Культ Змеи - Марина Фурман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Грибы? Серьезно? — подняла бровь она, когда он поставил на пол перед ней кружку, на поверхности воды в которой плавали круглые серые шляпки. — По-твоему, мне одного прихода мало было?
Он посмотрел на нее хмуро и постучал пальцами по деревянному полу около кружки.
Он мог бы попытаться просто напоить ее силком, если только… он не слышал, как они ругались с Трикси по этому поводу, и не знает уже, что это плохая идея. Ну, или он пришел к этому выводу еще на этапе фаршировки старушек. Странно, конечно, что его все еще удивляют наркотики после этого.
Стук повторился снова. Лиира с трудом поднялась с подстилки, посмотрела на него устало и произнесла:
— Пожалуйста, скажи, что они ядовитые. Ну, моргни хотя бы.
Он протянул руку к кружке и постучал пальцами по полу снова. Не моргая, конечно же.
Ладно, если бы он хотел ее убить, он бы зарубил ее две недели назад.
Лиира подняла стакан, вздохнула и отхлебнула немного, потом еще немного. Вкус у грибов был такой, будто кто-то полтора часа варил в кипятке банное мочало, а затем решил извалять его в муке. Если это нормальная диета темных эльфов, ничего удивительного, что они постоянно хотят убивать.
Убедившись, что она выпила всю кружку, эльф потерял к ней всякий интерес. Он повернул голову и посмотрел сквозь окно на затянутое тучами небо и потоки льющейся вниз воды, скривил губы, но все равно поднялся и направился к окну, через которое, очевидно, и вошел.
— Мерзкая погода, — подала голос Лиира, как только он взялся за ручку, но тут же запнулась, решив оставить при себе шутки про хороших хозяев и собак, которых в такую погоду никогда не выгонят из дома. — У тебя наверняка были другие планы на вечер, но раз уж я не в состоянии принять в них активное участие… ты можешь просто остаться, пока не вернутся остальные. Здесь есть камин и много свободного места. И Зеймар точно не будет возражать.
Он раздумывал над предложением довольно долго. Так долго, что холод из окна, которое он успел открыть, спустился к полу и Лиире пришлось подтянуть ноги под одеяло. Когда он, наконец, закрыл окно, она не могла не подумать о том, что для того, чтобы согласиться на секс, ему понадобилось гораздо меньше времени.
Он сел спиной к стене недалеко от камина и так далеко от Лииры, насколько вообще позволяли размеры комнаты. Он скрестил ноги, вытащил меч и положил его на колени, а затем прикрыл глаза. На несколько минут комната погрузилась в полную тишину, а Лиира погрузилась в шум дождя и звуки за окном на случай, если вдруг вернутся ее друзья и придется очень быстро выпроваживать своего гостя. Так что когда ее сознания коснулась тонкая дымка чужого сна, это оказалось полнейшей неожиданностью…
Эльфы не спят в прямом смысле слова, они погружаются в транс в котором, если повезет, видят Первое Царство, обитель своего бога, с которым были когда-то разделены, свой собственный рай. Отец рассказывал об этих видениях с горечью и нежностью. Он был, без сомнения, счастлив, погружаясь в них, но пробуждаясь, всегда бывал разочарован, поскольку на материальном плане никакого рая нет и не может быть, ни для эльфов, ни для кого бы то ни было…
Но он был светлым эльфом.
Темные эльфы, восстав против Селариона под предводительством своей темной госпожи, не могли сохранить эту способность. Селарион никогда бы не позволил им не столько из мести, сколько из милости. Видеть то, к чему они никогда больше не смогут прикоснуться — мучительно, Ксалисс и без того обрекла их на страдания.
Так что же они видят, когда закрывают глаза?
Для него комната, в которой горит камин, вовсе не полутемная, она залита теплым светом до самых углов, так что кажется в мире вообще не осталось темноты. Светлые едва различимые тени на каменный пол отбрасывают только две фигуры, сидящие напротив огня. Мужчина и женщина, кожа которых на свету кажется светло-серой, а вовсе не черной, разговаривают и улыбаются друг другу.
Крупная, красивая женщина с копной густых вьющихся белоснежных волос протягивает руку к лицу мужчины, чтобы прикоснуться к его щеке. Он улыбается и отводит глаза, но только для того, чтобы через секунду с восхищением посмотреть на нее снова. Они молоды, влюблены и беспечны — принимаются бороться в шутку, смеются и борются снова, для них двоих в этом мире не существует больше никого.
И эта совершенно идиллистическая картина сопровождалась волнами такой тревоги, горя и злобы, что Лиира вцепилась пальцами в матрас, чтобы не вскочить с места немедленно.
Мужчина был похож на эльфа, сидящего у противоположной стены, но казался более хрупким, а черты его лица выглядели изящнее. Если это его мечты о том, каким бы он хотел быть и с кем рядом хотел бы находиться, то откуда весь этот хаос на фоне?
Она втягивала сквозь зубы воздух и вытягивала из чужой головы кошмар, который походил на кошмар меньше всего, что она видела в жизни! А она видела много! Ее заставляли смотреть!
Что? Что с этим парнем не так?
Ну, кроме очевидного…
Она открыла рот и судорожно вдохнула, было бы глупо разрыдаться и разбудить его сейчас, когда ей так нужны силы, но, черт возьми, в этом сне все: тоска, потеря, горе, страх, отвращение, вина… и нет ничего, что бы это все вызывало!
То есть оно, конечно, там есть. Но не для нее.
Она не знает его жизни, она не понимает культуры, она не может даже предположить насколько приемлемо для него то, что она видит абсолютно нормальным.
Вопреки расхожим убеждениям, секс вовсе не способствует близкому знакомству.
Культ никогда не занимался толкованием сновидений, они использовали их сугубо прагматично. Предсказания — это для шарлатанов с талмудами, которые записывают любую белиберду, привидевшуюся кому-то после плотного ужина, а потом настаивают на том, что она истинна для каждого. Но все же если видишь много снов, начинаешь подмечать закономерности.
— Тебе не стоит бояться меня, дорогая, — говорил отец, когда она еще
