СПАСАТЕЛИ ВЕЕРА - Василий Головачёв

— Пока вас не было, — усмехнулся в усы командир погранзаставы, — он отогнал от Казан-града татареев-кочевников, рассеял несметное войско катай-бегинов, замучивших восточную нашу границу, и замуровал в могильнике Кщеря. Теперь вот занялся Мировой Язвой. Очистил весь юг от жабозмеев и черноухих чечнасламов и начал распахивать земли за Огнь-рекой.

— Ожил мужик, соскучился по работе. Ладно, поговорим в следующий раз, пошли обедать. Негоже хозяев заставлять ждать. Они направились к заставе. Ростислав догнал Никиту, зашагал рядом.

— Есть пара вопросов.

— Валяй.

— Почему магические звери — Вольх, Рамаг, Усыня — не участвовали в прошлой битве Семерых с Великими игвами?

— На этот вопрос ты мог бы получить ответ и сам, коль тебе доступен канал связи с Хрониками. Все эти существа-зооморфы в прошлом являлись членами команд-Семерок, восстанавливающих глобальное равновесие Веера.

— Как ты?

— Как я, Зу-л-Кифл, Уэтль и другие. Поэтому силы Тьмы нейтрализовали их в первую очередь, дабы очередной организатор не смог на них опереться. Когда я собирал Семерку, они уже были захвачены и томились в неволе.

— Почему же их просто не уничтожили?

— Уничтожить многомерника трудно, для этого надо ликвидировать под корень весь его род и всю линию материальных воплощений, а это практически невозможно.

— Почему же магов можно убить, а их нет?

— Потому что маги индивидуалисты, как и все творческие личности. Творческий процесс доступен отдельным индивидуумам, а не толпе. Что касается магозверей-зооморфов, то это отдельная тема, как-нибудь мы поговорим об этом. Скажу только одно: эти коллективно-многомерные зооморфные существа родились в Шаданакаре самыми первыми, именно они — предки «трех В». Еще не интеллект — в высшем смысле этого слова, но разум, достаточно близкий к человеческому, а главное, все они — яркие выразители Законов Творца Веера, таких, как Законы толерантности, свободы воли, справедливости.

Ростислав хотел задать еще вопрос, но они уже вошли в просторную и светлую трапезную, где сидели дружинники Веселина, дисциплинированно ожидая гостей и командира, и вести ученые беседы стало недосуг.

Обед длился полчаса: травяные щи на первое, грибы — соленые и жареные, печеное мясо утки, соленый папоротник, черемша, еще какие-то салаты из кореньев, ягод и лесных трав. Насытившись, гости поблагодарили хозяев за угощение и попрощались.

— Заглядывайте, не стесняйтесь, — предложил Веселин. — С появлением Святогора наша служба упростилась, никто через границу на Русь не лезет. Постоим еще здесь, конечно.

Земляне покинули заставу, спустились к ручью за холмом. Сухов-старший положил руку на плечо сына:

— Зови своих помощников, Избавитель, полетим искать хрон Дуггура.

— Последний вопрос, — вспомнил о своих сомнениях Ростислав. — Если вы уверены, что настоящий Посланник-Избавитель уже добрался до Моста и разрушил его, зачем нам искать Финист? Мы же выполнили задачу, отвлекли погоню на себя.

Никита сдвинул брови, поймал взгляд Такэды, отрицательно качнувшего головой.

— Капитан, буду откровенен. Мы не уверены, что Имеющий Право Решать, то есть Избавитель, дошел до Моста. Нам должны были сообщить об этом, но не сообщили. К тому же, если бы это произошло, содрогнулся бы весь Веер, мы бы почувствовали.

— В таком случае он не дошел.

— Если не хочешь больше рисковать — оставайся, мы поймем.

Ростислав усмехнулся, понимая чувства Никиты. Обиды не было, была усталость.

— Куда ж я денусь, Посланник? Я лично выполнил только половину задания — уберег Димку. Надо идти до конца.

— Он умеет отличать важное от срочного, — хладнокровно сказал Такэда. — Я понял это еще на Земле. Никита засмеялся.

— Как говорится, не стой на месте, ищи новые тупики. Вперед, орлы!

— Дядя Слава, вы уже вызывали Вольха, — сказал Будимир. — Попробуете еще раз?

— Нет проблем, — небрежно согласился Ростислав. — Только предлагаю вызвать не Волка Волков, а Сокола.

Он сосредоточился, вспыхнул и позвал:

— Рамаг, отзовись!

Секунда, вторая, третья…

Что-то прошумело в кронах деревьев, как порыв ветра, и над лесом возникла ниоткуда гигантская, серебристая, рогатая птица с мощным кривым клювом и черной окантовкой крыльев и хвоста. С неба — или скорее отовсюду — раздался характерный клекочущий голос:

— Приветствую освободителей и друзей. Как говорят у вас на родине, пришло время собирать камни. Чем могу быть полезен?

— Игву Дуггура знаешь?

— По некоторым свидетельствам, это младший отпрыск семейства Великих игв.

— Из молодых да ранний. Весьма целеустремленная личность.

— Он многомерное существо, а многомерники — коллективные сущности.

— Не суть важно. Что ты знаешь о нем?

— Он решил заменить Великих старичков, для чего, пользуясь отсутствием стабилизационной сети темпорала, принялся нанизывать один хрон на другой в надежде создать нечто уникальное. Однако произошло то, что ваши ученые называют словечком «коллапс».

— Сжатие…

— Катастрофически быстрое сжатие! Он таким образом уничтожил около миллиарда миров Веера! Но останавливаться как будто не думает. Его попытался образумить Уицраор…

— Не может быть!

— Почему не может быть? — покосился на ошеломленного известием Ростислава Никита. — Я знаю этого парня, его недаром называют «богом необъяснимого».

— Однако Дуггур послал своего дядюшку куда-то очень далеко, — продолжал Сокол Соколов, паря над людьми, — и начал какой-то новый проект.

— Какой?

— В точности не знаю, нет достоверных данных. Мои осведомители во многих хронах уничтожены. Ходит слух, что он каким-то образом хочет завладеть энергией всего Шаданакара, чтобы стать равным Творцу Веера, для чего обманом и хитростью использует всех, кого может. В том числе — вас.

Мужчины переглянулись.

— Каким образом?

Сокол нырнул вниз, приземлился на берегу ручья. Глаза его светились прозрачным золотым огнем.

— Этого я не знаю, друзья. Но берегитесь. Он действительно очень хитер и коварен.

— Мы это уже испытали, — пробормотал Ростислав. — Хотелось бы знать, что он задумал. Сможешь выяснить и сообщить?

— Обещать не могу, но попытаюсь.

— Где находится его хрон?

— На краю Великой Тьмы. Вы называете этот континуум Суфэтхом.

— Кладбище Шаданакара.

— Не совсем точный термин, но близкий по смыслу.

— Нам надо попасть туда, во владения Дуггура.

— В принципе путь туда не так уж и труден, хотя потребует большого расхода сил. Однако потом я не смогу прийти к вам на помощь долгое время. Буду восстанавливаться. Хроны, соседствующие с Суфэтхом, больны, являются энергетическими «вампирами». Долго в них существам биологического цикла находиться нельзя.

— Мы там не задержимся. Найдем кое-какие украденные Дуггуром вещи и уберемся оттуда. Кстати, может быть, тебе известно, из какого хрона Уицраор ведет строительство Моста через Суфэтх? К миру Люцифера?

— Сожалею, но мне это неизвестно. Доносились только слухи о строительстве, ничего конкретного. Спросите у других зооморфов, с которыми вы знакомы, может, знают они.

— Так и сделаем. Унесешь всех четверых?

— Ноша не из легких, но постараюсь.

— Поехали, парни.

Земляне с некоторым трудом разместились на шее и на спине гигантской птицы. Сокол Соколов расправил крылья, подпрыгнул, поднялся кругами в небо. Раскрылись лесные просторы порубежья Руси, ушла вниз погранзастава. На горизонте показалась угрюмая коричневая с черными и оранжевыми пятнами полоса Мировой Язвы.

— Держитесь, тараним барьер!

Свет перед глазами путешественников померк. Наступила короткая невесомость, за ней — волна тяжести, прокатившаяся сначала от ног к голове, потом изнутри к внешним органам и коже.

Свет вспыхнул вновь, но ненадолго. Повторился тот же процесс: тьма, невесомость, тяжесть, стягивающая тело в точку и разворачивающаяся обратно, свет.

И так — более сотни раз!

Сокол Соколов переходил из хрона в хрон, пробивая телом хронобарьеры, отделяющие миры-слои Веера друг от друга.

Наконец свистопляска света и гравитационных встрясок прекратилась. Птица с трудом преодолела последний слой Шаданакара, соседствующий с «искалеченными» мирами Кладбища, и вынесла измученных полетом людей в хрон Дуггура.

Ростислав заставил себя встряхнуться, собрался с силами, справился с протестом желудка: сила тяжести в этом мире была почти нулевой. Сознание прояснилось. Восстановилось зрение.

Сокол, растопырив перья, весь взъерошенный, подергивая лапами, плыл в жемчужно-серой пустоте, напоминающей пузырь светящегося тумана диаметром чуть больше сотни метров. Ничего похожего на планету и вообще какие-либо материальные образования здесь не было и в помине. Однако, как ни странно, внутри туманного пузыря можно было дышать, а температура воздуха не опускалась ниже минус десяти градусов по Цельсию. Поэтому автоматика скафандров и не стала их герметизировать.