Живая мозаика - Людмила Константиновна Татьяничева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Жаль, что женатый, — печально вздохнула круглолицая девушка с высокой модной прической. — Знаете, — добавила она, — мне теперь на наших ребят даже смотреть не хочется.
— Это почему же? — прищурив синие-синие глаза, спросила худенькая девушка в тренировочном спортивном костюме.
— Обыкновенные они. Как дважды два — четыре! — пренебрежительно бросила круглолицая.
Синеглазая даже задохнулась от волнения.
— Нет, вы только послушайте ее, девочки! — возмутилась она. — По Клавкиному мнению, все наши ребята — серость, темнота! И Сеня Липатов, который орденом Ленина награжден! И Миша Тяжельников — какой замечательный станок он сконструировал! И мой Димка, который космическую сталь варит!
Клава иронически ухмыльнулась:
— Насчет космической стали ты сейчас сочинила или всю ночь думала?
Но синеглазую девушку не так-то легко было сбить с толку. Громко, чтобы услышали все девчата, она сказала:
— Думать, Клава, и тебе не вредно. А что касается Димкиной стали, то она, эта сталь, работает на будущее, а значит, и на космос. Вот я и назвала ее космической. Фактически, может быть, неточно, а по существу верно.
НАГЛЯДНАЯ АГИТАЦИЯ
Рабочий день окончен, а бригада третьей мартеновской печи не спешит расходиться по домам. Ушел только второй подручный, замкнутый и чем-то озабоченный Тима Коркин.
— Как подменили парня, — сказал сталевар, провожая глазами уходившего. — В ремесленном не было веселее Тимки. Сейчас улыбаться разучился.
— С такой женой, как его Зинаида, на людей кидаться начнешь, — угрюмо пробасил машинист крана. — Все не по ней, все домашние дела на него взвалила, а того не понимает, что мартеновская печь душевного спокойствии требует. Побывала бы хоть раз на нашем рабочем месте, может, и по-другому заговорила.
— А ведь это идея! — улыбнулся бригадир. — Попробуем метод наглядной агитации.
…Несколько жен мартеновцев, в том числе и Зина Коркина, по приглашению цехкома пришли проверить работу цеховой столовой. Сначала женщинам показали цех, познакомили с величественным процессом рождения металла — от загрузки печи до выпуска плавки. Жены смотрели на своих мужей и не узнавали их. Перед ними вставали богатыри, укрощающие огненную стихию, отважные, сильные и в то же время такие незащищенные в своих брезентовых робах и войлочных шляпах.
Сколько надо умения, сноровки и терпения, чтобы работать у этих огнедышащих печей!
Что передумала Зина Коркина за время своего пребывания в цехе, сказать не берусь. Но у бригады нет теперь основания беспокоиться о своем товарище, а это добрый признак.
ФИЛИАЛ ОБЩЕЖИТИЯ
Хороший дом у старого мастера — на три комнаты. Юг, восток, запад в окна смотрят. А север заглядывает только в кухоньку. Но там и без солнышка жарко — от плиты, от горячего борща, от чая с домашним вареньем.
Только жить в доме стало невесело: разлетелись дети из родного гнезда. Старший сын в Братске инженером, младший несет армейскую службу, дочка с мужем уехала на Кубань.
У каждого свое призвание, своя судьба.
Есть свое прочное место в жизни и у старого мастера. Тридцать лет сталь выплавляет и на покой уходить пока не собирается.
Много у него старинных товарищей, знакомство с ними поддерживает, а вот дружбу водит все больше с молодежью.
Молодых металлургов к нему как магнитом тянет. Особенно тех, что живут в общежитии, без отца, без матери…
Мастер для них — и советчик, и добрый наставник. С ним можно обо всем поговорить, и поспорить, и помечтать.
В выходные дни, в праздники у мастера в доме полно молодежи. Тесно и весело становится в просторных комнатах.
Засидятся гости допоздна, а уходить не хочется. И хозяевам жалко отпускать от себя молодежь.
Однажды вот в такую минуту мастер предложил:
— Чего вам, собственно, ребятки, уходить? Освобождайте завтра койки в общежитии да и переезжайте к нам. Отдадим мы вам со старухой большую комнату, вчетвером в ней прекрасно устроитесь — и живите на доброе здоровье.
— Переезжайте, соколики, не стесните вы нас, — вставила свое слово жена мастера.
…С той поры дом старого сталеплавильщика называют в поселке филиалом общежития.
СЫНОВНИЙ ПОДАРОК
Молодой человек попросил продавщицу магазина подарков помочь ему выбрать шелковую косынку — красивую и модную.
— Для невесты? — продавщица лукаво улыбнулась.
— Не угадали. Маме подарок выбираю ко дню рождения.
Огонек в глазах девушки погас. Она достала несколько косынок и шарфиков унылой темной расцветки.
Молодой человек не стал их даже рассматривать.
— Я, кажется, просил нарядную. — В его словах угадывался сдержанный упрек.
— Но вы же сказали, что подарок матери? — возразила продавщица. — Пожилому возрасту соответствуют темные тона. Нас так учили… И вообще…
— Не знаю, как вообще, а в частности моя мама такое носить не станет. Она у меня молодая, красивая.
Девушка удивленно подняла бровки — тонкие шнурочки.
— Впервые слышу, чтобы взрослые сыновья называли своих матерей молодыми! Мать — значит обязательно пожилая, даже старенькая. Помните, Есенин писал: «Ты жива еще, моя старушка…» Но если угодно…
Продавщица захлопотала. Шестом волшебницы она извлекла из коробки легкую серебристую косынку.
— Вот это красиво! — одобрил молодой человек.
Получив покупку, он поблагодарил девушку за внимание.
— Это вам спасибо, — вспыхнула продавщица, — хорошо вы о своей маме сказали…
СТАРЫЙ ЦЫГАН
В профком механического цеха пришел старый цыган. Борода — черненое серебро, а густой его шевелюры вполне хватило бы на десять лысеющих голов.
Держался старик уверенно.
— Кто здесь главный? — спросил он сильным гортанным голосом.
Председатель профкома усадил необычного посетителя в кресло, попросил рассказать, с чем тот пожаловал.
Без всяких предисловий старик заявил, что он категорически возражает против решения профкома о выдаче путевки в дом отдыха сверловщику Илье Говорову.
— Где это видано, — возмущался старик, хмуря свои густые брови, — чтобы молодой цыган лечиться ездил! У нас в роду хилых не бывало. Илька, меньшой мой, не хуже других. Парень в силе — на кой бес ему лечиться!
Никакие доводы председателя профкома не смогли переубедить упрямого старика.
Да и сам Илья, узнав о посещении отца, попросил, чтобы его путевку передали кому-нибудь другому:
— Не хочу обижать батю!
…В качестве поощрения за безупречную работу профком премировал Илью двухнедельной поездкой в Москву.
Такой премией остались довольны и сын, и отец.
ГЛАЗА
Если глаза прекрасны, то любое лицо, даже с неправильными чертами, становится притягательным.
А прекрасными могут быть любые глаза — широко распахнутые
