Слуги паука 2. Пленники паука - Морис Делез

— Кром! Вот уж не ждал в твоем свинарнике увидеть нечто подобное,— проворчал Конан, наполняя объемистый бокал.

Кирим скромно потупился:

— Чего не сделаешь ради порядочных гостей.

Конан попробовал вино и, узнав в нем свое любимое пуантенское, сделал большой глоток. Аниэла подождала и, видя, что собеседник ее не отличается многословием, заговорила сама:

— За Мелией следят.

Конан пожал плечами:

— За хорошенькой девушкой всегда следят.

— Ты не понял. Это не просто тайный воздыхатель.— Аниэла попыталась поймать взгляд киммерийца, но ей это не удалось.— Она боится.

— Прикажи слугам отлупить нахала.

Конан знал, что уже несколько дней Мелия ищет его по всей Пустыньке, но старательно избегал этих встреч, что было не так уж сложно сделать. И теперь он видел в приходе ее матери всего лишь еще одну попытку девушки добиться своего. Поэтому он пил вино и продолжал старательно избегать ее взглядов. Аниэла вздохнула:

— Боюсь, это не поможет.

Конан ухмыльнулся:

— Поможет, еще как поможет!

— Ты не понял, это не воздыхатель,— повторила она,— это жрец Затха!

Конан поставил на стол кубок, из которого только что собирался отпить, и впервые посмотрел знатной даме в глаза.

— Что понадобилось жрецам Затха от твоей дочери?

— И нас это заинтересовало.

— Ну, и?..

— Мы не знаем. Мелия боится. Очень боится. Она хочет, чтобы ты защитил ее. Она просит…

Конан покачал головой:

— Я ухожу из Шадизара.— Он помолчал и добавил:— Обратись к наместнику. Его прямая обязанность — защищать жителей города.

— Я готова заплатить. Любую сумму.

Аниэла настаивала, но Конан лишь снова покачал головой:

— Я ухожу.

— Когда?

В ее взгляде впервые промелькнула обреченность, и Конан поспешно отвел глаза.

— Еще не знаю.

— Ну что ж…— Женщина поднялась, показывая, что понимает бессмысленность дальнейшего разговора, и напоследок попросила: — Не откажи мне в просьбе.

— Хорошо.— Конан кивнул.— Что же за просьба?

— Пообещай встретиться со мной завтра, здесь, в это же время.

Киммериец поморщился, но слово было сказано, а отступать он не привык.

— Обещаю.

Она кивнула ему на прощание. Двое слуг открыли перед ней двери, и, царственно величественная, она удалилась.

Хараг встал навстречу вошедшему:

— Рад приветствовать тебя, мой собрат. Мы давно не виделись, и мне приятно узнать, что ты по-прежнему в добром здравии. Что привело тебя ко мне на этот раз?

Хараг лицемерил. Он прекрасно понимал, зачем явился Рамсис, но желал услышать, что тот скажет.

— Я пришел за камнем, любезный Хараг, и льщу себя надеждой не услышать, что ты не знаешь, о каком именно камне идет речь.

Он улыбнулся улыбкой змеи, предвкушающей сытный обед, и посмотрел жрецу Затха в глаза. Тот понял, что разговор предстоит серьезный, и улыбнулся еще шире.

— Я понимаю.

— Рад слышать.— Рамсис кивнул.— Надеюсь, ты не откажешься его вернуть.

Хараг начал злиться, но, быть может, именно поэтому улыбка словно приклеилась к его лицу. Как человек рассудительный, он не желал ненужной стычки и готов был на уступки, но на разумные уступки, а не на потерю всего.

— Вернуть? — улыбка, наконец, покинула его лицо, уступив место удивлению.— Разве Талисман Силы прежде принадлежал тебе? — И, видя, что Рамсис готов вспылить, предостерегающе поднял руку.— Прежде чем применять силу, давай попробуем договориться, ведь когда-то мы неплохо понимали друг друга.

Некоторое время Рамсис стоял, словно обдумывая его слова, пока не решил, что Хараг прав и забрать Талисман силой он всегда успеет.

— Говори!

— Хорошо.— Хараг кивнул.— Ты наверняка знаешь, что Талисман создан Памелой, жрицей Затха, а значит, и принадлежит Затху. Разве не так?

— Не так, и по двум причинам,— спокойно возразил Рамсис.— Ты должен помнить, что жрецы Затха сожгли Памелу за неповиновение, исключив тем самым из своих рядов. А сила, заключенная в Талисмане, не принадлежит ни Сету, ни Митре, ни тем более Затху! Сила нейтральна до тех пор, пока ее не заставят служить. Лишь тогда она становится чьей-то.

— Что ж, — усмехнулся Хараг, — в твоих словах есть доля правды, но если ты так блистательно доказал, что Талисман не имеет никакого отношения к Затху, хотя создан его жрицей, пусть и бывшей, то расскажи мне о своих правах на него.

И он внимательно посмотрел на стигийца, ожидая, что тот скажет. Рамсис сжал челюсти, ибо понял, что ему ничего не собираются отдавать. От него хотят лишь мирно отделаться!

— Я послал человека, который нанял одного из здешних воров, уплатив ему сполна, а ты, судя по всему, перехватил его! Так?

— Так, — спокойно согласился Хараг.

— Значит, ты украл его у меня!

— Не совсем.— Хараг улыбнулся и довольно потер руки.

— Хватит! — Рамсис нахмурился. Взгляд его словно прицелился в противника.— Мне надоели твои увертки! Верни украденное, или я заберу его силой!

— Ну, ну, уважаемый, умерь свой пыл. Нам ли, облеченным силой и властью, вступать в постыдные споры, уподобляясь простым смертным?! Дойдет и до драки,— он улыбнулся, словно вел обычную светскую беседу,— быть может.— Внезапно лицо его посерьезнело.— Ты силен, я знаю, но здесь не Стигия. Здесь я в своем праве.— Тут он вновь улыбнулся и закончил: — А пока дело не приняло иного оборота, давай договорим.

Рамсис взял себя в руки:

— Я слушаю.

— Так вот, никакого ограбления не было. Твой человек или не человек, впрочем, это неважно, сам отдал его мне. Не считаешь ли ты, что это сильно меняет дело?

Неожиданно улыбнулся и Рамсис, и это не понравилось Харагу. До сих пор все шло так, как он задумал. Он заранее предвидел приход жреца Сета. Он знал, что Рамсис силен, но был уверен, что тот не пойдет на открытое столкновение, не попытавшись получить то, что считает своим, путем переговоров, под которыми понимает набор требований, подкрепленных угрозами. Он знал, что может позволить себе зайти достаточно далеко, потому что, несмотря на наглость и несдержанность, Рамсис умен и не может не понимать, что тот, кто решился противиться ему, должен обладать реальной силой. Именно поэтому, памятуя о том, что гнев — плохой советчик, он сознательно разжигал в своем противнике злость, надеясь, что Рамсис совершит какую-нибудь ошибку. Он сознательно шел на то, что расстанутся они врагами, но при этом он останется с Талисманом, а стигиец уйдет ни с чем.

Это была опасная игра, но до сих пор все шло так, как он задумал, и вот произошел сбой. То ли противник разгадал его игру, оказавшись умнее, чем он думал, то ли приготовил ответный удар.