Приказываю жить. Смерть (СИ) - Холлей Ниизла

— А ему можно помочь? Ты можешь помочь? Ну не томи же! — совсем распсиховалась я, и лишь объятия мужа не давали мне окончательно сорваться.

— Помочь можно. Я тоже могу помочь. Тот, кто наслал проклятие — сильный маг воды. А поскольку в нашем организме много воды, то отсюда столь жуткие последствия. Спите… Завтра очень рано мы уйдем портом спасать твоего Славу. Брэн истаял.

Я повернулась, ловя взгляд Хелла:

— Ты не осудишь меня за ВЕНЕЦ, за этих двух магов…?

Мой рот закрыли поцелуем, чтобы оторвавшись и глядя в душу чернильно-синими глазами, ответить:

— Тебя не за что осуждать. Ты — наша душа. Благословение. Я люблю тебя и принимаю такой, какая ты есть. Другой — не надо.

И не успела я ответить, как Хелл уложил меня на бок, и прижав к себе спиной, прошептал:

— Спи, солнышко. Я забылся, а тебе надо отдохнуть. Спи, мой хороший, я буду хранить твой сон.

Я повозилась, устраиваясь поудобнее и с глубоким удовлетворением чувствуя заинтересованность мужа упирающуюся в меня сзади.

— Ты, наверное… — супруг перебил меня, утыкаясь носом в затылок:

— Тшш… спи, милая, позже мы с тобой оторвемся до отказа…

Пригревшись, я незаметно уснула.

Хелл же дремал в пол-глаза, не понимая, что его настораживает и мешает расслабиться. Он не мог видеть под пологом невидимости сидящего у окна мага, который находился в комнате с момента прихода сюда своей фавори с ее мужем. И с интересом наблюдал все перипетии супружеской близости. После короткого разговора, Брэн снова накинул невидимость, и продолжил наблюдение, не меняя места дислокации.

— Ты извращенец, — констатировал факт Алех, появляясь за креслом Брэна.

— Нет. С чего ты так подумал, — отстраненно улыбнулся маг, — Просто любуюсь фавори. Ведь скоро и в моих объятиях она будет забывать обо всем.

— Напрасно надеешься на то, что она так быстро тебя примет. Ее доверие будет очень сложно завоевать. А близость — и того сложнее. — покачал головой Темный.

— Она будет благодарна мне за спасение мужей. — маг мечтательно улыбался, глядя на мирно спящую женщину.

— В этом я ни мгновения не сомневаюсь. — усмехнулся Алех, — Только как ты с нее потребуешь близости?

— А я не собираюсь ничего требовать до родов. А после… будет видно…

— Ну-ну… — Темный истаял в ночном сумраке.

А маг так и остался в супружеской спальне до рассвета, благодушно вспоминая теплое дыхание леи, когда она спала в ЕГО объятиях.

***

Пограничная крепость, охраняющая земли объединенных кланов оборотней на севере государства жила по давно заведенному распорядку. Не смотря на не большие размеры, она давала кров, защиту и уверенность в завтрашнем дне, тысячам мирных граждан. Потому работы и забот у гарнизона было хоть отбавляй.

Едва забрезжил рассвет, загоняя извивающийся туман в низины и камыши Мертвой топи, согревающий продрогшие за ночь сады и нивы, как на плацу, во внутреннем дворе крепости, собрался на утреннюю поверку весь личный состав гарнизона. Ворота до завершения поверки оставались закрытыми. Народ за ними терпеливо дожидался назначенного часа.

Комендант — оборотень из клана Черных Волков, приготовился к ежедневной процедуре распределения обязанностей. Бойцы привычно выстроились в боевые десятки.

Как вдруг, в дальней башне форта ударил колокол. Это могло означать лишь одно — в крепость, телепортом, прибыли важные посетители. Вскоре они появились на плацу, в сопровождении дежурного мага. Четыре важных персоны. Два темных мага, оборотень-дракон и… беременная, очень красивая женщина со зловещим Венцом над головой. Которую нежно опекал оборотень.

— Благословенного дня. — поздоровались прибывшие.

— С кем имею честь общаться? — вежливо поинтересовался комендант.

В это время, женщина, вырвавшись из объятий дракона рванулась к правой крайней десятке:

— Слава! Ты… — она обняла опустившегося перед ней на колени оборотня, прибывшего с пополнением, около десяти дней назад. Без брезгливости или отвращения, прижимала его к себе, не обращая внимания на сочащиеся из язв кровь и гной, мгновенно пропитавшие ее расшитое кровавыми алмазами платье насквозь. Гладила по небрежно обкромсанным волосам, нежно целуя и шепча ласковые слова на неизвестном языке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Весь личный состав крепости и постоянно бывающие здесь гражданские и местные жители знали этого несчастного парня. Получившего смертельное проклятие на магической дуэли. Всю левую половину его тела покрывала отвратительная короста из подсохшего гноя и вскрывшихся новых язв. Оборотень никогда не показывал как ему больно. Терпеливо и с пониманием относился к неприязненным взглядам, к тому, что от него стараются держаться подальше. О себе ничего никому не говорил. Но очаровательная лиска, служащая в лазарете, как-то проговорилась, что Вячеславу осталось жить максимум два-три месяца. Старые служаки жалели парня. Молодые — искренне сочувствовали. Потому, что он никогда не жаловался на трудности и боль. Всегда стремился всем помочь, совершенно бескорыстно. Не отлынивал, не ленился. Несмотря на ужасающий вид, он даже приобрел несколько поклонниц. Ведь молодые девушки так падки на слезливо-романтические истории. А если еще и тайна присутствует… А молодой оборотень был буквально окутан тайной. И еще от него исходила мучительная тоска…

— Кто она? — только и смог спросить у прибывших комендант, пытаясь собрать путающиеся мысли.

— Жена Славы, пришедшая с ним из другого мира, — ответил прибывший с женщиной оборотень, — И мать его ребенка. Выделите нам какое-нибудь помещение. Эти маги прибыли снять с него проклятие.

— Повезло парню. Сказочно повезло. — выразил общее мнение комендант.

А тем временем, Виктория обнимала младшего мужа, не веря, что они успели, и сама того не замечая, шептала по-русски:

— Слава, что он с тобой сделал…? Как он мог так с тобой поступить…? Очень больно? С нами пришел маг… он может снять с тебя проклятие… Славка, как я по тебе соскучилась, если бы ты знал! Я тебя люблю, разгильдяй ты мой, отчаянный!

Парень поднял слепые от любви глаза на свою жену:

— Вик, это правда ты? Я тебе не противен? Посмотри…

— Глупый ты, Славка! Я люблю тебя. Как ты можешь быть противен? — перебила Виктория мужа, прижимаясь губами к сочащемуся сукровицей рту мужа. Робко прося ответного поцелуя.

Вячеслав поднялся с колен, обнимая льнущую к нему супругу, и уже не стесняясь неприятных проявлений своего проклятия.

— Я люблю тебя… Маленькая моя, смелая ласточка…

Сопровождаемые любопытными, недоуменными и немного завистливыми взглядами, прибывшие со Славой и комендантом отправились в сторону заброшенной башни, в которой всегда проводили опасные обряды и испытания с неизвестными последствиями. Парень не позволил супруге идти. Он подхватил ее на руки, и уткнувшись неискалеченной половиной лица в шею довольно жмурящейся жене, что-то тихо шептал ей на чужом и странном языке иного мира.

Едва гости отошли от плаца, как там моментально принялись обсуждать произошедшее. Всем было интересно узнать — кто она — жена проклятого оборотня. И откуда у нее Венец фавори сильнейшего мага. И как так случилось, что жена оказалась разделена с мужем, и, судя по всему, только сейчас его нашла. Посплетничав немного и дождавшись возвращения коменданта, гарнизон приступил к несению привычной службы.

А прибывшие, тем временем, готовились к Обряду. В чем им всячески помогал штатный маг гарнизона. Еще бы! Сам Магистр Брэн будет снимать проклятие! Магистр, который не двусмысленно показал всему миру, ради кого он будет спасать жизнь никому не известного и неинтересного оборотня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Брэну были доступны мысли боевого мага. И в чем-то даже лестны. Но магистр не любил лесть. И потому, довольно жестко и даже грубо отдавал распоряжения помогающему магу.

На первом этаже маги заполнили водой вырубленную в скале каменную ванну, сплошь покрытую зловещими символами и занимающую центр пентаграммы. Загорелись четыре черные свечи. Слава, полностью раздевшись, лег в ванную, ничем не показывая бьющую его дрожь. Темного, старшего супруга и Викторию, попросили присесть на каменную лавку у входа. Тоже испещренную непонятными и пугающими символами. Брэн сделал несколько ритуальных надрезов Славе и подумав, черканул себя по запястью ритуальным ножом, похожим на серп, высеченный из черного камня. Зазвучали первые звуки древнего заклятия, жутко звучащие на мертвом языке. Прозрачная до ритуала вода, смешиваясь с кровью магистра и оборотня неожиданно стала густой и черной, словно черничный кисель. Пространство, ограниченное пентаграммой, пульсировало бордовыми всполохами пробудившегося Обряда. На окружающих, даже огражденных двойным защитным барьером, навалилась душная тяжесть, невыносимая боль и бесшумный сверлящий мозг гул. Казалось, еще немного, и Древний ритуал, вырвавшись из оков Силы, уничтожит все живое в округе. Но Брэн едва заметно кивнул, и Слава ушел полностью в черную жижу. Чтобы через несколько десятков томительных секунд вынырнуть и встав во весь рост, выйти из ванны и пентаграммы. С мучительными усилиями, он вышел за ее пределы и опустился на каменный пол, потеряв последние силы. To, что осталось в ванной, попыталось броситься вслед. Но остановленное Магистром, ползло обратно, хаотично выбрасывая страшные чернильные щупальца. Последние звуки заклятия… И все внутри пентаграммы сгорает в жадном зеленом огне. Оставляя после себя лишь отвратительную вонь сгоревшего, разложившегося трупа.