Евангелие от Люцифера - Пол Кристофер

— Прибавь звук! О чем они говорят?

— Успокойся, и я расскажу тебе.

Финн взяла пульт и увеличила громкость.

Она прислушалась. Ведущая новостей продолжала свой рассказ, а Финн переводила его для Хилтса, по ходу дела засовывая ноги в кроссовки.

— Изображенный здесь со своим другом Адриано Оливетти, Вергадора был хорошо известным, уважаемым членом академического сообщества, выдающимся историком. Известие о его неожиданной насильственной смерти, предположительно от рук боевиков террористической группировки «Третья позиция», повергло в шок жителей Венозы, тихого, провинциального городка, где он жил в последнее время.

Изображение на телеэкране сменилось идиллической панорамой пологих холмов и виноградников из студийного архива, потом общим планом самого городка и, наконец, старинной виллой, окруженной тополями и полицейскими машинами с мигающими на крышах проблесками маячками. При этом по обе стороны от главной картинки демонстрировались два черно-белых изображения — снимки Хилтса и Финн, сделанные камерой слежения.

— Эта запись, сделанная системой безопасности ребе Вергадоры, зафиксировала нападавших незадолго до того, как пожилой профессор был зверски убит в своей библиотеке…

— А камеры-то я и не заметила, — сказала Финн, потрясенная увиденным.

— Они убили его, — пробормотал Хилтс, не отрывая глаз от экрана. — И теперь хотят повесить преступление на нас.

— Они?

— Адамсон и его дружки.

— Ты шутишь?

— А ты думаешь, это совпадение?

— Камера засняла нас на пленку. Это недоразумение, вот и все, — сказала Финн. — Мы сейчас пойдем в полицию и объясним.

— А откуда, по-твоему, у телевизионщиков взялась эта идиотская версия насчет «Третьей позиции»?

— Кто они такие?

— Итальянская разновидность «Аль-Каеды». Нас подставили.

— Это ошибка.

— Это никакая не ошибка. Вергадора мертв. Если в новостях сообщается, что подозрение падает на «Третью позицию», значит, речь идет о жестокой, мучительной смерти. Их излюбленное оружие — обрез дробовика, сицилийская лупара, которую использует мафия. Это не бойскауты, Финн. Игра идет по-крупному. Серьезные люди вышли за нами на охоту.

— Но зачем было убивать Вергадору?

— Ну, во-первых, по каким-то неизвестным нам, но хорошо известным тем, кто это сделал, весьма веским причинам, а во-вторых, потому, что обвинение в этом убийстве превращает нас в прокаженных — неприкасаемых. Цель — загнать нас в угол и лишить возможности обратиться к кому-либо за помощью.

— И что ты предлагаешь?

— Прежде всего, убраться отсюда, к чертовой матери. А уж потом будем соображать, как поступить дальше.

— Если у них на пленке запечатлены наши лица, то скорее всего, есть и описание машины. Может быть, даже ее номер.

— Тогда на вокзал.

И тут, уже не с экрана, а с улицы, донеслось завывание сирен и скрежет шин. Финн спрыгнула с кровати, подбежала к окну, выглянула и увидела, что вся улица забита бело-голубыми полицейскими автомобилями с мигалками на крышах. Из остановившегося позади всех черно-белого фургона высыпало с полдюжины полицейских спецназовцев в камуфляжной форме и черных касках. Все они были вооружены компактными автоматами «беретта» или короткоствольными «бенелли».

— SISDE, — пробормотал Хилтс, глядя поверх ее плеча.

Он схватил Финн за запястье и оттащил от окна.

— Кто они?

Он поволок девушку к двери.

— Гражданская контрразведка. Сваливаем!

— Моя одежда! Мои вещи!

— Нет времени!

Она едва успела схватить с тумбочки свой бумажник и наручные часы, прежде чем Хилтс вытолкнул ее в узкий коридор. Слева было две комнаты, справа три, то же самое через площадку, а посередине находился один-единственный старомодный лифт. Пока они обдумывали, в какую сторону бежать, механизм стал поскрипывать.

— Они поднимаются!

Слева Финн увидела табличку, белым по красному: ВЫХОД.

— Сюда!

Она повлекла его налево, но, выскочив на служебную лестницу, они услышали шестью этажами ниже топот ног и крики: «Наверх!»

Беглецы оказались в ловушке: и лифт, и лестница были блокированы.

— Может, нам сдаться?

— Эти ребята из тех, кто сначала стреляет, а потом кричит: «Стой!» И они с автоматами.

— Туда. — Финн указала наверх. — Крыша!

Пожарная лестница вела к люку в потолке над лестничной клеткой. Топот сапог звучал все ближе.

Хилтс подпрыгнул, схватился за нижнюю перекладину лестницы и с усилием подтянулся, отчего вниз дождем посыпались отшелушившиеся чешуйки засохшего антикоррозийного покрытия. Молодой человек вскарабкался первым, ударом ладони снизу открыл подъемный люк, вылез наружу и спустя мгновение появился снова, протягивая руку Финн.

Через несколько секунд она уже стояла на крыше гостиницы. Хилтс вытащил лестницу наверх и опустил крышку люка. Летний воздух был горячим и тяжелым, небо безлунным и беззвездным, ночь темной. Лишь внизу на улице желтели пятна огней.

— Они сообразят, куда мы подевались, как только увидят пустые комнаты.

— Куда теперь? — спросила Финн.

— Куда угодно, только подальше отсюда.

Милан, как многие из старых европейских городов, начал свое существование в кольце стен, в тесноте, где земля и свободное пространство были на вес золота. Соответственно, здания стояли впритык, улочки были узкими, никаких дворов не существовало. Многоквартирные жилые дома впервые появились в Риме в первом столетии, и Милан вскоре последовал примеру столицы. К началу эпохи Возрождения города уже не замыкались в пределах стен, но старые обычаи умирали с трудом. Даже за пределами стен старого города дома возводились вплотную один к другому, так что целые кварталы и районы состояли из сплошных стен уступчатых строений, различавшихся по высоте и отделке, но смотревших на улицу как бы единым, общим фасадом. Позади зданий при этом находились дворы, иногда смыкавшиеся, иногда нет.

Отель «Караваджо» размещался в углу подобного блока в городском районе Брера, в прошлом известном как миланский Монмартр, но уже давно заброшенном принесшими ему некогда славу авангардистскими художниками, дизайнерами и музыкантами. Квартал был ограничен улицами Мараньони к северу и Локателли к югу, а позади него проходила улица Виттора Пизани.

Центр этого неправильной формы блока составляли главным образом недоступные вентиляционные шахты, за исключением ресторана в офисном здании на улице Виттора Пизани, устроенном на месте бывшей конюшни, и «Караваджо» с его недавно обновленным кафе и садом во внутреннем дворе. Здания выходили на улицу сплошным фасадом, и хотя между собой они были разделены брандмауэрами, эти кирпичные стены приподнимались над крышами не выше чем на пару футов и не представляли собой серьезной преграды.

Финн с Хилтсом пересекли плоскую, устланную рубероидом крышу, направляясь направо, перелезли через низкий барьер и перебрались на соседнее с гостиницей здание. Здесь имелась вытяжная труба и несколько вентиляционных отверстий, однако единственный люк был плотно закрыт изнутри.

— Да, похоже, нам остается только порхать с крыши на крышу на манер уток, — сказал Хилтс. — Неплохо бы найти способ спуститься вниз.

Он схватил Финн за руку, и они вместе побежали через вторую крышу, перепрыгнули на третью и побежали по ней. Хилтс присматривался к каждому отверстию в поисках колодцев пожарных лестниц, однако напрасно. Здесь, в Европе, такого рода архитектурные излишества являлись скорее исключением, чем правилом.

Открытый колодец, который им удалось найти, представлял собой узкую вертикальную шахту, черную дыру с пятнами света из выходивших в нее задних окон, что позволяло увидеть усыпанное мусором дно. Возможно, спуститься туда они бы сумели, но выхода оттуда, похоже, не было. Соседнее здание оказалось на целый этаж ниже, но им не оставалось ничего другого, кроме как прыгать. Финн, не колеблясь, свесилась на руках со стены брандмауэра, разжала хватку и свалилась на нижнюю крышу с высоты шести или семи футов. Хилтс поступил так же, и они поспешили к следующей низенькой перегородке между зданиями, где, однако, остановились. Оказалось, эти строения не примыкали одно к другому — их разделяла щель в добрых три фута.

Взглянув вниз, Финн поняла, почему строители оставили этот промежуток: когда-то в него стекала с крыши в ливневую канализацию вода, а впоследствии по нему пропустили множество всевозможных (иные уже выглядели основательно устаревшими), заключенных в резиновые трубки или свинцовую оплетку кабелей.

— У нас получится, — сказал Хилтс, оценивая расстояние для прыжка.

— А почему бы не спуститься вниз? — предложила Финн. — Они могут заметить нас в любую секунду.

— Может быть, удастся найти открытый люк на соседней крыше, — ответил Хилтс, глядя вниз на узкий проем между зданиями. — А насчет спуститься — это как? Что-то я не вижу тут лестницы.