Франгуляры - Евгений Беляков

Разъяснив малолетним дуэлянтам правила, секунданты вновь разошлись по углам, а пацаны по их сигналу сошлись в схватке. Из реплик Истребителя и его приятелей Игинкат понял, что бой ведется по правилам панкратиона, которому уже были обучены оба дуэлянта. У себя на родине мальчик однажды видел схватку пацанов на ринге. Кажется, это был бокс. Но там на обоих боксирующих мальчуганах были шлемы, а на руках перчатки, причем какие-то мягкие, несерьезные. Они технично, но вполне безопасно мутузили друг друга кулаками, а потом арбитры решали, у кого это лучше выходит. Здесь же… Ни шлемов, ни перчаток на дерущихся не было, только запястья перетянуты кожаными ремешками, из одежды — одни трусы, и удары они наносили не только кулаками, но и босыми пятками. Дрались пацаны не слишком умело, но яростно. Парни из компании Истребителя, куда дольше занимавшиеся этим видом единоборств, смаковали схватку с видом специалистов, время от времени отпуская реплики с обилием профессиональных терминов. На ринге, тем временем, дело зашло уже далеко: у истца была рассечена бровь, у ответчика расквашен нос. Но тут, похоже, бой велся не до первой крови, а до полной капитуляции одного из соперников. Даже с окровавленными лицами, уже явно выдохшись, мальчуганы продолжали отчаянно биться, пока, наконец, истцу не удалось провести сильный удар ногой в грудь. Его противник в полном изнеможении рухнул на ринг. Только тогда в дело вступил врач, откачавший пострадавшего и остановивший кровотечение обоим пацанам. Секунданты объявили, что истец отстоял свою честь, и побитому обвинителю пришлось публично взять свои слова обратно.

Кровавое зрелище не слишком вдохновило Игинката, но ему до жути захотелось посмотреть, что это за скалодром такой, на котором кипят такие страсти. Истребитель любезно взялся показать. Пришлось спуститься на первый этаж и выйти на перекрытый внутренний двор здания, оборудованный под спортивную арену довольно странного вида, которую Истребитель назвал «ристалищем». Чем именно на ней занимаются, Игинкат так и не успел расспросить, его внимание отвлек тот самый скалодром. Глухая стена с выступами поднималась на высоту шести этажей, и по ней карабкались пацаны в спортивной форме, обвязанные страховочными веревками. Истребитель предложил Игинкату переодеться в соседней раздевалке и тоже попробовать, пообещав показать самый легкий маршрут, но юный Игироз поспешил отказаться. Если тут застрявших на стене десятилеток так жестоко высмеивают, то ему и подавно не стоит ронять на публике свой авторитет.

У Истребителя, впрочем, было наготове еще одно предложение: поиграть в мяч. Ну, это другое дело! Зал для игры располагался все на том же первом этаже, и мальчишки немедленно туда направились. Проходя по широкому коридору, опоясывающему здание, Истребитель вдруг резко затормозил, выпучил глаза и тут же встряхнул головой, сам не веря увиденному. Предполагаемая галлюцинация, однако, и не думала исчезать — субтильный паренек в очках, да еще и в инвалидной коляске!

Игинкат, не понимая, что могло так поразить друга, сам недоуменно заоглядывался по сторонам. Рядом был только один незнакомый парень их возраста. По виду обычный колясочник, привезенный на какое-нибудь мероприятие, в Кенлате такие на каждом углу… Стоп! Он же сейчас не у себя на родине. В первые дни пребывания в Ксарте мальчика удивляло, почему на улицах совсем не видно инвалидов, ну, кроме отдельных военных ветеранов, лишившихся конечностей. Они все тут такие здоровые, что ли? Потом решил, что вряд ли, просто по каким-то причинам предпочитают сидеть по домам. Но этот вот решился выйти в свет. А собственно, что здесь такого?

У Истребителя, впрочем, на сей счет было совсем иное мнение. Выйдя, наконец, из ступора, он решительным шагом подошел к юному инвалиду, уставился ему в глаза и ядовито произнес:

- Парень, а ты, случаем, адресом не ошибся?

Подросток в коляске, похоже, уже привык к таким наездам, поскольку глаз не отвел и лишь промолвил кротким тоном:

- Нет.

- Вообще-то, здесь мужской клуб!

- Так и я не девочка.

- А лучше, если б был! Ты ж должен понимать, коли не дебил, что воина из тебя никогда не получится, да и замуж никто за тебя не выйдет, ну, разве что другая такая же. Как тебя сюда вообще пустили-то?

- Я тут занимаюсь в кружке военной истории, — пояснил мальчик, — так что пускают в порядке исключения. Я хочу поступить в училище при Генеральном штабе.

- Ты-ы?!

- Умные люди везде нужны, даже если они и не франгуляры.

- Будущий военачальник, значит? — ерническим тоном произнес Истребитель. — А как же за тобой люди пойдут, если ты сам никогда воином не был и только языком молоть горазд? В прежние-то времена, если ты знаешь, и цари самолично рати в атаку водили! А ты, что ли, на коляске своей вперед выедешь? Представляю себе такую картину! Кто и когда вообще, не будучи франгуляром, стал у нас знаменитым полководцем, ну или хотя бы выдающимся штабистом?

- Ты ошибаешься! — паренек в коляске впервые позволил себе повысить голос и даже раскраснелся от волнения. — А Алнис Локлис Ингаред?

Истребитель открыл было рот, чтобы возразить, но тут же и захлопнул, почему-то смутившись.

- Да, тут ты прав… Такого гения еще поискать… Ну, и как тебя звать, будущий стратег? Меня — Коргис Стаулед, для друзей — Истребитель, а вот это Игинкат Игироз, он иностранец родом из Кенлата, но, как видишь, тоже готовится во франгуляры.

- Альтивис Синтонед, — протянул руку юный инвалид. Истребитель и Игинкат осторожно ее пожали. — Можете жать крепче, я ж не совсем развалина… вон, даже в мяч тут иногда играю.

- И получается сидя? — удивился Истребитель.

- Ну, не как у здоровых, конечно… Но отбить иногда могу.

Попрощавшись с новым знакомым, Истребитель с Игинкатом добрались, наконец, до зала, где играли в мяч, точнее, перекидывали его через натянутую поперек площадки сетку. Игинкату это показалось скучновато, хотя рослые ребята здесь явно имели преимущество. Мальчику все не давала покоя мысль, что это за полководец Ингаред, о котором здесь, похоже, все знают, а он почему-то нет. С этим вопросом он сунулся в понедельник к Талису, благо тот вновь заглянул к ним в гости.

- Да, был у нас такой, и даже не очень давно. А чем он знаменит, это надо долго рассказывать, лучше я тебе книгу принесу почитать, его автобиографию.

Свои обещания капитан всегда исполнял скрупулезно, и на следующий день в руках у Игинката оказался толстый том под непонятным названием «Двухголовый стратег». Как только выдалось свободное время, заинтригованный мальчик открыл ее и погрузился в чтение. И вот что он там прочел.

Глава 4. Детство и юность легендарного стратега

«Родились мы девятого сентября 3311 года по летоисчислению Франгулы. Сейчас этот древний календарь практически вышел из употребления, сменившись общемировым, но для нас эта дата, 9.9.3311, имела символическое значение. В каких-то замшелых пророчествах якобы говорилось, что в этот день на земле Франгулы родится великий полководец, который приведет ее на вершину славы. Разумеется, в наш глубоко рациональный век в такие пророчества уже почти никто не верит, да и если бы кому и вздумалось искать того избранного младенца, на нас подумали бы в последнюю очередь. А зря. Впервые познакомившись с этой легендой в университетской библиотеке и примерив ее на себя, мы вдруг поняли, что с самого начала нашего существования нам невероятно везло. Но обо всем по порядку.

Начнем с того, что мы вообще могли не появиться на белый свет. Первым нашим везением стало то, что матушка, в целом неплохо переносившая беременность, перед самыми родами вдруг ощутила непонятную тревогу и настояла на кесаревом сечении. Когда из ее чрева извлекли двуглавого уродца, который естественным путем родиться бы не смог никак, она возблагодарила милосердных богов, пославших ей это предчувствие.

Далее нам безусловно повезло со временем и местом рождения. Случись это несколькими веками ранее, нас, следуя старинным обычаям, в лучшем случае принесли бы в жертву богам, а в худшем просто выбросили бы на корм лесному зверью, как принято было тогда поступать со всеми нежизнеспособными уродами. В наше же технически продвинутое время, но за пределами Франгулы, в одной из тех стран, где хорошо развита хирургия и из самых лучших побуждений людей принято приводить к определенному стандарту, увидев перед собой сиамских близнецов, настолько сросшихся, что их просто невозможно разделить, врачи, чего доброго, приняли бы решение удалить одну из голов, оставив жить физически, может быть, и полноценное, но потерявшее половину своих умственных способностей существо. Но благодаря выпавшему нам счастливому жребию ничего из этого не случилось. Родители наши, конечно, погоревали, глядя на уродливого первенца, но, положившись на волю богов, решили оставить все как есть, наградив его только двойным именем Алнис Локлис, что, вообще говоря, принято было только у иностранцев, но никак не во Франгуле. Обращались к нам, конечно, по обеим этим именам сразу, и это уж мы сами потом решили между собой, что правая голова будет зваться Алне, а левая — Локле.