Третий источник - Дмитрий Кравцов

Толяныч сгреб кошку. Крот посмотрел на него внимательно и тоже поднялся:

- Ладушки, Ленок, после доболтаем. Я, пожалуй, тоже пометусь полегоньку. Бывай, до скорого.

Вышли они вместе:

- Куда теперь? - Крот поудобнее устроился на сидении водителя. Толяныч запустил Матрену на заднее сидение и плюхнулся следом. Девочка тут же, грациозно спружинив о спинку кресла, заскочила к заднему стеклу и обнюхала лежащую там карточку.

- А черт его знает... - в голове царила полнейшая пустота.

Крот поправил зеркало и внимательно посмотрел на Толяныча, в его глазах читалось понимание старого, умудренного психолога. Потом он заметил небрежно брошенную карту:

- Эй, братан! Ты что, бабули так здесь и кинул? Совсем сглузду съехал?! Да если б кто хоть взгляд бросил, мы бы уже без стекол бы куковали. Или тачку с концами бы увели. Да здесь же в десять раз больше, чем она вся с потрохами стоит!

- Да отвали ты, Крот! Это не мои бабки, они мне как от балды дверца! Фантик почувствовал, словно внутри лопнул назревший фурункул, и полилось. На хрена мне эти бабки? Ну на хрена, я тебя спрашиваю?! Ты что, меня уже в наемные убийцы записал, да?! Даже не спросив! А я-то чувствую - что-то здесь не так. Подляна какая-то назрела. Вот оно что - значит, Мурзик, говоришь, разборок этим уродам не устраивал, да? Оно и видно. А он просто нас подписал, и все. Делов-то!

Серега выслушал все излияния невозмутимо, только закурил и откинулся на сидении, поерзал для удобства, всем своим видом демонстрируя готовность долго внимать. Собственно, это и отрезвило Толяныча.

Потом Крот сказал:

- А чего бы ты собственно хотел? На кривой козе в рай въехать? Не узнаю тебя, Фант. Ты что надеялся, что все само собой рассосется?

- Да ни на что я не надеялся... - Враз устав и сдувшись, махнул Толяныч рукой.

- Нет, погоди. Ты же сам все знаешь. И они тебя чуть не угробили дважды. Сначала, когда этот слюнявый куснул. Я ведь тебя видел, когда ты там в окно пытался впорхнуть. В гроб краше кладут. И теть Маша вокруг тебя наседкой носилась. Верняк говорю, впрыснули тебе какую-то дрянь. И потом тачка эта. Они же тебя ждали. Я за кустами ховался, и знаю, что говорю. Или ты с бабами совсем мозги подрастерял? Или пропил их на хрен? Да посмотри ты вокруг - жизнь-то пошла собачья, и всяк норовит тебя как косточку схряпать. Так что подбери свои зеленые сопли, и выше голову. Или они, или мы - другого тут и быть-то не может. ЭТО ЖИЗНЬ, БРАТАН!

- Ну ладно, ладно... - Попытался Толяныч дать задний ход. - Давай замнем.

- Замнем. Только я тебе еще одно скажу - насчет бабулей. Мы бы с тобой все равно туда пошли. И я и Леший. Так что же теперь от лишних "евриков" отказаться, ежели Мурзик сам предложил? Ты хрен-то к носу прикинь.

Крот отстрелил окурок в окно, не поворачиваясь протянул Толянычу пачку "Честерфилда":

- Ты, давай, поразмысли лучше, какие дальнейшие планы на сегодня. Я с тобой покатаюсь. А вообще, я бы на твоем месте мотнул бы куда-нибудь на пару недель. Хочешь в Параминово? Светки моей нет, мать с отцом в Донецке, так что дом в твоем полном распоряжении. Бабки есть - чего еще надо. Да, кстати, я там был на днях, Танюха о тебе что-то все спрашивала. Небось никак не забудет, как ты ей навалил тогда лихого. Она сейчас в отпуске, мается в одиночестве. Молодняк-то, понятно, не в счет, они все больше по колесам ударяют. Так что, может, махнешь? Оттянешься...

- Думаешь, так просто не закончится? - спросил Толяныч и сам же оценил глупую наивность вопроса. Ясный пень, не закончится. И правда стоит схорониться, пока Крот здесь разнюхает - что к чему. - Лады. Тогда давай на Мендилеевскую, надо на работу заехать. Отгулы взять, что ли... - Он закурил, стараясь не замечать кислый привкус во рту. - И извини меня, Серега. Слишком уж быстро все как-то...

- Да ладно, чего уж там. - Крот втопил по газам. - На Мендилеевскую, значит на Мендилеевскую.

6.

Формальности на ВЦ Толяныч все уладил в течение каких-нибудь двадцати минут - написал заявление, оформил отгулы аж на две недели и забрал из сейфа некоторую сумму чипов, которые держал здесь на черный день. Подмигнул Борисовне, работавшей в длинный день, и покинул помещение. Расслабиться ему так и не удалось. Ледяной стержень, наточенный незримым точильщиком коррекцией - из нутра никак не уходил.

Крот достал из бардачка картонную коробочку, протянул ему:

- На-ка вот, надо в нагане патроны сменить.

- Зачем? Что я теперь с ним делать стану? Да вообще, на кой черт он мне сдался-то. Лучше выкинуть, и дело с концом! - Толяныч вырвал наган из-за пояса и хотел уже кинуть его Кроту на колени, как наткнулся на прищуренный от сигаретного дыма взгляд, словно Серега целил в него из невидимого оружия. Наткнулся и замолк.

- Так и пробросаться недолго, - медленно процедил Крот, перекидывая сигарету в другой угол рта. - Ты видать еще не догоняешь, братан, во что вляпался. Дело-то может повернуться ох как серьезно. Так что ты уж походи с этой пушкой, пока мы тебе чистую не подберем. Чем порожняка гонять, лучше решай, что с этим дерьмом делать, - он кивнул на котелок, упакованный теперь в пестрый пакет с сисястыми, подстать таганрогской герцогине, барышнями на борту. - И я бы на твоем месте все же махнул в Параминово, пока мы тут понюхаем. Не факт, что мы их всех к ногтю взяли... Совсем не факт. Вряд ли их много, это ж не братва нормальная, а отморозки. Ну, и на предяъву ответим, если что. Ладно. Ты думай пока и скажи, куда теперь поедем.

- Давай теперь на Даниловское кладбище. Надо бы эту руку хоть похоронить по-человечески.

Крот не возражал:

- Слушай, Фант, я тебя временами вообще перестаю понимать. И охота тебе возиться со всякой дрянью? Не проще ли на свалку выбросить, или опять же в реку?

- Сам напросился со мной кататься. - Все, что Крот только что высказал, наверняка имело под собой веские основания, но в голове пока не укладывалось, а лишь отзывалось недовольством "соседа". Наполняется опять, родимый. - Так что не выступай, а давай жми.

И Серега дал.

Старое Даниловское кладбище располагалось как раз на стыке высокой и низкой Москвы, в районе огромного Казачьего рынка, где верхние уровни города сходились до первого, плавно перетекая в хитросплетения транспортных развязок. Здесь проходило первое транспортное кольцо Центра и система пневмо-магнитных магистралей. Если оглянуться в сторону Центра, то пейзаж вызывал резкое чувство оторопи - словно бы огромный стеклянно-бетонный нарыв силится прорваться из недр Среднерусской возвышенности к небесам. Прорваться и извергнуть из себя... Что? Судя по новостным блокам и, так сказать, художественно-развлекательным программам, ничего хорошего не извергнется. Недаром Центр ассоциировался у Толяныча в первую очередь с гнойником.