Спутники Марса: принц Конде и маршал Тюренн - Людмила Ивановна Ивонина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уже через две недели после Фурне герцог Энгиенский двинулся на Дюнкерк во главе 10000 пехоты и 5000 кавалерии. 10 голландских кораблей и 15 французских фрегатов блокировали вход в порт. Считается, что Дюнкерк осаждало в общей сложности 30000 человек, а осада длилась 35 дней. По приказу командующего через каналы были переброшены мосты, строилась циркумвалационная линия, состоявшая из частокола и рва, на вершине наиболее высоких дюн были возведены форты и установлены 60 пушек. Продовольствие доставлялось по каналам, а за его распределением герцог Энгиенский наблюдал лично, поскольку провианта не хватало из-за плохой погоды на море и скверных дорог на суше. Видя, что по состоянию здоровья солдаты не могли оставаться в таких условиях продолжительное время, Луи вел осаду энергично, решив, что лучше потерять людей во время штурма, чем из-за болезней. Все работы были завершены в ночь на 24–25 сентября.
Утром французы начали решительную атаку, но Лейден героически сопротивлялся. Ожесточенная борьба длилась 20 суток и сопровождалась тяжелыми потерями. Как только французы овладевали позицией, они наталкивались на только что возведенные новые укрепления. Тем временем испанцы не спешили действовать, считая, что трудности осады и неблагоприятная погода помешают герцогу Энигенскому и без них. К тому же после разведки французских позиций Карасена посчитал неразумным атаковать сильные укрепления французов. А когда стало известно, что статхаудер Республики Соединенных Провинций принц Вильгельм II Оранский готовится поддержать герцога Энгиенского, Мадрид решил послать флот. Но как только испанские моряки увидели крейсирующие у входа в порт голландские и французские корабли они тут же ретировались. В ночь на 2 октября французы решительно штурмовали бастион, в результате чего захватили часть укреплений Дюнкерка. Три дня Карасена безуспешно пытался прорваться сквозь их позиции. Лейден понял, что сопротивление бесполезно, и 11 октября капитулировал на почетных условиях. Он обеспечил достойную оборону. Герцог Энгиенский мог объяснить свою победу в равной степени как собственной активностью, так и бездеятельностью испанцев, находившихся вне крепости.
После Дюнкерка он поддержал находившуюся среди испанских позиций крепость Куртре, которая нуждалась в продовольствии и порохе. Обоз и колонна кавалерии Луи двинулись между Менином и Ипром, где находились силы герцога Лотарингского и Пикколомини. Те пытались преградить ему путь, но французы действовали столь слаженно, что все закончилось лишь арьергардным боем. Герцог Энгиенский вошел в Куртре, не потеряв ни одного человека[52]. Новые победы вознесли его авторитет полководца до небывалых высот. Армия, окрыленная военными успехами, боготворила удачливого воина, который еще не знал, что вернется к Дюнкерку, но уже на другой стороне и в ином качестве. Победы стали главной составляющей его величия.
Но не только они. В декабре уходящего года после смерти отца Луи официально стал именоваться не просто принцем Конде, а Великим Конде, и стал господином огромной части Франции — Бургундии, Берри и ряда земель в Лотарингии, не говоря уже о менее значимых территориях. Его брат принц де Конти владел Шампанью, а его зять герцог де Лонгвилль — Нормандией. Безусловно, правительство в лице Мазарини пугали такие власть и состояние, и не случайно весной 1647 г. принц во главе французских войск отправился за Пиренейские горы, в Каталонию. Именно в этой борющейся за независимость провинции Испании его постигла одна из болезненных в его биографии неудач.
12 мая 6000 плохо оплачиваемых французских солдат осадили Лериду — крепость, стоявшую на перекрестке дорог и открывающую дорогу на Сарагосу, но взять ее так и не смогли. Лериду стойко оборонял 4-тысячный гарнизон опытного португальца дона Хорхе Бритта. Оборонявшиеся сражались мужественно, часто совершая вылазки за крепостные стены, а у Конде даже не было артиллерии, которую обещал ему Мазарини и прибытия которой он тщетно ожидал со дня на день. Поэтому храбрые атаки французов, две из которых возглавил сам принц, заканчивались провалом. А в середине июня у Фраги сосредоточилась большая испанская армия. Конде оказался перед выбором: или идти на штурм Лериды, неизбежно понеся при этом большие потери, или снять осаду. Проклиная первого министра, которого он стал считать врагом своей славы, принц избрал второе и 17 июня отвел свои войска от города на более удобную позицию. Правда, в испанской кампании Конде обнаружил таланты юного Себастьена де Вобана, будущего гениального инженера и маршала Франции. «Господа, этот юноша далеко пойдет», — заметил он во время одной из атак[53]. Действительно, храбростью, упорством и стремлением к знаниям Вобан подтвердил слова своего командира. Испанская кампания была не последней для Луи в Тридцатилетней войне.
А Тюренн тем временем оставался в Германии. В 1646 г. имперской армией по-прежнему командовал эрцгерцог Леопольд Вильгельм, а баварской — старый ветеран Гелеен. Согласно своему плану, в 1646 г. виконт намеревался за Рейном объединиться со шведской армией фельдмаршала Карла Густава Врангеля и вывести баварцев из войны. Но едва в мае полководец стал наводить мосты через Рейн, как вдруг Мазарини прислал депешу не переходить реку, так как курфюрст Баварский Максимилиан I обещал французскому министру не соединяться с имперской армией, если французы не перейдут Рейн. Параллельно Анри узнал, что в Париже при его участии замышляют осаду Люксембурга, что он считал несвоевременным со стратегической точки зрения и не соответствующим интересам Франции в германских землях. Скоро ситуация поменялась в обратном направлении, поскольку курфюрст не сдержал слова. И Тюренн повернул назад, перешел Мозель, постоянно сносясь с Врангелем, и после маневров в течение целого месяца 10 августа у Гессена объединился с Врангелем, располагавшим 6–7 000 пехоты, 10 000 конницы и 60 пушками.
Августовская кампания 1646 г. объединенных армий Тюренна и Врангеля больше напоминала серию стратегических маршей, нежели битв. В конце августа — сентябре франко-шведские силы при помощи ловких обманных маневров обошли имперско-баварскую армию, успешно провели осаду Ашаффенбурга, присоединили к себе французский гарнизон Майнца и взяли Нордлинген. Впоследствии Наполеон назвал этот
