Таежный вояж - Алекс Войтенко

мог взять с собой, это пять, пусть десять килограмм золота, с очень сомнительным результатом его реализации. Здесь же, перед моими глазами лежало целое состояние, которое на сегодняшний день, ставило меня на один уровень с достаточно состоятельными людьми. Оставалось совсем немногое. Вывезти эти деньги за границу и при этом сохранить не только их, но и свою жизнь. И это было пожалуй самой большой проблемой на сегодняшний день.

Придя в себя после того, как в отсеке стало нечем дышать, я поднявшись открыл форточки для проветривания и вернулся к сейфу. То, что еще оставалось в нем меня не очень заинтересовало. Это были печати уже несуществующей Освободительной Армии, какая-то записная книжка с повседневными записями, несколько коробочек с наградами в виде крестов, и письмо. Последнее датировалось серединой января 1920 года, и было адресовано Софье Федоровне Омировой — законной жене А. В. Колчака. Почему, я упоминаю законность брака? Все просто, именно как раз незадолго до своей гибели, у Александра Васильевича Колчака, появилась любимая женщтна. Все как в поговорке о том, что каждый уважающий себя мужчина, обязан иметь любимую женщину. Главное, чтобы об этом не знала жена. Здесь получилось несколько иначе. Жена прекрасно знала наличие любовницы, и даже в какой-то мере, была не против ее существования. Учитывая то, что все это время она проживала в Париже, прекрасно понимала, что мужчине необходима женщина, и потому зная о том, что ее муж любвеобилен, была не против именно этого его выбора. Когда-то я читал о том, что получился своего рода любовный треугольник, когда все трое, прекрасно ладили друг с другом, и даже общались в письмах, без каких либо обид. Анна Тимирёва, довольно известная русская, а позже советская художница и поэтесса, покинувшая Омск вместе с Колчаком, попыталась успокоить адмирала и решила пойти под арест вместе с ним. Увы, этому не суждено было сбыться и хотя Анна Васильевна оставалась неподалеку от того места где содержался А. В. Колчак, до его расстрела им так и не суждено было встретиться.

На простом почтовом конверте значился адрес его жены, в Париже. То, почему оно не было отправлено в свое время, было вполне понятным, потому как судя по дате указанном в письме, Колчака арестовали буквально через два дня. Разумеется, можно было не обратить на него внимания, но я все-таки отложил его в сторону, решив, что если будет такая возможность отправить его когда буду находиться уже за рубежом. Конверт был не запечатан, поэтому я вполне смогу сделать небольшую приписку о том, где именно обнаружил это письмо, при каких обстоятельствах, и почему, не смог переслать его раньше.

Все складывалось, как нельзя лучше, и потому, я решил, что не стоит дальше тянуть время, а лучше подготовиться к выходу и покинуть столь гостеприимную штаб-квартиру, и едва только установится приличная погода отправиться в путь.

В ожидании дня, когда можно будет отправиться дальше, решил заняться подготовкой к путешествию. Деньги, деньгами, а хотелось взять еще и пару так сказать «сувениров» на память. Да и нужно было соорудить что-то, в чем все это придется нести. Поэтому пришлось вновь освобождать один из кожаных мешков, в котором хранились документы, и найдя в комнатке истопника, шило и дратву, перешивать этот мешек в нечто напоминающее туристический рюкзак. В той же комнатке, среди собранных денщиком «сокровищ» отыскалось несколько тонкостенных медных трубочек, скорее всего приготовленных запасливым мужичком, для будущего самогонного аппарата, которые идеально подошли мне для специального каркаса который ставился на туристических рюкзаках будущего, для снятия нагрузки с плеч путешественника. Получилось довольно удобно. Подобное приспособление, я подглядел у своего двоюродного брата, который со школы увлекался альпинизмом, и был просто помешан на всяких приспособлениях для рюкзака. Тогда я как-то не особенно обращал на это внимания, а сейчас вдруг вспомнилось. Тем более, что мне предстояла дальняя дорога, и достаточно тяжелый груз за плечами. Поэтому любое облегчение для моих плеч и спины, было в тему. Кроме того я не удержался и вшил достаточно широкие лямки своего заплечного мешка с десяток золотых монет выпущенных при Екатерине II. Чтобы там не говорили, а золото всегда в цене, думаю лишние пара килограмм, когда-нибудь поможет мне выжить. Тоже самое, проделал с кожаным ремнем, из охотничьей коллекции адмирала, И еще часть монет зашил под прокладку кожаной куртки. Кстати оказалось, что у этого охотничьего костюма есть еще и меховые подштанники, ну или, как еще можно назвать поддевку, которая вкладывается в кожаные брюки галифе, для их утепления. В итоге, одев на себя полный комплект этого костюма, и пройдясь по свежему воздуху, решил, что лучшей одежки трудно себе представить. Она прекрасно согревала, за счет меховой подкладки, хорошо удерживала тепло, а самое главное нигде не поддувало, и в тоже время, я в ней совершенно не испытывал неудобства и не потел. Все было сделано по уму и очень надежно. Немного напрягала сумма денег, которую придется тащить с собой. Не то чтобы напрягала, а скорее вызывал беспокойство тот факт, что их нужно было куда-то спрятать, а вот куда? Рюкзак отпадал сразу, мало ли у нас ловкачей, способных подрезать его и лишить меня чего-нибудь необходимого. Карманы, были неудобны исходя из этих же опасений. Оставалось только нательное белье, и потому после некоторых раздумий я сотворил еще один карман, в портках нижнего белья. Вот только не надо смеяться. Просто вспомнив свою юность, решил повторить тогдашний опыт. Когда мама провожала меня в пионерский лагерь, или в гости к бабуле, которая жила в сутках езды от нас на поезде, она зашивала основную сумму в мои трусы. Оставляя в карманах, только то, что требовалось на мелкие расходы. Однажды это даже спасло мои сбережения, когда, какой-то карманник вытащил у меня всю мелочь. Правда, похоже, эта мелочь его не впечатлила, и он догнав меня, вернул все обратно, посоветовав не ловить ворон, а приглядывать за своими карманами.

Кстати по этому поводу, вспомнился один интересный случай, рассказанный мне дружком под пиво. Не знаю, правда, это или нет, но по его словам все произошло именно так. На заводе, где он работал, как-то под Новый год, был собран весь коллектив завода на торжественное собрание, посвященное подведениям итогов года. В те советские времена, подобные собрания проводились чуть ли не на каждый праздник, и потому, никакого удивления не вызывали. Но кое-что все-таки удивило народ. Как оказалось начальство решило поощрить своих работников премией за перевыполнение плана, и выдать эту премию в торжественной обстановке. Ну и как водится, после собрания состоялся небольшой банкет, все-таки накануне новогодних праздников подобные празднования происходили довольно часто. Короче домой расходились уже затемно. Завод располагался в промышленной зоне на окраине города. Кто-то уехал на заводском автобусе, а пара женщин, живущих неподалеку, решили дойти до дома пешком. Куда женщина как бы, не предполагающая получение премии, могла сунуть внезапно полученные деньги. В карман? А после идти и дрожать на каждом шагу, боясь ограбления, все же промышленная зона это не жилая часть города Даже до ближайших жилых домов еще надо добраться. В общем, недолго думая завернула полученную премию в носовой платок и сунула в трусы. А по дороге домой, как раз и случилось то, чего она так опасалась. При этом нападавший, откуда-то знал, что полученная премия лежит именно там, куда ее положила женщина. В итоге пригрозив ей ножом, сам сунул руку, вытащил сверток и сбежал. Женщина, конечно расплакалась, добралась до дома, рассказала все мужу, и продолжая рыдать пошла в туалет. Муж как мог ее, конечно, попытался успокоить, но пока ничего не вышло. Вдруг слышит, из туалета доносится счастливый хохот. Что мог подумать мужчина, после резкой смены настроения у той? Конечно же, что у жены, поехала крыша, ведь повода для радости в связи с потерянной премией, как бы не ожидается. Вот он взволнованныйвыламывает дверь туалета, чтобы спасать съехавшую с катушек жену, врывается внутрь и видит сидящую на унитазе жену заливающуюся счастливым смехом, и протягивающую ему платок с завернутыми в нем деньгами и слышит заикающийся