Новое Будущее - Артём Николаевич Хлебников

проехал несколько метров и остановился.

– Смотри, – сказал навигатор.

Бус смотрел, потом отвернулся и побежал вверх по склону.

Пак встретил на бровке. Приобняв за плечи, увлек прочь от места.

– Почему? – пробормотал Бус. – Это ведь должна быть Анна.

– Анна и есть, – сказал Пак. – Тут много уменьшительных вариантов: Анюта, Нюра, Ная – кому как нравится. А по документам она наверняка Анна… была Анна.

– Эврика! Эврика! – мимо пробежал голый бородатый мужик, весь мокрый. – Эврика! – кричал на бегу.

– Вчера видел такого же, только борода была рыжая, – сказал Пак. – Не могу представить, с какого образца слизана эта хрень.

– Думаю, так проявляет себя облачный разум, – произнес он через некоторое время. – Был просто интеллект, а теперь кто-то там начинает проявлять себя как личность. Так, например, ребенок раз за разом повторяет свое первое «бу» или трясет погремушкой. Впрочем, у меня никогда не было детей.

– А что дальше? – спросил Бус.

– Если повезет, увидим.

– Nach links, – сказал навигатор Бусу, а Паку: – Nach vorn.

И разошлись. Успели только обернуться и помахать друг другу.

«Nach links», «Nach rechts», – Бус шел по улицам города, следуя указующему голосу невидимого начальника.

Он думал о человеке, о заложенном в нем стремлении к порядку, о знаке равенства между «слушать» и «слушаться», о стремлении приучать себя подчиняться идущему сверху слову, растить в себе категорический императив подчинения – неужели только затем, чтобы оказаться игрушкой в руках – в руках? – у неопознанной темной личности, глядящей из облака.

Знакомый желтый дом, бородатая маска над дверью. Бус остановился.

– Geh hinein, – сказал навигатор.

Бус вошел, не зная, зачем он здесь и что его ожидает, уверенный только в том, что наступило время ужасных чудес.

Рагим Джафаров. Освобождение

– Погодите, да тише вы! Кажется, Карима показывают.

– Где? – уточнила Мия.

– Ну, я в телеграме смотрю, но это госканал, наверное, везде.

– Да, по телеку тоже, – заметила Нина.

Мия подключилась к стриму, но мысленную пометку о том, что у Алины стоит оповещение на ее мужа, поставила. Все замолкли, пытаясь понять, что происходит. Журналистка с центрального канала что-то очень эмоционально рассказывала, взмахивая руками с идеальным маникюром.

– Уже не модно, – прокомментировала Нина.

– Да подожди! – зашипели на нее подруги.

Журналистка в кадре была не одна, хотя и умудрялась притягивать к себе все возможное внимание, даже двухметровый Карим рядом с ней казался незаметным.

– Ого, что это с ним? – охнула Нина. – Его прям трясет.

Мия присмотрелась. С камерами ее муж работать умеет, все идеально – поза, поворот головы, аккуратная бородка, строгий костюм. Руки заняты четками. Движения плавные, уверенные. И уж точно нет никакой тряски, просто чуть прищурен левый глаз и почти незаметно играют желваки. Для тех, кто с ним хорошо знаком, такое проявление эмоций действительно показательно.

– Все произошло прямо тут, – журналистка снова помахала руками, как бы указывая на место, на котором стоит. – Именно здесь, в конференц-зале отеля, наш герой обезвредил боевика радикальной группировки «Освобождение».

На экране тут же возник небольшой дисклеймер «признана экстремистской на территории Евразии».

– Что она сказала? – переспросила Алина.

– Отмотай и посмотри! – фыркнула Мия. – Тише!

– Расскажите, как это произошло? – журналистка перешла к интервью.

– Не могу сказать, что хорошо запомнил произошедшее, – уверенно, с фирменной улыбкой одним уголком губ вступил Карим. – Страшно было.

– Вы не выглядите испуганным, – улыбнулась журналистка, Мия могла поклясться, что она с ним заигрывает в прямом эфире. – Не скромничайте.

– Не за себя, – пояснил Карим, – за всех, кто здесь был.

Журналистка мгновенно сменила маску на встревоженно-понимающую.

– Да, конечно. Много было людей?

– Тридцать.

– Это могло стать страшной трагедией. Как это было?

– Я просто оказался у него за спиной. Когда он поднял руку с пультом взрывателя и начал что-то выкрикивать, я схватил его и зажал кнопку, так, чтобы он не мог ее разжать и привести бомбу в действие.

– Оказались за спиной? Вас довольно трудно не заметить, – удивилась журналистка.

– Только если перед ним не стоишь ты и не размахиваешь руками, – съязвила вслух Мия.

Подружки нервно хохотнули, то ли чтобы поддержать ее, то ли чтобы снять напряжение с себя.

– Не знаю, – Карим улыбнулся своей фирменной улыбкой грустного пресс-секретаря. – Так уж вышло.

– И вы держали его руку до прибытия полиции?

– Да. Но это всего пара минут.

– И что делал террорист? Пытался вырваться? Что-то говорил?

– Что-то говорил, – как бы согласился Карим. – Но я не слушал.

– Как вы решились на такой поступок? Может, у вас есть какая-то подготовка, или вы работаете в спецслужбах? – тон журналистки стал совсем уж заигрывающим.

– Не знаю. Просто у меня был шанс спасти людей, и я не стал раздумывать. Вы бы тоже не стали. Поверьте.

– Думаю, я бы перепугалась! Вы так спокойно и степенно рассуждаете, если не секрет – сколько вам лет?

– Сто девяносто.

– Вы такой молодой! – слишком уж наигранно восхитилась журналистка. – Ну что же, тогда я просто обязана спросить – вы женаты?

– Нет, – якобы смущенно улыбнувшись, ответил после некоторой паузы Карим.

– Девушки, – обратилась журналистка к зрителям, – если вы искали настоящего героя – это ваш шанс. С вами была…

Мия отключилась от стрима. Повисла тишина.

– Ты как там? – спросила Нина.

– Я нормально, а что случилось?! – излишне резко ответила Мия.

– Ну, я подумала…

– А почему он сказал, что не женат? – подлила масла в огонь Алина.

– Да он при вас говорил, что публичность – личное дело каждого и не надо втягивать в нее близких, – пояснила Мия уверенным тоном.

– Да, точно, – согласилась Нина. – Он и не фотографируется никогда.

– Он из-за веры не фотографируется, – возразила Алина.

Мия услышала, как щелкнул замок.

– Все, Карим пришел, давайте потом поговорим, – сказала она подружкам и, не дожидаясь какой бы то ни было реакции, отключилась.

В гостиную действительно вошел Карим, несколько удивив Мию.

– Быстро ты…

– Этот прямой эфир был три часа назад, – устало ответил он, снимая пиджак.

– Почему ты мне ничего не сказал? – Мия поджала под себя ноги и стала внимательно наблюдать за мужем.

– Меня допрашивали. Забрали телефон. Да и что рассказывать? Есть у нас что-нибудь готовое? Умираю с голоду, я даже не обедал.

– Спроси у Алины.

Карим спокойно повесил пиджак на спинку стула, повернулся и вопросительно посмотрел на Мию.

– Почему у нее? – спросил спокойно.

– Ну или у кого там? Ты же теперь холостой? Вот пусть тебе твои бабы и готовят.

– Так ты мне и не готовишь, – резонно заметил Карим. – Это делает домработница.

– Ну вот у нее и спроси!

– Ты