Нашествие. Мститель - Виктор Глумов

Сморт глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Его полное лицо, похожее на лик японской красавицы, пошло красными пятнами, губы задрожали. Ксандр пожалел, что присутствует при разговоре: Сморт его запомнит. Нектору он отомстить не может, Фролу, пожалуй, тоже. Бесправные Вацлав и Ксандр — под ударом.

— Если ты услышал все, что хотел, Сморт, почему бы тебе и мастеру Эйзикилу не оставить меня с родичем? Мы хотим обсудить дела семейные. — Улыбка Нектора лучилась счастьем.

— Я услышал, — прохрипел взбешенный Сморт, — и запомнил, Нектор. Недолго вашему клану осталось править. Учти.

— Учту, конечно, учту, дорогой Сморт! Еще раз соболезную тебе. Пожалуй, обнимать не буду, чтобы не тревожить душевную рану. Держись, Сморт. Твой клан поможет тебе пережить утрату.

Сморта перекосило. Ксандр наблюдал за ним с интересом: Нектор на что-то намекал, но парировать Сморт не мог. Мастер Эйзикил вышел, на прощанье окинув Ксандра внимательным взглядом. Выбежал с галереи разъяренный бер᾿Мах.

Они остались вчетвером.

Фрол плюхнулся в плетеное кресло, вытер лоб рукавом, жадно осушил бокал рубиново-красного вина. Нектор согнал с лица безмятежную усмешку, стал серьезен.

— Фрол, впредь такие операции согласовывай со мной. Конечно, никто не поверит жалкому лепету Сморта. Сам понимаешь — он не признает, что его дружок был предателем. Но. Мы-то с тобой знаем, что к чему. Ты приказал своим людям, — кивок в сторону Ксандра, — убить его?

— Нет, нет… Мастер-комиссар… Все было так, как я рассказал. Ксандр нашел Рейно, удостоверился — перед ним перебежчик, и…

— Ксандр? Подойди.

Ксандр, старательно глядя мимо лица Нектора, приблизился к парапету. Город внизу дымил трубами, скалил зубы заборов, всматривался в Центаврос глазами окон. Ксандр озяб. Вон — стальная лента реки, за ней — дикие кварталы… Вон — скалы. Огромные, неприступные. Кажется, на Земле таких нет… Высоченные, голые, резкие. И город в долине. Совсем неземной город.

— Хороший вид, — заметил Нектор бер᾿Грон, оглаживая перила рукой в белой перчатке. — Чужой мир — у твоих ног. Я люблю это ощущение. Итак, ты — с Земли?

— Я там родился, мастер-комиссар.

— И ты, тем не менее, сразу понял, что нужно убрать этого бер᾿Маха? Отвечай правду, Ксандр, у нас ведь есть способы ее все равно узнать.

— Я понял, что это будет выгодно бер᾿Гронам.

— Хочешь стать одним из нас? Фрол говорит, у тебя большой потенциал. Еще Фрол говорит, что ему нужны помощники. Ты хочешь стать бер᾿Гроном, Ксандр? Служить нашему клану?

Ксандр хотел не служить, а править. Но не сказал этого Нектору, ибо нет ничего позорного в подчинении сильнейшему.

— Да, мастер-комиссар. Я хотел бы этого. Я хочу стать берсером.

— Ну, берсером — это будет еще не скоро, — в голосе Нектора мелькнуло удивление. — А сержантом… Мы с Фролом подумаем над этим, Ксандр. А теперь вы, — Нектор первый раз глянул на Вацлава, — можете идти. Мы с родичем еще немного побеседуем.

Когда они, откланявшись, зашли внутрь Центавроса и начали спускаться, молчавший до этого Вацлав буркнул:

— Бац — и ты почти сержант, Ксандр. Будто действовал один.

— Ты — следующий на очереди, — невозмутимо отозвался он. — Думаю, еще одна операция — и тоже станешь сержантом.

Вацлав покрутил головой, будто ему жал воротник.

— Пойдем уже, — поторопил его Ксандр.

Галебус не разделял уверенности Эйзикила, что гениального пеона Омния легко найти, и оказался прав. Повстанцев предупредили Махи, у них разветвленная сеть разведки. Теперь не осталось сомнений, что Дамир погиб по их вине. Одно настораживало: почему тогда Забвение до сих пор не у Махов? Они ходят вокруг него кругами? Жаль, что Дамир погиб. Остается надеяться, что он воскреснет в одном из подопытных.

Галебуса тревожило ещё что-то. Кололо занозой в пятке. Что это, он понять не мог.

Чтобы успокоиться, Галебус спустился в пыточную. После того, как бандит Бурый испустил дух, Мио собрал его потроха, отмыл пол, а остатки трупа спустил в канализацию — пусть крысоеды глодают.

Галебус разложил инструменты и принялся перебирать. От их звона на душе делалось тихо и спокойно. Он вздохнул. Нужно идти к Эйзикилу с докладом, старик, поглоти его Бездна, как раз вернулся от комиссара!

У Эйзикила сидел смутно знакомый бер᾿Грон. Капитан Фрол, — вспомнил Галебус, — руководитель подопытных. При виде Галебуса он подтянулся, кивнул. Пришлось кивать в ответ. Старик всплеснул руками и заговорил:

— Я объясняю капитану Фролу бер᾿Грону, сколь опасно наделять подопытных правами полноценных граждан, привожу примеры — они часто выходят из-под контроля. Говорю, что за ними следует наблюдать ещё хотя бы месяц, а он утверждает, что таких отменных бойцов у него не было никогда, что это — находка для клана. Объясни хоть ты ему, Галебус!

— Они — не варханы, — пророкотал Галебус, оперся о подоконник, скрестив ноги. — Никто не знает, как скоро в них проснется чужой и как проявится. Они не цельные личности, но собранные по кускам. Трудно угадать, какой кусок будет доминировать… Кстати, по договоренности с бер᾿Гронами мы имеем право следить за подопытными. Экспериментаторы использовали новый препарат, возможно полное замещение личности носителя приживленной…

— Вот как? — Фрол, похоже, не удивился, лишь для приличия вскинул брови. — Теперь понятно, откуда эта доблесть…

— Нам интересно, как скоро это произойдет, — продолжил Галебус. — Наилучшие результаты показывает русоволосый, высокий… С выступающими передними зубами.

— Ксандр?

— Да. У меня есть подозрение, что он начинает вспоминать носителя.

Фрол бер᾿Грон качнул головой:

— Нет, он сам спрашивал, чей у него опыт. Чтобы знать, к каким вершинам стремиться. А результаты хорошие, потому что у него боевое прошлое. Вы хотите, чтобы я поговорил с ним? Мастер-комиссар Нектор бер᾿Грон сегодня произвел его в сержанты, теперь он — мой родич, бер᾿Грон…

— Нет, — подключился к беседе Эйзикил. — Не должно спешить, это может спровоцировать отторжение личности. Пусть все произойдет само, как угодно Бурзбаросу. И ещё дам тебе совет, мастер-капитан: проследи, чтобы оружие ему выдавалось лишь во время боевых операций. Он опасен.

Фрол улыбнулся:

— Не долго мне им командовать. Вступит приказ мастера-комиссара в силу — и Ксандр с Вацлавом покинут казармы.

Галебус был уверен, что этот разговор с бер᾿Гроном лишний, но, видимо, Эйзикил лучше знает, что делать. Воцарилось молчание. Тишину нарушало лишь жужжание мухи, попавшей в паутину где-то за набитыми шкафами.

— Я могу идти? — поинтересовался Фрол, встал и оправил кожаную куртку.

— Конечно. Ступай. Мы же сотрудничаем? — прошелестел Эйзикил, вытащил руку из кармана и защелкал чётками.

— Все зависит от того, насколько совпадут наши интересы, — с невозмутимым видом ответил Фрол бер᾿Грон. — До свидания.

Эйзикил подождал, когда в коридоре стихнут шаги, указал костлявым пальцем на дверь:

— Вот за что я люблю бер᾿Гронов! Они просты, ими легко манипулировать. И они не столь далеко зашли в своих пороках и отрицании Бурзбароса, как Махи.

Галебус расселся в кресле, в очередной раз отряхнул рясу от белой пыли подземелья и изрёк:

— Допустим, Дамир проснется в ком-то из подопытных, и что мы будем делать? Это же герой бер᾿Гронов! Они так просто нам его не отдадут.

— Тише, у тебя чересчур зычный голос — звенит в голове. Проблемы следует решать по мере их поступления, дабы не множить, не так ли? Кстати, твои люди наблюдали за Ксандром. Куда он ходил сегодня ночью?

— В бордель, — ответил Галебус, отметив, что Эйзикил следит за ним не меньше, чем за подопытными, и нисколько этого не скрывает.

Эйзикил задумчиво покивал — ни дать ни взять, ящер-падальщик, дряхлый, но опасный.

— До встречи на совете, — стараясь скрыть негодование, сказал Галебус и выскользнул за дверь.

Эйзикил не собирается посвящать его в свои планы, и в будущем вряд ли что-то изменится. Нужно найти выход из западни. Шаг влево, шаг вправо — и старик объявит, что Галебус скрывал свою деятельность от Гильдии, преследуя личные интересы. И тогда все. Точка.

По коридору навстречу Галебусу двое манкуратов катили ящик на колесах. Тёмник прижался к стене, пропуская их. Манкураты вызывали в нем смесь жалости и брезгливости, наверное, потому он был почти ласков с Мио. Их безразличные лица, стеклянные глаза… Больше всего на свете Галебус боялся стать манкуратом, потерять мощь своего разума.

Град прекратился, и площадь наводнили варханы. Бегали, суетились, разгружали повозки. Точно муравьи. Сталкиваются, обмениваются информацией и разбегаются. Или тащат гусеницу в муравейник. В муравейнике точно так же, как и у варханов, часто случаются переделы власти, и горе проигравшим! Только у муравьев все честно и нет интриг. А тут чуть замешкался, и вот ты уже на краю обрыва.