Менеджер по продажам - Станислав Владимирович Тетерский

Усинск – город вахтовиков. Каждый день кто-то приезжал, кто-то уезжал. Группа рабочих с огромными баулами готовилась к отъезду. Мой опытный взгляд сразу определил: уже отметили отъезд. Щеки красные, лёгкий перегар. Зарплату получили. Настроение отличное!

План созрел мгновенно. Когда подошел поезд, я занял место в своем вагоне. Открыл кейс, достал цепи. Повесил их на левую руку. Также повесил на руку цепочки с кулонами. В другую руку взял кейс и пошел по вагонам. Выглядел я со стороны зачетно: в черном костюме, галстуке – настоящий представитель Московского цыганского ювелирного завода.

Мне хватило двух вагонов и тридцати минут, чтобы собрать 10 тысяч рублей.

Отлично, немного подсластил горечь от Усинска. Дошел до своего места, переоделся в спортивную форму, надел бейсболку. Аккуратно сложил брюки и рубашку в кейс. Сам кейс убрал подальше, под сидение. Достал курицу-гриль, огурец и петрушку. Стал одним из тысячи пассажиров, незаметным и тихим.

Стоя на берегу Печоры, в далеком поселке республики Коми, я выстраивал дальнейший план своего пути. За два года мы с Ванькой объездили всю республику. На машине добирались до самых небольших сел. Я не говорю про города: Сыктывкар, Печора, Сосногорск, Троицк-Печерск, Инта, Ухта, Микунь, Жешарт, а ещё небольшие поселки и самые маленькие деревни. Запомнился и вояж в Ямало-Ненецкий автономный округ: Пурпе, Ноябрьск.

При воспоминании становилось холодно. Мы приехали туда осенью. Но на следующий день по прибытии наступила настоящая северная зима, градусов под 40. По крайней мере, нам так показалось, ведь мы были одеты абсолютно не для зимы.

Купил баночку апельсинового сока, присел на скамейку и стал наслаждаться видами Печоры. Мой запал заканчивался. Нет, я не «убивался» в поле. Мне стало неинтересно: я все уже знал. Пора было закругляться. В Москве меня ждали. Начинался новый проект, и мой друг хотел меня видеть рядом с собой.

Я поднял глаза к небу и сказал:

– Дай знак, куда дальше двигаться?

Тишина.

И в это время заметил, как по широкой реке, разрезая волны, мчалась быстроходная ракета. Рядом со мной пили пиво два молодых человека.

– Пацаны, куда это ракета летит?

– В Нарьян-Мар.

– Нарьян-Мар, мой Нарьян-Мар, – вспомнились слова из народной песни.

– Ну и как город?

– Богатый город. И нефть есть, и газ имеется… Дорого только всё.

Я уже сильно хотел в Нарьян-Мар.

Жизнь наполнилась радостным предвкушением очередной истории. Сборы в гостинице прошли быстро, и уже через час я сел на такси.

Нужно было только добраться до деревни Шельяюр. Выехав после обеда, к вечеру добрался до причала. Уже подъезжая, понял, что что-то здесь не так: очень много народу было на дебаркадере.

Как оказалось, сломалась и «Заря», и «Ракета». Всего два морских судна, которые ходят до Нарьян-Мара, и оба сломаны. Запчасти ждали из Питера. На дебаркадере собрались уже около ста человек, а это означало, что пару дней точно придётся здесь жить. Дебаркадер представлял собой двухэтажное серое строение, усеянное комнатушками – гостиничными номерами.

– Осталось одно место в трехместном номере. Будете брать? – спросила необъятная тетенька на стойке.

Я подумал, что на её шею только две цепочки, соединенные между собой, поместятся.

Деваться было некуда, мне нужно было добраться до Нарьян-Мара. Обратной дороги нет.

Стены были очень тонкими: мы слышали дуновение ветра со стороны улицы, храп и громкие пуки со всех сторон. Со мной в комнате оказался шахтер из Воркуты и рыболовный инспектор из Печоры. Крепкие мужики. Пили мы с ними не для того, чтобы захмелеть, а чтобы согреться. Ночью температура опускалась до -2 градусов. Спасала водка. Три самых пьяных дня моей жизни.

Деревушка была очень маленькая, и через день меня уже все знали. В продуктовом магазине, в аптечном пункте, на телеграфе. В администрации. Тётя на стойке регистрации на дебаркадере уже была в моих серьгах. Вся деревушка наполнилась ярким цветом украшений. Я был щедр и весел. И почти трезв. А нам давали лучшую колбасу и не паленую водку. Это уже была победа!

На третий день по этажам пробежал слух: «Баржа приехала».

– Так, парни, собрали вещи и бегом на баржу! Там трюм есть, если что, заночуем. Надо уезжать. Придет ракета или «Заря», без разницы, начнется бойня за места. Люди все раздражены. В одно водное судно помещается тридцать человек, нас здесь уже в районе двухсот человек. И не факт, что они сегодня или завтра починят. Надо валить!

Я сказал это чётко и ясно, так, что они поняли: придётся со мной согласиться.

Забежав на баржу и рассчитавшись за проезд, мы получили важную информацию, что плыть нам 24 часа и что трюм занят. Там разместились работники Лукойла, направлявшиеся на вахту. Предстояло сутки тусоваться на барже под открытым небом. Это были прекрасные сутки: капитан баржи возил в деревушки вдоль Печоры водку.

Мы останавливались фактически у каждой деревни. Там уже выстраивалась очередь за водкой. Очень крепкие ребята, на семге ряхи отъели. Но мы были рады: к алкоголю добавилась прекрасная закуска – семга и белорыбица.

Тайга постепенно сменялась тундрой. Первый раз в жизни я увидел, как преображается природа от леса до лесотундры. Мы были сыты и пьяны. А ночью пошёл дождь, и мы стали мокрыми.

Когда причалили к Нарьян-Мару, я выглядел как спившийся интеллигент: потрёпанный, мятый, в мокром костюме, небритый и с запахом перегара. Вдобавок с кейсом и сумкой.

В городе была одна гостиница. И чтобы в неё попасть, нужно предварительно записываться. Но с учётом того, что весь народ был сейчас на дебаркадере, в Шельяюре (так как ещё запчасти не дошли), места свободные были.

Войдя в двери чистой, уютной, с мраморными полами гостиницы Лукойла, я оставлял за собой мокрые следы. Дождь был проливной. Не дав опомниться девочкам на ресепшене, сразу отмел все вопросы:

– Я понимаю, что выгляжу ужасно. Так и есть. А еще я хочу в горячую ванну. Три дня ночлежки на дебаркадере и несколько литров влитой в меня водки для согрева делают меня похожим на бомжа. Но поверьте, это не так. На самом деле, я представитель московского ювелирного завода, и через сутки вы меня не узнаете.

Вопросов больше не имелось. Оплатив проживание за трое суток, добрёл до номера, снял одежду и отнес ее горничной, чтобы почистила и погладила. А сам набрал горячую ванну и часа три просто отмокал.

Дойдя до кровати, уткнулся носом в подушку и проспал сутки.

Проснувшись, забрал вещи у горничной и первым делом разузнал, где у них находится ювелирный магазин. Один ювелирный на весь город.