Кровавый орел - Крейг Расселл

Сознание вернулось к ней рывком – за мгновение перед тем, как налетел грузовик. Слыша визг тормозящей машины, она смотрела широко открытыми глазами прямо в надвигающиеся фары. «Как странно, – подумала она, – это смерть, а мне нисколечко не страшно».

Служащие и покупатели давно разъехались по домам, и в просторном подземном гараже остались считанные автомобили. «Сааб», скрипнув шинами на повороте, проехал к середине стоянки, но парковаться не стал – остановился и выключил фары, оставив только габаритные огни.

«Мерседес», прежде скрытый за широкой колонной, резко взял с места и поехал в сторону «сааба» так решительно, словно хотел таранить. В последний момент «мерседес» резко затормозил. Теперь машины стояли нос к носу, и ни одна не могла внезапно рвануть с места.

Первыми вышли турки из «мерседеса». Их было трое, все могучего телосложения.

Двое остались по сторонам автомобиля – за раскрытыми дверцами, используя их как щиты.

Третий, постарше и дороже одетый, подошел к «саабу» и постучал костяшками пальцев по боковому стеклу со стороны водителя. Легкое жужжание мотора, опускающего стекло. Стук! – дошло до упора. И сразу же громкий хлопок выстрела.

Турки, стоящие за дверцами «мерседеса», увидели фонтанчик крови на затылке их босса – пуля из «сааба» прошла через его череп. Раньше, чем они успели отреагировать, сзади быстро и часто захлопало – как град по крыше.

Оба парня замертво упали на бетон.

Из глубокой тени за «мерседесом» появились два высоких блондина. Пока один педантично подбирал далеко разлетевшиеся гильзы, другой сделал по контрольному выстрелу в голову каждого турка и тоже аккуратно собрал гильзы, сунув их в карман короткого кожаного пальто. Оба блондина направились к «саабу», по пути свинчивая глушители с пистолетов. Как только они оказались в машине, «сааб» сдал назад, элегантно развернулся и покатил к выезду из подземного гаража.

Хотя от вчерашнего его отделял теперь долгий крепкий сон без сновидений, Фабель проснулся только физически бодрым – на душе по-прежнему кошки скребли. Заставил себя побриться, принять душ, одеться. «Гамбургер моргенпост» поднял с половичка и бросил на столик у двери – не читая.

Затем он выпил чашку кофе перед панорамным окном – весь в себе, мало что воспринимая из гамбургского пейзажа. Опять над городом висело стальное небо, высасывая краски из парков и домов. Однако розоватые просветы между серыми облаками обещали, что погода еще разгуляется. «Ты где-то там, – думалось Фабелю, – ты под одним небом со мной – затаился и ждешь не дождешься, как бы опять повторить свой „подвиг“. И гады мы будем, если станем дожидаться, что на энном убийстве ты наконец совершишь роковую для себя ошибку! Но что делать? Что? Как избежать новых жертв?»

Стоя перед окном и потягивая кофе, Фабель тщательно инвентаризировал уже имеющиеся факты. На первый взгляд все части картинки-головоломки налицо: бессовестный экс-полицейский, зверски убитая проститутка, а за четыре месяца до этого – первая жертва, вроде бы никак не связанная со второй, и эгоманьяк-социопат, посылающий полиции электронные письма, в которых он гордо берет на себя ответственность за изуверские преступления. Но когда Фабель пытался соединить части головоломки – края упрямо не сходились. Был соблазн закрыть глаза на некоторые нестыковки, однако в глубине сознания, где сидело его самое пристальное и самое честное «я», мигал красный предупреждающий огонек: не обманывайся, у тебя на самом деле пока что нет ответа ни на один вопрос…

Фабель допил кофе, схватил куртку и ключи и направился на работу.

Прямо при входе в здание управления полиции Фабель ощутил, что происходит нечто необычное. Мимо него по огромному холлу прорысила дюжина спецназовцев в черных комбинезонах со шлемами в руках – они спешили к бронированному автомобилю, ожидавшему на улице. Чуть дальше Бухгольц и Кольски разговаривали с первым гаупткомиссаром общеполицейских частей, в руке которого был синий оперативный планшет. Заметив Фабеля, все трое коротко и мрачно кивнули ему. Фабель кивнул в ответ. Очень хотелось узнать, что происходит, но у троицы был такой озабоченно-сосредоточенный вид, что он предпочел не соваться со своим любопытством. Из лифта навстречу Фабелю в сопровождении четверых сурового вида мужчин вышел Герд Фолькер из БНД. Наспех улыбнувшись, он бросил «доброе утро» и был таков, прежде чем Фабель успел задать какой-либо вопрос.

Выйдя из лифта, в холле комиссии по расследованию убийств Фабель налетел на Вернера Мейера.

– Привет. Что тут за суета?

Вернер Мейер протянул ему экземпляр «Гамбургер моргенпост», открытый на нужной странице.

– Грохнули Ерсина Улугбая. Очень профессионально.

Фабель свистнул от удивления. На цветной фотографии в «Гамбургер моргенпост» мужчина в шикарном пальто лежал в луже крови и разводах бензина на бетонном полу. В статье ничего не говорилось о мотивах преступления; сообщалось, что убиты трое и один из них, Ерсин Улугбай – весьма известная фигура в гамбургском преступном мире. Двое других вроде бы тоже турки, но пока не опознаны.

Теперь мрачная суматоха внизу больше не удивляла Фабеля.

– Ах ты, черт! Грядет полномасштабная война, – сказал он Вернеру Мейеру.

– К ней-то они и готовятся, – подхватила разговор Мария Клее, подходя с чашкой кофе в руке. – Может, тоже кофейку для бодрости, шеф?

Фабель отрицательно мотнул головой.

– И чего они тормошатся! – насмешливо сказал Вернер Мейер. – Зачем мешать одним ублюдкам убивать других ублюдков? Переколошматят друг друга – нам только экономия времени и сил.

– Сходись эти скоты в чистом поле, я бы это только приветствовал, – сказал Фабель, возвращая Вернеру Мейеру газету. – Пусть бы сами снижали свое поголовье. Но пальба в городе – это всегда случайные жертвы. Или как минимум паника и страх среди населения.

– Прохожих, конечно, жалко. А по бандитам я ни слезинки не пролью.

– Ладно, я к себе, – сказал Фабель. – Есть у вас двоих минутка времени?

В кабинете Фабель спросил Марию и Вернера:

– Ну как, что нарыли про вчерашнюю жертву?

– Увы, ничего нового, – ответила Мария. – Я проверила полицейские архивы по полной программе – и гамбургский, и общегерманский. У нее, похоже, не было криминального прошлого – отпечатки пальцев отсутствуют. Насчет пулевого ранения тоже дохлый номер. Не удается связать эту Моник с какой-либо гамбургской перестрелкой в последние пятнадцать лет.

– Значит, расширьте поиск.

– Уже занимаюсь, шеф.

– Анна и Пауль руководят наблюдением за Клугманном, – сказал Вернер Мейер. – От нас он направился прямо к себе домой и никуда пока не выходил. Последнее сообщение: занавески задернуты, никаких признаков жизни в квартире.

– А что с соседями по дому, в котором была убита Моник? Ничего интересного больше не рассказали? Никто не упоминал старика со славянской внешностью?

– Извините, о каком старике речь? – спросила Мария.

– Йен обратил внимание на старика славянского вида в толпе зевак на месте преступления, – пояснил Вернер Мейер.

– Такой плотный коротышка лет шестидесяти или семидесяти… очень похожий на иностранца?

Вернер Мейер и Фабель удивленно уставились на Марию.

– Он тоже бросился тебе в глаза?

– Не забывайте, что я приехала туда за пятнадцать минут до вас. Там уже стояла небольшая толпа зевак, а старик был метрах в ста от нее – шел со стороны Санкт-Паули. Он действительно какой-то особенный. Я бы сказала, похож на Хручова. Помните, был такой советский президент в шестидесятые годы, который с Кеннеди поцапался из-за Кубы?

– Его звали Хрущев, – поправил Фабель. – Чтоб очень похож – не знаю. Занятно, что и ты его заметила.

– Жаль, что я не занялась им всерьез. Хотя, собственно, причины никакой не было. Он ведь не пытался скрыться. А вы, шеф, подозреваете, что он убийца?

– Нет… – Фабель задумчиво нахмурился. – Хотя чем черт не шутит… Очень уж этот старик… странный. Может, это полнейшая чепуха и к делу не имеет отношения, но старик явно не местный, не с этой улицы, а ты видела, как он подходил к дому, где было совершено преступление. В пять утра случайных прохожих не так-то много.

– Хорошо, я лично расспрошу соседей, – сказал Вернер Мейер.

– Ты вот что еще сделай. Разузнай, не видел ли кто из соседей перед убийством поблизости полицейского. Только, ради всего святого, аккуратно, обиняками… Не дай Бог кто вообразит, что мы подозреваем одного из своих!

– Не стоит зацикливаться на том, что он был в полицейской форме, – сказала Мария. – Возможно, он просто показывает удостоверение уголовного розыска или полицейскую бляху.