Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936 - Эдуард Эррио

Активизация фашистских лиг все больше и больше беспокоила моих левых друзей, и я разделял их чувства. Я исключительно резко выступил против «Огненных крестов», осуждая терпимость, которую проявляют по отношению к ним наряду со строгостью в отношении левых деятелей. Мне возразил Паганон; подозреваю, что все это тайны сераля. Я возражал против запрещения демонстрации у Пантеона в честь Виктора Гюго. Я доказывал изо всех сил, что партию радикалов толкают к Общему фронту; показательным является вчерашнее голосование радикалов по заявлениям Лаваля (44 за, 83 против). Блезо зубоскалил. Бертран и Бонне поддерживали меня, если не на словах, то по крайней мере своим поведением. Фроссар, видимо, хотел высмеять меня; он заявил Бертрану: «Остается только закрыть заседание под возгласы «Да здравствует республика!» Эти господа, ныне раскаявшиеся бывшие коммунисты или социалисты, не очень-то жалуют рассудительных, но последовательных демократов. Я выступил с протестом против терпимости, проявляемой по отношению к «Огненным крестам», которые организовали военный парад в Алжире, а также против того, что во время праздника Жанны д'Арк правительство подчинилось угрозам молодчиков из «Аксьон франсез». Бедная Жанна! Теперь от ее имени выступают уже роялисты и клерикалы. Это абсурдно и возмутительно, но факт остается фактом.

Политическая неразбериха все возрастала. Лионская секция Лиги прав человека, моя малая местная инквизиция, вновь возобновила дело о моем исключении, в то время как «Попюлер» комментировала мои заявления в совете министров, содержание которых она узнала помимо меня. Лихорадка усиливалась. Как отметил Альбер Мило, партию радикалов раздирали на части.

25 июня. Заседание совета министров. Лаваль информировал нас о своих переговорах с Иденом. Повторив наши возражения по поводу существа, метода и формы подписания англо-германского морского соглашения, он отклонил настойчивые предложения Идена начать в ближайшее время переговоры между французскими и английскими военно-морскими экспертами. И действительно, общественное мнение расценило бы эти переговоры как окончательное признание соглашения, заключенного за нашей спиной. Великобритания еще больше затруднила дело общего урегулирования всех стоящих перед нами проблем. Лаваль сделал ряд оговорок относительно переговоров и немедленного заключения военно-воздушного пакта, расценивая его как средство нажима во время дискуссии о наземных вооружениях. К тому же Иден должен совершить поездку в Рим и надеется получить там конкретные предложения. Париж попросил Москву занять сходную с нами позицию, так как мы защищаем идею неделимого мира. С другой стороны, Лаваль заявил протест по поводу отказа британского эксперта Крейги сообщить нам программу военно-морского строительства рейха. Муссолини заявил о своем согласии с нами, но у меня создалось впечатление (как я отметил это тогда же в своих записках), что он прежде всего согласен с Германией, поддержка которой ему нужна для эфиопского дела. Фон Нейрат повысил тон; о Дунайском пакте он~ сказал: «Это заснувшая собака, которую не следует будить».

26 июня я был в Оксфорде, где местный университет присвоил мне звание доктора гражданского права honoris causa. Я говорил моим английским друзьям о необходимости преодолеть возникшие между нашими странами недоразумения, вызывающие тревогу. Церемония проходила в полном соответствии с установившейся традицией; меня принимали исключительно любезно. 30 июня в Фонвьей состоялся несколько сумбурный, но сердечный провансальский праздник в честь Альфонса Доде. Леон не приехал; но его брат и мать с настоящей французской любезностью попросили меня выступить с речью.

В ночь с 29-го на 30 июня палаты были распущены на каникулы.

2 июля. Заседание, совета министров. По просьбе англичан германское министерство военно-морского флота сообщило нам программу своего военно-морского строительства. Оно уже приступило или приступит в 1935 году к строительству следующих военных кораблей: 1) двух линкоров водоизмещением 26 тысяч тонн с орудиями калибром 28 см; 2) двух крейсеров водоизмещением 10 тысяч тонн с орудиями калибром 20 см; 3) шестнадцати контрминоносцев водоизмещением 1625 тонн с орудиями калибром 12,7 см; 4) а) двадцати подводных лодок водоизмещением 250 тонн, первая из которых недавно вошла в строй; б) шести подводных лодок водоизмещением 500 тонн; в) двух подводных лодок водоизмещением 750 тонн; 5) различных мелких судов (exempt ships). Эти сведения будут переданы другим державам – участницам Вашингтонских соглашений (Америке, Италии, Японии). Дипломатическая переписка, переговоры Корбена с Крейги доказывают, по мнению Лаваля, что англичане скрыли от нас свои переговоры с немцами и что в ходе переговоров немцы становились все более и более требовательными.

Ренье и Мопуаль представили нам свои декреты. Все это в тот момент выглядело довольно мелко; были назначены комиссии и подкомиссии. У меня даже создалось впечатление, что некоторые предложенные меры, как, например, пересмотр пенсий и система взаимопомощи, потребуют увеличения расходов.

В среду, 3 июля, состоялось весьма важное заседание Исполнительного комитета партии радикалов. В печати разгорелась по этому поводу большая полемика; несмотря на мои опровержения, было опубликовано много фантастической информации. Зал был переполнен. Радикалы были очень многочисленны и весьма экспансивно настроены. Произошел явный сдвиг влево. Мое двойственное положение председателя партии и члена правительства становилось невозможным. Я уточнил свою позицию в следующем заявлении:

«Вы не ждете от меня в этот вечер подробного описания политических событий, происшедших после нашего последнего собрания. Вам они известны, и вы даже были их непосредственными участниками. Во время последних правительственных кризисов партия в лице своих представителей регулярно созывалась; она следила за всеми нашими действиями, за всеми нашими дискуссиями. И если наши решения, что совершенно естественно, не принимались единогласно, то никто не может отрицать, что процедура, которой мы следовали, была безупречно правильной. Мы руководствовались в своей деятельности решениями партии. И в соответствии с этими решениями некоторые из ваших представителей входят в правительство; как и прежде, они могут заявить, что действовали согласно наказу своей партии.

Серьезность финансового положения, утечка золота, достигшая за два месяца 11 миллиардов, спекуляция, которая после белый посягала на наш франк, другие симптомы, о которых я не хочу даже упоминать, сделали необходимым принятие этих мудрых решений. Финансовая проблема продолжает оставаться в центре нашего внимания. Я также серьезно обеспокоен зависимостью политики от экономики, опасностью, которую представляет зависимость казначейства, в том что касается краткосрочных бон, в то самое время, когда оно призвано заботиться не только о непосредственных нуждах государства, но и о всякого рода дополнительных нуждах. У меня всегда стоит перед глазами ряд цифр: дефицит бюджета 1935 года равен 7 миллиардам; с 1930 года по сегодняшний день государственный долг увеличился с 269 до 319 миллиардов. Оздоровление государственных финансов является в настоящее время, по моему мнению, самой насущной необходимостью не только с финансовой, но и с политической точки зрения. Нельзя бороться против кредиторов, которые нужны нам каждый день и каждый час. Сбалансировать бюджет – это лучшая услуга, которую можно оказать республике, чтобы обеспечить ей полную свободу в принятии своих решений и в определении своей судьбы. Во всяком случае, это является моим убеждением, и все последние годы я неустанно стремился сделать это убеждением моей партии и всего критически мыслящего общества. Бельгийский опыт доказал, что девальвация не устраняет сама по себе необходимости соблюдать экономию. И именно по этим причинам некоторые из нас решили следовать политике экономии, рискуя подвергнуться многочисленным нападкам и несправедливым обвинениям. Но я помню слова Эмиля Комба[187]: «Пусть погибнет мое имя, лишь бы жили Франция и Республика».