Гиблое место - Александр Рибенек

На том месте, где минут пятнадцать тому назад тонул Бельский, ничего, кроме твердой почвы, не было. Лишь только пулемет одиноко валялся на земле, напоминая о том, что здесь произошло. Свинцов поднял оружие, затем осторожно наступил на это место ногой и даже попрыгал.

— Ничего не понимаю! — сказал он, нахмурившись. — Будто ничего и не было!

Бойцы обступили его и тоже стали пробовать землю ногами. Тем временем Свинцов осмотрел пулемет и передал его Дворянкину.

— Посмотри-ка!

Дуло было погнуто. Не сильно, слегка, но, глядя на это, легко можно было представить, какой силой обладало создание, тянувшее Бельского за ноги.

— Бесполезная железяка, — констатировал Дворянкин, разглядывая ствол пулемета. — Что же это было, а, младший лейтенант? Откуда взялась и куда потом девалась эта трясина? Как думаешь?

— Очередная загадка «гиблого места», — ответил Свинцов.

— Что-то слишком много загадок накопилось за последнее время, — заметил Васнецов, прислушивавшийся к их разговору. — А где ответы?

— Ответов пока нету, — сказал Свинцов, который и сам не раз задавался подобным вопросом. — И боюсь, мы не скоро их получим. Если получим вообще…

Дворянкин хотел уже выбросить ставший бесполезным пулемет, но Бельский отобрал его, сказав, что оружие закреплено за ним, и он его не оставит. Спорить никто не стал, всем была известна его «любовь» к своему «Дягтереву».

Пора было идти дальше, это происшествие и так задержало их. Запасливый Васнецов достал из вещмешка лапти и подарил их пулеметчику.

— На, держи. Это, конечно, не сапоги, но не ходить же тебе босиком по лесу! Поди, чай, непривычен к этому? Вырос-то в городе?

Бельский кивнул и принялся надевать лапти, а старшина помогал ему. Тем временем Свинцов задумчиво смотрел на веревку, висевшую на плече Дворянкина.

— Дай-ка сюда, — попросил он лейтенанта.

Тот молча отдал. Свинцов внимательно осмотрел ее, подергал и поинтересовался:

— Прочная, а, Сань?

Тот пожал плечами.

— Если это та самая веревка, то да.

— Так, — сказал Свинцов, — давайте-ка, обвяжемся ею. Кто знает, какой сюрприз еще ожидает нас в этом лесу. На счастье Бельского, он успел кинуть под себя пулемет. Я не хочу, чтобы подобное повторилось!

— Мне это не нравится! — заявил Васнецов.

— Мне тоже, старшина, — ответил Свинцов…

Бойцы обвязались веревкой и пошли дальше. Впереди Свинцов, за ним — Дворянкин, потом Васнецов, Железнов, Мошнов, Рябинов, Краснов. Замыкал колонну Бельский со своим бесполезным пулеметом. Все они очень походили на альпинистов в связке. И лишь только то, что у всех было оружие, и шли они не по горам, а продирались через лес, смывало это сходство.

Свинцов был озабочен. Он чувствовал, что люди начали нервничать. За то время, пока они находились на территории «гиблого места», у них уже пропал один человек и чуть-чуть не погиб Бельский. Последний, идя замыкающим, чувствовал себя не очень уверенно. Он то и дело тормозил движение, опасаясь, видимо, повторения произошедшего с ним случая, едва не приведшего к его гибели.

Свинцов хорошо понимал их состояние. Ему и самому было не по себе, он не знал, какой фокус выкинет с ними зона в следующий момент. Но, с другой стороны, им необходимо было настигнуть Шредера с Головиным и задержать их. Только эта мысль и гнала его вперед…

Вдруг он остановился и опустился на колени, что-то рассматривая на земле. Потом подозвал к себе Дворянкина и сказал, указывая на свежий след сапога:

— Они близко, прошли здесь совсем недавно.

— Побыстрей бы! — заявил Железнов, сплевывая на землю. — Мне не терпится убраться отсюда!

Свинцов осторожно раздвинул заросли. Перед ними раскинулась небольшая полянка, вся усыпанная яркими цветами, от которых исходил дурманящий запах. Она была такой приветливой, что так и хотелось броситься на это великолепие и дать отдохнуть уставшим мышцам. Но Свинцом каким-то звериным чутьем ощущал, что на этой поляне не все в порядке. Уж слишком сильно она манила к себе.

— Дайте-ка мне мешок Глухих, — попросил он.

Размахнувшись, Свинцов, что есть силы, запустил его на поляну. Мешок упал чуть ли не на середину, но ничего не произошло.

— Ладно, товарищ младший лейтенант, пойдемте, — предложил Железнов. — Видите, все в порядке, опасности нет…

Но Свинцов жестом остановил его. В следующее мгновение на поляне что-то щелкнуло, и мешок вдруг провалился под землю.

Солдаты переглянулись между собой.

— Н-да! — только и сказал на это Васнецов.

Остальные промолчали, понимая, что было бы, если бы они пошли через эту поляну. Младший лейтенант фактически спас всех их, не дав сунуться туда.

— Ладно, — сказал Свинцов, — давайте обойдем эту чертову поляну и пойдем дальше. Надо попытаться догнать Шредера с Головиным. Они не могли далеко уйти…

— А вы уверены, товарищ младший лейтенант, что они не пошли через эту поляну? — поинтересовался Васнецов, задумчиво глядя на прекрасную лужайку, гостеприимно расстилавшуюся перед ними.

— Все может быть, — ответил он. — Обойдем поляну и поищем там следы. Если они ее благополучно миновали, они должны там быть.

Почему-то Свинцов был уверен, что диверсанты обошли поляну стороной, хотя последний след, обнаруженный им, указывал как раз на другое…

— Стойте! — вдруг услышал он встревоженный голос Краснова. — Бельский пропал!

Когда они собрались вокруг бойца, тот растерянно держал в руках обрывок веревки, связывавшей их с младшим сержантом. Самого Бельского нигде не было видно.

— Что происходит, черт возьми? — не выдержал Дворянкин. — Куда он делся?

Свинцов понимал, что рано или поздно нервы у бойцов не выдержат. Здесь все было не так, как вне границ зоны, возникало много вопросов, но он не мог дать на них ответы, потому что и сам не знал их. Дворянкин был первым, кто открыто высказал свое возмущение, но Свинцов видел, что все остальные поддерживают лейтенанта.

— Не знаю! — устало ответил он. — Пойми, я в таком же положении, как и все вы!

Старшина взял у Краснова конец веревки, внимательно осмотрел его и даже зачем-то понюхал.

— Чисто срезано, веревка даже не размахрилась, — сделал он заключение и добавил. — Это сделано не ножом…

Кто мог утащить Бельского так, что он даже и не пикнул, и другие ничего не почувствовали? Ответа на этот вопрос не было, не было даже предположений. Они тщательно обследовали местность, но осмотр ничего не дал. Бельский как сквозь землю провалился. Впрочем, Свинцов и не ожидал ничего другого.

— Похоже, за нас серьезно взялись. Смотрите в оба! А теперь давайте-ка двигать дальше.

— Может, лучше вернуться? — неуверенно предложил Дворянкин.

— А как же Шредер с Головиным? — поинтересовался Свинцов, чувствуя, что назревает конфликт.

— Да черт с ними! — взорвался лейтенант. — В конце концов, никто не давал нам приказа на преследование! Надо вернуться обратно и доложить о том, что случилось, контрразведчикам. Пускай сами разбираются!

— Да? И что же ты им скажешь?

— Скажу все, как было!

— Думаешь, нам поверят?

Дворянкин смутился. Действительно, в то, что происходило тут с ними, обычному человеку, пожалуй, было трудно поверить. Он открыл рот, чтобы еще что-то сказать, и тут их всех накрыло…

VIII

Подъем был трудным и утомительным. Лед, сверкая на солнце, слепил глаза. Они обливались потом и еле переводили дух. Кое-где лед был иссечен трещинами и расселинами, в таких местах было очень трудно пробираться. И если бы не Дворянкин, который имел богатый опыт альпинизма, он ни за что бы сам не прошел эти трудные и опасные участки.

Вокруг, насколько хватало взгляда, простирался ледник. Как они сюда попали, было известно одному лишь богу. Зачем, тоже неясно. Просто они вдруг оказались в этом месте, вдвоем. Оружие осталось при них, а вот вместо военной формы на них была надета теплая одежда — шапки, куртки, штаны, шипованные ботинки. Короче, как раз все необходимое, чтобы не умереть от холода в этом природном холодильнике…

Первое время они орали во все горло, надеясь, что их солдаты находятся где-нибудь неподалеку. Однако после того как их голоса охрипли, офицеры поняли, что они остались одни в этой ледяной пустыне. Стоять на месте не было смысла, и они двинулись вперед, хотя куда надо было идти, ни Свинцов, ни Дворянкин не имели ни малейшего представления…

Примерно через час на их пути встала преграда. Это была огромная расселина, образовавшаяся, видимо, уже давно. Ее края были не ровные и острые, как у свежей трещины, а обтаявшие.

— Ну что, Саня, как будем перебираться? — поинтересовался Свинцов, подходя к краю трещины и оглядывая противоположный ее край.

— Пойдем вдоль расселины, — ответил Дворянкин. — Где-то же она кончается!

— Направо или налево?

Дворянкин задумался.

— Направо, — наконец, сказал он, приняв решение.