Лэрд, который меня любил - Карен Хокинс

Но как только она отпустила руку, другая тоже соскочила, и она завалилась на один бок. В то же мгновение две здоровые ручищи выдернули её из опасного положения.

Александр был глубоко погружён в свои чёрные мысли, когда скорее почувствовал, чем увидел, как сползает Кейтлин. Он инстинктивно остановил свою лошадь, перегнулся назад, сграбастал её за руку и выдернул к себе на колени.

Подол её наряда для верховой езды широко развевался, пока она пыталась сесть вертикально. Бормоча проклятья, он просунул руку ей под грудь, приподнял её и усадил к себе на колени, причём её попка вжалась ему в пах. Тело его немедленно отреагировало, и он снова ругнулся, а дождь разошёлся не на шутку, полив как из ведра.

Она прижалась к нему и зарылась лицом в его плечо, согревая своим дыханием его шею. Его тело заломило от узнавания, и короткий раскат грома напомнил ему, что дождь — не единственная грозящая им опасность. Быстро перегнувшись назад и привязав лошадь Кейтлин к заднику своего седла, он направил лошадей через небольшую рощицу под не стихающим проливным дождём. При каждом шаге лошади тёплая нижняя часть Кейтлин подпрыгивала на его коленях. Запах розы от её влажных волос щекотал ему нос и смешивался со свежим запахом дождя, и он обнаружил, что борется с самым абсурдным стремлением — усадить её так, чтобы она прижалась к нему ещё теснее, чтобы её пышная грудь уперлась в его грудную клетку. Вспышка желания, пылкого и грубого, грянула внутри него, и его руки сжались вокруг неё.

Слабая дрожь прошла по её телу, и он тут же ослабил хватку. Он попытался заставить своё тело последовать этому примеру. Но даже холодный проливной дождь никак не помог погасить возбуждение.

В его руках было само сладострастие, и для него стало невозможным держать её вот таким способом. Как только он добрался до другой стороны рощицы, дождь успокоился и стал моросящим. Он заставил своего крупного гнедого коня остановиться, дал Кейтлин соскользнуть на землю, и его горло сжалось, когда её пышная грудь прижалась к его бедру.

— Надо посадить вас снова на вашу лошадь, — он слез и отвязал её лошадь от своего седла. — Дорожка узкая и скользкая; будет безопаснее, если мы поедем на двух лошадях.

Она подобрала длинный шлейф своей амазонки и прищурилась на него сквозь дождь своими огромными карими глазами в обрамлении густых ресниц:

— Надеюсь, мы скоро доберёмся до постоялого двора — я замёрзла.

— Мы едем не на постоялый двор.

— Но… туда отправилась вся группа и…

— Отсюда нам ближе до дома, и я не хочу подцепить лихорадку. — Он схватил её за талию и подсадил на её лошадь. Она закинула коленку на луку седла, а он поставил её ногу в стремя и дождался, пока она не зацепила накрепко пятку металлической накладкой.

Александр взлетел на свою собственную лошадь, потом взял поводья её лошади и направил свою вперёд, стараясь на этот раз не гнать слишком быстро, ибо дождь превратил каждый покрытый листьями камень в потенциальную опасность. Следующие двадцать минут они молча ехали по тесному лесу, пока не выехали к дому. Как только они оказались на подъездном пути, к ним бросились на помощь лакеи; Хэй вышел с огромным зонтом и поднял его над промокшей головой Кейтлин.

Прежде чем войти в дом, Кейтлин остановилась, схватила свои волосы и выкрутила, отжимая с них воду по всей длине, а уже затем проследовала за Хэем внутрь. Александр шёл следом, стараясь не разглядывать Кейтлин, но у него ничего не получалось. Волосы её были убраны с лица, и эта строгость стиля только выдвинула на первый план изящную форму её полных сочных губ и розово — белый цвет её кожи. Промокшая коричневая вельветовая амазонка прилипла к телу и не оставила простора для воображения. Изысканная покатость плеч, изгиб груди, плоская линия живота — всё было любовно облеплено прилипшим мокрым вельветом. Ни одна женщина не была мокрой так хороша.

Она дрожала, скрестив руки на груди и закрывая ему обзор, что было и хорошо, поскольку Александр был уверен, что не только он, но и все лакеи видели сквозь прилипшую ткань её острые соски.

— Мисс, вы замерзли, — констатировал мистер Хэй. — Надо вас тотчас переодеть во что — нибудь тёплое и сухое.

Или снять с вас мокрое и уложить в большую тёплую постель — желательно, мою.

Мистер Хэй отдал указание лакеям, и скоро один из них вернулся с рыжеволосой служанкой, несущей толстое шерстяное одеяло. Треща без умолку, она завернула Кейтлин в одеяло и увела её; вверх по лестнице за ними потянулась мокрая дорожка.

— Боже милостивый!

Александр обернулся и обнаружил Дервиштона, выходящего из гостиной. Он уставился вверх на удаляющуюся по ступенькам фигуру Кейтлин с выражением полного восхищения на лице.

Раздражение не замедлило подняться в Александре. Он сдёрнул свой мокрый камзол и сбросил его на руки ожидавшему лакею.

— Мне нужна горячая ванна у меня в комнате.

Мистер Хэй поклонился:

— Конечно, милорд.

Дервиштон повернулся к Александру:

— У неё волосы развязались. Вы видели, как великолепно…

— Да. — Александр обошёл Дервиштона и зашагал через две ступеньки, неуютно хлюпая сапогами при каждом шаге.

Он услышал за собой звук шагов — это был Дервиштон, который догнал его ступенькой ниже.

— Лорд МакЛин, как прошла ваша конная прогулка? Я могу спросить?

Александр остановился перед дверью в свою спальню:

— Как видите, было мокро.

— А где остальные?

— Лошадь мисс Хёрст проявила себя непослушной, и мне пришлось ей помогать.

Глаза Дервиштона наполнились мрачным юмором:

— Играем в няньку, а, МакЛин? Что — то на вас не похоже.

— Мне не нравится видеть, как хорошая лошадь страдает от некомпетентности своего наездника, — резко ответил Александр, желая, чтобы глупец наконец ушёл. Холодная вода стекала по шее, и это его чертовски раздражало.

— Я никогда не видел, чтобы женщина под дождём была так хороша, как мисс Хёрст, — Дервиштон бросил голодный взгляд в коридор, в сторону дамских спален. — Я рад, что леди вас не интересует, а то я намереваюсь устроить на неё охоту.

Александр вытер воду с лица:

— Мне казалось, вас интересовала герцогиня.

— Было дело, но сегодня она сама себя предложила и… — Дервиштон пожал плечами. — Весь шарм сошёл на нет. Мне нравится, когда есть серьёзный вызов. Кажется, мисс Хёрст его обеспечит.

— О, да, она — ещё какой вызов. Если бы мне платили по пенни каждый раз, когда мне хотелось придушить эту женщину… — Вот и сейчас, она ввергла его в этот болезненный разговор с Дервиштоном. Ещё до недавнего времени Александр считал Дервиштона беззаботным, вполне умным человеком. Но теперь его недостатки стали вызывающе очевидны.