Повесть о потерпевшем кораблекрушение - Андрей Колганов

Я открыл дверь и прочел на каменных стенах пещеры то, что составляет истину. И увидел в этом знак Судьбы, ибо там было начертано, что тот, кто узнает истину, должен жить по истине, если не хочет стать злейшим врагом истины. Шесть лет я терзался сомнениями. Шесть лет я читал и перечитывал тайные письмена. И вот, я решился».

И жрец поднял левую руку, отставив локоть, ребром ладони перед своим лицом. Это был (как позже узнал Обер) жест союза мстителей, означавший готовность человека отречься от всего, кроме исполнения долга.

«Письмена гласили, что народ паари жил некогда в райских кущах, а потом прогневил богов, и был отдан во власть демонов, и бился с ними, и проиграл. И демоны в наказание изменили весь видимый мир, и вынудили паари жить в этом испорченном мире, и ежечасно бороться за свое существование».

Обер не выдержал и воскликнул:

«Но ведь легенды топеа гласят тоже самое!»

«Да», — кивнул жрец, — «но топеа появились здесь, когда в народе паари сменились уже десятки поколений».

«Может ли быть так, что светлокожие появились здесь волей тех же богов, и что райские кущи, где они обитали, были теми же райскими кущами, где жили вы, и что те же самые демоны, что лишили вас прежней жизни, изгнали из нее сюда и народ топеа?» — снова взволнованно воскликнул Обер.

«Я годами спрашивал себя о том же», — кивнул жрец, — «и нашел ответ. В письменах в пещере я открыл место, где говорится, что в райских кущах жили рядом с нами и светлокожие люди. И говорилось, что если наше одиночество в изгнании будет нарушено, и снова явятся светлокожие, то мы должны встретить, их как братьев».

Жрец умолк, свесив голову.

«Значит, распря между нашими народами была напрасна?» — спросил Обер.

«Да. Боюсь, жрецы в своей гордыне хотели удержать безраздельную власть над паари, и потому столкнули нас со светлокожими. Но ведь и светлокожие вели себя не лучше!» — покачал головой жрец, не поднимая глаза.

«Но если вы и светлокожие — одного корня, то почему бесплодны браки между нами?» — заинтересовался Обер.

«Да потому», — голос жреца утратил свою невозмутимость, — «что жрецы Судьбы из поколения в поколение связывали друг друга клятвой не допускать браков паари со светлокожими, но не гнать тех, кто имел такие намерения, а насылать на них гнев соплеменников, изводить тайной порчей, а если желание брака не удается расстроить, то подливать им в пищу и питье напиток бесплодия! А кто уходил из своего рода и хотел жить среди светлокожих, тех настигали мстители…» — Он замолчал, бессильно уронив голову на руки, скрещенные на поджатых коленях.

Теперь Оберу Грайсу стали понятнее давние события времен Восстания и Войны за независимость. Только сейчас он до конца представил, как нелегко далось старейшинам паари решение отпустить с ним отряд воинов. Стало ясно и то, почему этот отряд тотчас же ушел обратно в земли паари, как только с его помощью был совершен удачный захват артиллерийских парков колониальной армии на Ахале-Тааэа…

«И вот что мы хотим от тебя, светлокожий», — заговорил тот из старейшин, что начинал беседу. — «Мы не можем просто открыть нашему народу истину. Нам не поверят, и имя старейшин начнут поносить, и воцарится смута и нестроение. А потому мы хотим сделать так, чтобы наш народ сам увидел, что заклятие между нами и светлокожими снято. И ты один среди всех, кому мы можем открыть это, ибо одному тебе мы верим не меньше, чем самим себе».

«Так чего же вы хотите?» — спросил Обер.

«Мы хотим», — заговорила единственная женщина изо всех присутствующих, — «чтобы ты пришел к нам в храм большой Луны, и принял, участие в обрядах возрождения Луны. В храме двадцать восемь служительниц большой Луны, и дважды по двадцать девять девственниц, их заместительниц. И ты будешь приходить к ним, и соединяться с ними, и станет ясно, есть ли заклятие между нами и светлокожими или его никогда не было. Девушки искусны во всем том, что нужно для слияния мужского и женского начала, и в этом препятствия не будет».

Обер тяжело вздохнул:

«Ведомо ли вам, что хотя на вид я крепок, я старше любого из вас? И что я не знал женщины уже давным-давно? И что даже с молодой подругой, с которой я приехал, я не соединялся ни разу?»

Жрица Луны усмехнулась:

«О, поверь моему опыту в этих делах, — ты еще способен обзавестись воинским отрядом, состоящим сплошь из твоих сыновей! Я вижу это».

«Я верю твоему опыту, уважаемая», — с еще более тяжелым вздохом поклонился ей Обер. — «Где и когда?»

«Здесь, во Внутреннем городе, в храме Луны, начиная с завтрашнего дня. И вот что ты должен делать», — жрица, едва заметно покачиваясь, монотонным голосом стала перечислять. — «Каждый вечер после захода солнца ты будешь приходить ко мне, избуду укреплять твое тело и твой дух. А семь раз в течение одной большой луны тебя будут ждать наши девушки. И так пройдет две больших луны. И мы будем ждать еще луну, и станет ясно, свершилось ли».

Итак, один раз в четыре дня. Всего же — четырнадцать раз. Зачем же так много? У старейшин, похоже, с этим связаны какие-то свои планы. Если он вообще на что-то еще способен, он должен выдержать. Отказываться невозможно. Страшно даже подумать, к чему может привести отказ. А неудача? Но если то, что рассказал жрец Судьбы, правда, то неудачи не должно быть…

Только здесь, у пулагов, Талимай поняла, что такое настоящая работа. И только спустя некоторое время она стала догадываться, при чем тут Служба информации, и почему у нее отобрали документы, и снабдили вымышленным именем и биографией. Обер нещадно гонял ее по тропическому лесу, учил прятаться и обнаруживать спрятавшихся, стрелять по внезапно появляющимся целям и уклоняться от выстрелов в упор, биться врукопашную, орудовать ножом, арбалетом, палкой, цепью и веревкой, лазать по деревьям и по скалам, разбираться во взрывчатках и взрывателях, учил топографии и дипломатии, светскому этикету и уголовному жаргону…

Каждый вечер он уходил во Внешний город, пояснив лишь однажды:

«Я должен поддерживать хорошие отношения со здешними старейшинами. А иначе мы не могли бы укрыться здесь от любопытных глаз».

Локки не счел нужным включать описание обрядов в храме Луны в подготавливаемую мною книгу. — «Я не хотел бы этого делать, поскольку опасаюсь, что описание моего участия в такого рода обрядах может задеть некоторых людей, душевные переживания которых мне не безразличны», — так сформулировал он свой отказ. Впрочем, он собственноручно составил детальнейшее описание этих обрядов. Специалисты по этнологии народа паари могут ознакомиться с составленным им описанием в академическом отчете, депонированном в информационном центре Академии наук.