Девочка, кот и штурман - Матильда Вудс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уна схватила его и толкнула к поверхности. Как раз в тот момент, когда воздух в ее легких уже заканчивался, она вынырнула из воды.
Девочка ловила воздух ртом. Рядом с ней бултыхался Ольф, откашливаясь и отплевываясь.
Пока они были под водой, один из членов команды понял наконец, что случилось. В море спустили шлюпку, которая теперь направлялась к ним.
Спасательный отряд сначала подобрал Ольфа. Его вытаскивали из воды, словно пойманную рыбу. Потом они повернулись к Уне, но как раз в этот момент ее накрыла волна и швырнула об лодку. Когда волна прошла, девочки нигде не было видно.
– Она утонула, – сказал один из членов команды. – Море забрало ее.
– Она протянула почти четыре недели, – заметил другой. – Думаю, это значит, что пари выиграл Мортен.
– Не сейчас, Ларс, – произнес третий.
Пусть ни один из них не хотел, чтобы девочка оставалась на корабле, но тем не менее они не желали, чтобы все обернулось именно так. Женщины должны умирать старыми и морщинистыми, в своих постелях, а не тонуть в бурных и ледяных водах Северного моря. Что подумает их командир?
Мужчины уже собирались возвращаться, когда вдруг заметили, что на волнах что-то покачивается. Они подгребли ближе. Это оказалась дочка капитана. Ее губы посинели, кожа побелела, а глаза были закрыты. Члены команды достали ее из воды и положили в лодку. Девочка не шевелилась.
Мечты сбываются
Уна открыла глаза. Она находилась в комнате под палубой. Однако здесь было уютно, как дома. Тут лежали подушки, мягкие ковры и одеяла вдвое толще человека. Стены украшали картины с изображениями морских существ, а также несколько огромных костей, некогда принадлежавших гигантским рыбам.
Уна лежала не на мешке с мукой, как в кладовой, а на настоящей кровати, как на суше. Она никогда не бывала в этой комнате раньше, но знала, чья она. Только в одной каюте могли быть такие великолепные и дорогие вещи. Уна находилась в каюте своего отца.
Она села, и мир вокруг поплыл. Девочка упала обратно на кровать и застонала. Все ее тело болело. Уна еще никогда не чувствовала себя так плохо.
Теплая рука коснулась ее лба, затем кто-то спросил, как она себя чувствует.
– Харойльд? – позвала девочка.
– Уна, – ответил штурман. По его старческому лицу пробежала волна облегчения. – Я думал, мы тебя потеряли.
Девочка повернулась к Харойльду. Он сидел на стуле рядом с кроватью, а на коленях у него лежал большой лист пергамента. Было похоже, что штурман рисует новую карту. Заметив взгляд Уны, он быстро свернул пергамент.
– Пойду позову твоего отца, – сказал Харойльд. – Он просил сообщить ему, как только ты очнешься.
Моряк ушел, и через пять минут в каюту вошел ее отец. Он посмотрел на дочь и недоверчиво покачал головой.
– Я уж думал, что ты умерла, – произнес капитан. – Никогда бы не подумал, что кто-то из вас переживет это падение, – он снова покачал головой. – Предсказания той проклятой старухи начинают сбываться.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Уна.
– Смотри, – отец прошел через каюту и открыл иллюминатор. С неба летел снег и таял в море. – Буря прошла, и после нее наступила настоящая зима. И… – он взглянул на свои руки. Они дрожали. – Пусть ты и девочка, Уна, но ты поступила смело и мужественно. Я тобой горжусь.
– Правда?
Всю свою жизнь она мечтала услышать от отца подобные слова, и вот он их произнес. Ей хотелось, чтобы этот миг длился вечно. Пусть было ужасно страшно прыгать в море и она чуть не утонула, но Уна подумала, что оно того стоило. Так нужно было поступить хотя бы для того, чтобы услышать эти слова от своего отца. Он действительно сказал, что гордится ею. И даже если ей не придется увидеть нарду, то это путешествие уже изменило ее жизнь навсегда, чего бы никогда не случилось, останься она в Нордлоре.
– Если бы не ты, мы бы потеряли в море еще одного человека. Я не знаю, что бы мы делали без Ольфа. Никто из нас не умеет готовить. Попробовав твою стряпню, я понял, что и ты тоже с этим не справишься.
Капитан засмеялся и посмотрел на дочь. Внезапно он посерьезнел, и когда заговорил снова, его голос дрожал:
– Пока ты была без сознания, мы похоронили еще двоих. Болезнь до сих пор ходит по кораблю. По правде говоря, я думал, что и тебя придется хоронить. Но смотри, ты по-прежнему с нами, чему я очень рад. А теперь… – он покашлял, прочищая горло, – тебе нужен отдых. Чем скорее ты поправишься, тем быстрее я вернусь в свою каюту.
Когда отец уже собирался уходить, Уна позвала его:
– Папа!
– Да?
– Я умею гораздо больше, чем ты думаешь. Если бы ты только дал мне шанс, я бы доказала это.
– Хорошо, Уна, – сказал отец. – Я дам тебе такой шанс. Слово капитана!
Она улыбнулась и закрыла глаза, а ее отец стоял рядом. Через несколько секунд Уна, полностью обессиленная, провалилась в глубокий и спокойный сон. Впервые в жизни ею гордились наяву, а не в мечтах.
Ледяные земли
После того как Уна спасла Ольфа, ситуация на борту «Отважного леопарда» существенно изменилась. Унеся еще одну жизнь, болезнь отступила, словно напуганная холодной зимой. Девочка пролежала в каюте капитана еще три дня, пока не окрепла настолько, чтобы выйти из нее.
Прежде всего Уна направилась на камбуз. Но вместо того чтобы заставлять ее готовить завтрак, Ольф приготовил еду для нее собственноручно. И ей даже не пришлось завтракать, втиснувшись среди горшков и котелков. Теперь у нее было собственное место за общим столом рядом с отцом.
Совершенно верно, Уне Бритт больше не приходилось очищать рыбу от костей или бесконечно полировать столовые приборы. Теперь она занималась всем тем, о чем мечтала, пробираясь на корабль. Уна взбиралась на мачты и крепила паруса морскими узлами, а также вытаскивала рыбу и несла вахту в вороньем гнезде.
Все было замечательно, но не это оказалось самым лучшим. Впервые с тех пор, как она вышла из укрытия, команда «Отважного леопарда» стала относиться к ней по-доброму. Ее научили завязывать еще восемь видов морских узлов, показали, как играть в Маттис – карточную игру со множеством хитростей и уловок, за которой здесь проводили вечера, и рассказали слова матросских песен, старинных, как само море. Впервые с
