Гроб для мертвого колдуна - Алексей Клименко

— Может и блефую, — устало сказал Найденов, — я сам еще не знаю… но меня тут кое‑кто уверил, что это вполне реализуемо, так что думай сам. Кстати, у меня вопрос по твоей любимой империи… я так и не понял, кто приказал убить мою приемную мать, и зачем?

Арпад опустил к земле свою большую голову,

— Да, на этот вопрос я отвечу, потому что ответ заставит тебя действовать… а я в этом деле вообще не при чем.

— Короче! — надавил собеседник, — кто конкретно и с какой целью?

— Личная спецслужба императора. Сейчас ее глава некий генерал Маруяма. Иванова прятала тебя по приказу предыдущего руководителя, который выполнял мои приказы, но он уже давно в отставке. Когда эти чокнутые стервы тебя похитили, Иванова бросилась за помощью к бывшим сослуживцам. Возможно собиралась обратиться к регенту или императору… я специально не интересовался, тогда было не до этого. Не узнавал я и зачем понадобилось ее убивать, без тебя она не представляла опасности… ни для кого.

— Возможно они были не в курсе о том, что меня к тому времени уже не было среди живых и слегка поторопились… а вот зачем, я кажется догадываюсь, потому что фамилия Маруяма недавно звучала в моем присутствии… в доверительной беседе с направленными за моей головой убийцами.

— Все может быть, — флегматично сказал Доктор, — я буду совсем не против, если ты перебьешь их всех… если сил хватит.

— Посмотрим… теперь по девочке. Что с ней?

— Спит, — медиум пожал плечами, — две таблетки снотворного из аптеки, я не уточнял какого именно. Ничего такого, с чем бы не справилась обычная медкапсула… И как ты планируешь ее забрать? Любопытно было бы поглядеть на птицу — симбионта… я даже не предполагал, что такое возможно…

— Возможно и не такое… говорят некоторые и с насекомыми пытались того, правда фатально. Крыша подобного издевательства не выдержала и фьюить, уехала…

— Крыша… уехала… м — да, влияние второго сознания я не учел, за что и поплатился, — начало двадцать второго или раньше?

— Гораздо раньше… но это не важно. Девочку оставьте на лавочке, а сами проваливайте…

— Все‑таки ты блефуешь, Найденов, — заметил Доктор, — я ведь тоже Одаренный не из последних, возможно даже самый сильный из находящихся в городе… а что будет, если возьму сейчас и перегрызу твоей ненаглядной Хинаточке горло?

Арпад почувствовал, как внешний слой щита начал проседать. Инстинктивно начал подпитку, но это не помогло, через несколько секунд слой упал полностью. Тут же непонятная плодожорка взялась за второй слой, который упал еще быстрее,

— Мне продолжать? — невозмутимо поинтересовался Диего, — а ведь пробить щиты ударно гораздо проще, чем продавливать голой силой… прикинуть разницу в силах cможешь?

— Я понял, перестань, — Арпад задумался… если Найденов настолько сильнее, то получается, что он вообще о нем ничего не знает… такого провала у Доктора еще не было. Выходит, он своими же руками вырыл себе могилу, воспитав монстра…

…Собака в сопровождении солидной пары удалилась вдоль набережной, миновав по пути ржавый десантный катер по вымпелом гильдии наемников, а взмыленный Дзинко ввалился в гостиную,

— Как два пальца… об асфальт! — заявил он громко и весь состав женсовета бросился ему на шею… кроме одной рыжеволосой особы, которая рассудительно вычислила, что она одна весит почти как Нари, Мизуки и половина тощей Марины разом, поэтому будет разумнее выказать свой восторг потом… наедине и в более привычной лесной обстановке.

— Блеф — блеф, — пробормотал я чуть тише, — конечно блеф. Если бы у Корвина хватило энергии пробить щиты, то там бы ты и остался… в луже расплавленного асфальта!

А Арпад в это время прогуливался по набережной, периодически косясь на парящих над головой птиц. Нужно было дождаться темноты, чтобы найти укрытие в котором можно будет переждать следующий день, а там уже решать, как действовать дальше. Доктор не привык оставаться в долгу… но перед этим нужно избавиться от ненужных вещей, которые уже примелькались перед глазами врагов.

— Пойдешь к особняку Рейко и перережешь себе горло перед его воротами, — выдал он последнее задание Рыбоглазу через встроенный динамик коммуникатора, и с удивлением увидел, что тот остался на месте, подергиваясь от непроизвольного сокращения мелких мышц. По лицу Яковлева потекла струйка пота,

— Не хочешь умирать? — заинтересовался сбоем программы кукловод, — и тут прокол… работать мне еще над ошибками и работать, — хорошо, в таком случае… тринадцать, одиннадцать, шесть! Теперь иди к воротам особняка Рейко, и медленно, перережь себе глотку! Марш!

Добрый Доктор развернулся к побледневшей женщине,

— Пощадите, — прошептала та, — пожалуйста!

— Да — да, я уже понял, что программа кривая, — недовольно проворчал пес, — ладно, мне ты уже не нужна. Обрадованная женщина не успела сорваться с места, как собака мстительно уточнила: живой не нужна! Поэтому поступим следующим образом. Сейчас я отключу дыхательный рефлекс, а ты пойдешь и сядешь вон на ту скамейку. Место там тихое, вид на залив оттуда замечательный и идти совсем недалеко, даже полюбоваться красотами успеешь напоследок… видишь какой Доктор добрый, мог ведь и серной кислоты выпить заставить! Но мы долго работали вместе и в память об этом придется немного напрячься… смотри мне прямо в глаза, хорошо… с этого момента ты не можешь дышать! Видишь? И совсем не страшно… а то смотри, умирать они не хотят! Ну и чего встала? Времени у тебя не так много, иди.

Проводив взглядом помощницу, которая на протяжении девяти лет изображала его хозяйку, пес с беззаботным видом побежал дальше. Об уликах он позаботился, осталось хорошенько спрятаться от зорких птичьих глаз, чтобы никто не мешал работать. К разжиганию гражданской войны следует подойти со всей аккуратностью. Мелочей в таком деле не бывает.

Доктор так и не понял, что запахом обладает не только тело, но и аура, и что на этот раз вляпался он по — крупному… вместе со своим драгоценным человеческим телом.

Эпилог

Тяжелая металло — керамическая дверь откатилась в сторону и в камеру вбежал запыхавшийся офицер в изукрашенной форме дворцовой стражи. Обилие всевозможный аксельбантов, висюлек и разнообразных медалек полностью погребло под собой знаки различия, и Тенсей с недоумением посмотрел на расфранченного визитера. От позолоты и позументов рябило в глазах и понять, кто соизволил посетить опасного узника было попросту невозможно. Персоналиями паркетной гвардии опальный адмирал никогда не интересовался, так что перед ним с равным успехом мог быть как обыкновенный побегушечный лейтенантик, так и сам командир дворцовой охраны.