Простодушны и доверчивы - Александра Сергеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ещё два килограмма гречки, большой стакан сметаны и вожжи. Одна штука, — посмотрела поверх очков на Ветку и поправилась: — Две штуки.
— Смешно, — похвалил её супруг и предупредил: — До первых петухов и ни минутой позже. А выпустишь этих свиристелок, сама в углу окажешься.
— Не круто ли забираешь, — струхнув, проблеял скукожившийся дух. — С бабами-то оно знаешь… шутки плохи. А у тебя их целый выводок.
— Ни минутой позже, — строго повторил Степан Степаныч.
Поднялся, подхватил жестянку и направился в кабинет — Нешто от греха подальше засеменил следом. Воеводу от страшно уважал, а воеводиху просто боялся. Понятно, что поганца ни за уши оттаскать, ни поленом поперёк хребта вытянуть — он же просто мираж. А вот оружие приставника — это совсем другое дело. И на взгляд Нешто у бабули оно было самое опасное.
Долгий северный день всё никак не заканчивался: краешек солнца продолжал скрестись в занавешенные окна последними лучами. Дед с бабуленькой улеглись, а до назначенного срока наказания оставалось ещё несколько часов.
Ветка из своего угла шепотком покликала сестру:
— Стоишь?
— Сижу, — хмыкнув, прошептала в ответ Лёка.
— Нарушаешь? — погрозила пальцем Ветка и покосилась на закрытую дверь отеческой спальни.
Затем встала на карачки и приползла в угол сокамерницы. Шлёпнулась рядом на задницу и прилипла к её уху:
— В логовище проникла?
— На работу взяли, — одними губами похвасталась удачливая соискательница и призналась: — Там что-то не так.
— Что? — потребовала конкретики въедливая исследовательница причин и следствий.
— Не знаю, — протянула Лёка, пытаясь сгрести в кучу разрозненные дневные впечатления.
— Тогда рассказывай по порядку, — приказала внучка полковника.
И слушала сестру, не влезая с вопросами, пока дело не дошло до кадровички.
— Как зовут, — указала Ветка на пробел в изложении фактов.
— Марго.
— А полностью?
— Маргарита Савельевна Таева, — удовлетворила её любопытство Лёка и продолжила: — И знаешь, она почему-то упорно съезжала на тему нашей семьи. Исподволь и так навязчиво…
— Маргарита Савельевна Таева, — напряжённо прошептала Ветка и вытаращилась на рассказчицу: — Ничего не слышишь?
— Ты о чём? — встревожилась Лёка, зная, что сестра не станет её зря мистифицировать.
— Ма…ргарита, — с паузой посреди имени медленно повторила та. — Са…вельевна Та…ева.
— Ма-са-та, — выдохнула Лёка, чувствуя, как у неё защемило сердце. — Не может быть.
— Думаешь, совпадение? — заранее отказываясь в это верить, скептически ухмыльнулась Ветка.
Снова покосилась на дверь спальни, прислушалась и потребовала:
— Давай про собеседование с самого начала. До последней точки-закорючки.
Лёка приникла к её уху и повторила всё от начала до конца. Старательно припомнив даже мельчайшие подробности — включая собственные ощущения.
— Она или не она, — дослушав, деловито заключила Ветка, — мы всё равно узнаем. Это не принципиально. А принципиальны две темы. Первое: знает она, кто ты, или ещё нет? Второе: дружок её тоже работает в компании или она в одиночку туда внедрилась? Зачем внедрилась, понятно: до клада хочет добраться.
— Причём тут компания? — не поняла её выкладок Лёка.
— Вот, ты и узнаешь, — резюмировала Ветка и досадливо прошипела: — Жаль, что мне туда не устроиться.
— Зачем? — снова не врубилась старшая сестра. — Ты и так можешь туда пробираться в любое время. Через межмирье.
— В том-то и дело, что не могу, — развела руками младшая. — Там столько платят, что все за эту работу держатся. Я узнавала: текучка мизер. Значит, все друг друга знают. Буду шляться по коридорам и вынюхивать, кто-то обязательно прицепится. И как ты будешь выкручиваться? Как заявил твой приятель Моргощь, приставники простодушны и доверчивы. Одна из нас уж точно.
— Тебе так хочется полюбоваться на эту королеву Марго? — без особой радости уточнила Лёка.
— Сможешь устроить?
— Попробую, — скрепя сердце пообещала она и пожаловалась: — Я сейчас с голода опухну. А у меня все штаны впритык.
На кухню уползали чуть ли не по-пластунски: у полковника чуткий сон. Едва дыша, разжились колбасой и шпротами из мирно урчавшего холодильника. Прихватили хлеба, пластиковую бутылку с квасом и выползли на крыльцо. Нож из металлической подставки доставать не решились: подлец обязательно звякнет на весь дом. Кружки на сушилке тем более. Поэтому хлеб ломали руками, шпроты доставали пальцами, колбасу кусали по очереди, квас отхлёбывали прямо из банки. Попировали всласть.
А набив живот, Ветка ощутила жажду иной природы.
— Давай сгоняем в логовище, — невинным голоском закинула удочку эта интриганка.
— Обалдела? — возмутилась старшая сестра. — Дед узнает, мы сдохнем в этих углах. А тебя вообще запрут в доме навечно очаг сторожить. Чтобы в межмирье не полезла.
— А тебя не закроют, — саркастически заявила Ветка.
— А я совершеннолетняя, — парировала Лёка. — Нет у них против меня никаких законов.
— Не набивай себе цену. Ты что, хочешь, чтобы я пошла туда одна-одинёшенька? И сгинула во цвете лет? — перешла к прямым провокациям опытная манипуляторша.
— Вообще-то, любопытно погулять там ночью, — нехотя призналась жертва провокации.
— Ага! — обрадовалась Ветка. — И в столах пошарить: вдруг найдём что-нибудь ценное.
— Где ценное? — возник перед ними дряхлый предатель.
С невинным взором щенка, который категорически не видел, кто напрудил на полу.
— Воровать пойдёшь? — без обиняков предложила юная затейница и ослушница.
— Куда? — аж подпрыгивал от нетерпения самый опытный вор на свете.
— В логовище, — заунывным шёпотом протянула Ветка.
— То-то воевода обрадуется, — язвительно напророчил этот предатель, и его настроение сделало привычный кульбит: — Чего расселись?! — осерчали на них за нерасторопность. — Уж полночь на дворе, а вы всё телитесь.
— Он прав: полковник проснётся, нам конец, — засомневалась Лёка, прислушиваясь к тишине в доме за дверью.
— Это мы сей миг, — что-то невнятно посулил Нешто и пропал.
Обещанный миг растянулся минут на пять. Ветка вся искрутилась-извертелась, упрашивая сестру нырнуть в межмирье на секундочку «глянуть одним глазком». Лёка пригрозила, что отзовёт свою заявку на участие в променаде, и неугомонная вертушка надулась.
— Это мы сей миг! — воодушевлённо повторил Нешто, наконец, явившись.
