Несостоявшееся убийство - Вячеслав Лялин

Журналисту предложение следователя не понравилось, но, понимая, что отговорить Аверьянова не удастся, он сопротивляться не стал.

— Пиши, раз нужно.

— От кого ты получил информацию?

— Я же журналист, — ухмыльнулся Журавлёв. — Получил наводку о сектантах, решил сделать репортаж. Уход под землю группы людей — это сенсация. Когда собирал данные о членах секты, физиономия одного показалась мне знакомой, с ваших распечаток. Навёл справки. Это водитель, о котором рассказывал мальчик. Убийца пассажира и медбрата. Опасный малый.

— С чего ты решил, что медбрата убил именно он?

— Больше некому. Нет, конечно, я не утверждаю. Просто предполагаю. Логически убийцей может быть только он.

— Так ты детектив, — с иронией отметил Аверьянов.

— Я журналист.

— Я чуть не забыл.

— Зря иронизируешь, — обиделся Журавлёв. — Я тебе существенно помогаю. Если бы не моя информация …

— Мы бы преступление раскрыли, — перебил журналиста Аверьянов.

— Что ты хочешь этим сказать, что я запутываю следствие?

— Ты сам ответил на свой вопрос.

— Запутываю, значит.

— Этого я не знаю, но не всё рассказываешь — это точно.

— Как прикажешь тебя понимать? — резким тоном, задал вопрос Журавлёв.

— Как ты литературно заговорил.

— Это как?

— Как Абдулла. Он так же спрашивал Верещагина.

— Не стоит надо мной издеваться, я могу прекратить сотрудничество.

— Ах, какая цаца. Сотрудничество он прекратит. Ты полагаешь, что с тобой в бирюльки играют. Ну-ка живо выкладывай всё, что знаешь, а то я враз упеку тебя за отказ помогать следствию. Барышня, видите ли, выискалась, гимназистка румяная.

— Что вы хотите?

— Похвально, мы уже на вы.

— Задавайте вопросы.

— Где эти катакомбы?

Аверьянов развернул на столе полевую карту области.

— Сможешь показать на карте?

— Смогу.

Журавлёв подошёл к столу и склонился над картой. Он принялся внимательно её рассматривать.

Аверьянову показалось, что в картографии Журавлёв совсем профан. Чтобы ускорить процесс, следователь указал журналисту, местонахождение областного центра и направление главных дорог.

Понемногу Константин стал осваиваться, и наконец, смог указать расположение катакомб.

Это была так называемая Шилова гряда. Район, прилегавший к реке, известный известняковыми отложениями. В известняке с незапамятных времён было много пещер. Ещё до революции в этих краях добывали известь и мел, оставив целый лабиринт ходов и туннелей. Заблудиться там было проще простого. Туда не ходили даже местные жители, боясь потеряться в многочисленных проходах. Об этом было хорошо известно Аверьянову.

— Отличное местечко выбрали, ничего не скажешь.

— Они тоже не дураки.

— Там их можно целую вечность искать.

— Вы сыщики, вам и карты в руки.

— Ладно, разберёмся.

— Я свободен?

— Нет.

— Что ещё?

— Кто вчера позвонил Марине?

— Не знаю

— Зачем ты пригласил этих девок?

— Мне так нравится.

— Ты зря ведёшь закулисную игру.

— Это всё, я свободен?

— Я же сказал: нет.

— Что ещё?

— Сейчас вернётся Хлебников и мы все, и ты в том числе, отправимся в катакомбы.

— Была охота с ним встречаться.

— Ничего, я верю, вы станете большими друзьями.

— Зачем я вам, что у вас, сотрудников нет?

— Тебя следует держать на коротком поводке. К тому же ты хотел сенсации. Поиски секты — это же интересно читателям.

Наступило молчание.

Обидевшийся Журавлёв больше не хотел продолжать разговор. Не собирался больше досаждать журналисту и следователь.

Аверьянов продолжил изучать бумаги, Журавлёв смотрел в окно, на охоту кошки за воробьями.

Молчание было прервано Хлебниковым. Он, как всегда, стремительно ворвался в кабинет.

— Вот вы где, а я зря, значит, мотался.

— Нет, не зря, — попытался успокоить товарища Аверьянов. — Тут, пока тебя не было, господин журналист сообщим нам важную новость.

— Неужели к нам едет ревизор?

— Вот он сам тебе сейчас всё расскажет.

— Конечно расскажет, и даже больше.

Хлебников оседлал стул, и пристально, с явной угрозой, посмотрел на Журавлева.

— Вот и хорошо, — уловив настроение коллеги, усмехнулся Аверьянов. — Я вижу, вы тут без меня поговорите. Я пока к шефу с докладом. Вернусь, сразу отправимся на поиски людишек в катакомбы.

Возвратившись от начальства, Аверьянов застал в кабинете лишь Хлебникова. Журналиста не было.

— Где? — указав на пустой стул, спросил Аверьянов. — Ты его убил? Труп успел спрятать?

— Я его отпустил с миром.

— Да ну!

— Серьёзно.

— Он что, тебя убедил? — всё более удивлялся действиям коллеги Аверьянов. — Я полагал, ты его с грязью смешаешь.

— Так оно и было.

— И что?

— Потом он взмолился, что ему нужно работать с делегацией, и так далее, я пошёл ему навстречу, и отпустил.

— Ты мне зубы не заговаривай! — возмутился следователь. — Говори толком, что случилось, не поверю, чтобы тебя разжалобили.

— Успокойся. Может, он денег мне дал.

— Много?

— С тобой делиться не буду.

— Значит, мало.

— Нам он действительно не нужен. Пусть работает. Я наладил за ним слежку. Более того, его телефон поставлен на прослушку.

— Опять без санкции.

— Пока эту санкцию получишь, мы на пенсию выйдем.

— Ты полагаешь…

— Да. Не верю я ему. Хоть убей, а он в этом деле по уши.

— Правильно, — согласился Аверьянов.

— Что шеф?

— Шеф даёт добро. Собирайся и бери своих бойцов. Едем немедленно.

— Сколько до катакомб, километров шестьдесят?

— Что-то вроде того.

— Не заблудимся?

— Я отдыхал там прошлым летом. Потом местного участкового возьмём. Он что нужно, покажет. Разберёмся.

— Тогда по коням.

15

К обеду оперативная группа была на месте. Местный участковый, молодой парнишка лет двадцати пяти, в звании младшего лейтенанта, охотно согласился показать меловые пещеры.

О спрятавшейся в этих местах группе сектантов, он слышал, но сам их не видел. К тому же организованные местными милиционерами поиски не увенчались успехом. Сектантов не обнаружили.

— Как же мы их найдём? — с нескрываемым пессимизмом в голосе спросил участкового Аверьянов. — Неужели их и вправду нельзя обнаружить в этих бесконечных пещерах. Вот спрятались!

— Если бродить по пещерам, то практически невозможно. Здесь знаете, какие ходы.

— Представляем.

— Не представляете. В этих пещерах целую дивизию спрятать можно.

— Прямо-таки дивизию.

— Зря иронизируете, товарищ капитан, — указывая на бесконечную гряду высоких меловых отложений, продолжил младший лейтенант. — Тут во время войны немцы столько новых ходов и укрытий понаделали. Тут у них склады с боеприпасами были. Тут оружия с войны осталось тьма. До сих пор люди подрываются. У нас эти пещеры — самое больное место. Кого тут только не встретишь: и туристов, и скалолазов, и копателей, и просто праздно шатающихся людей. За всеми глаз да глаз. Только и происшествий: то школьник пропал, то взрослые ушли и исчезли.

— Гиблое место.

— А сколько тут скотины сгинуло, — участковый с горечью махнул рукой.

— Может, проводник какой-нибудь есть? — не решаясь идти в пещеры, спросил Хлебников. — А то и вправду заблудимся.

— Нет тут проводников, — пожал плечами младший лейтенант. — Кто был, померли, а на молодёжь положиться нельзя.

— Что же делать?

— Местные говорили, что иногда встречают неизвестных людей из пещер возле ручья.

— Тут ручей есть?

— Да, вот там.

Участковый махнул в сторону рукой.

— В полукилометре отсюда.

— Правильно, вода же им нужна.

— Да, одними молитвами сыт не будешь.

— Вода питьевая?

— Пить можно, особенно если жажда замучает.

— Тогда пошли.

— Идите за мной.

Участковый инспектор первым пошёл по каменистой тропинке, увлекая за собой остальных. Машину пришлось оставить, так как подъезда к ручью не было.

Идти было трудно. По этой тропке ходили не часто, и она порядком заросла, местами осыпалась — постарались дождевые воды, они во многих местах размыли слабый известняковый грунт.

Наконец путники добрались до ручья. Вода била из меловой глыбы, образуя в паре метров от источника небольшую протоку, шириной пару метров и простирающуюся на десяток метров, после устремлялась по узкому жёлобу вниз.

— Ого, родник, тут купаться можно.

— Есть и такие, приходят сюда купаться, полагая, что меловые ванны лечат от кожных болезней.

— Действительно лечат?

— Я не знаю, но говорят, помогает.

Аверьянов набрал воды в ладонь и попробовал на вкус. Она оказалась очень холодной. Сразу заломило зубы.