Молодые и сильные выживут - Олег Дивов

– Вы долго и с любовью обустраивали свой мир, а потом явился Гош и все испортил… – пробормотал обвиняемый. – Один-единственный человек, такой же несчастный умственный кастрат, как и вы. Гораздо более несчастный, потому что помнит все, кроме того, что ему позарез нужно. Знаешь, Белый… Конечно, я верю, что, если подступлюсь к Большому, ты меня шлепнешь. Верю в твою решимость защитить его. Но веришь ли ты себе? Разве ты не хочешь, чтобы этот ужас кончился?

– Он кончится, если ты уйдешь, – отрезал Белый. – Мы делали все ровно и аккуратно. Потихоньку вспоминали. Без ломки, без дешевых эффектов, которые так любишь ты. И Сан Сеич – наша единственная надежда. А ты его чуть было с ума не свел. И я говорю – хватит! Я хочу, чтобы, когда Сан Сеич проснется, тебя здесь не было. Я не знаю, как он посмотрит на то, что ты на свободе, и знать не хочу. Ты понимаешь, я тебя выпустил, чтобы иметь лишний ствол. А теперь… Я даже под замок тебя сажать не согласен. Просто убирайся, и все.

– Значит, ты не веришь в то, что Сан Сеич рассказал обо мне? – осторожно спросил Гош.

– Он просто устал. И знаешь, даже если предположить на минуточку, что ты действительно офицер КГБ… Мне плевать. Я просто хочу, чтобы тебя здесь не было. Все, я так решил. Час на сборы. Забирай мой джип и проваливай. – Белый демонстративно взял со стола пистолет и отправил его за пазуху. – Ключи в замке, бак полный. Двигай хоть в Тулу, хоть в Москву, хоть в графство Линкольн, штат Нью-Мехико. Только не возвращайся. Буду стрелять.

Гош понял, что это конец разговора. И почувствовал даже какое-то облегчение. Конечно, очень хотелось остаться, но Гоша до предела раздражал Белый с его диким страхом потерять лидерство. А еще сильнее Белый опасался того, что следующим номером Гош «примется» за его собственное прошлое. «Зря струсил, – подумал Гош не без тайного злорадства. – У тебя прошлого, считай, вообще нет. Одни сплошные глумления и издевательства. Очень надо мне копаться в такой помойке. Да ее вытащи на свет божий – ты же, мужик, просто застрелишься».

– Боюсь, ты напрасно поставил на Сан Сеича, – вздохнул он. – Ему не нужно восстанавливать твою память. Ты ему удобен такой, какой ты есть. А главное – ты себя нынешнего просто обожаешь… Зачем тебе что-то вспоминать?

Белый даже не выругался. Он в ответ зарычал. Гош сгреб оружие со стола, повернулся к Белому спиной и побрел к дому.

Вдалеке послышалась кавалерийская рысь.

– Вот и Цыган, – бросил через плечо Гош. – Уже не цыган-одиночка, а гордый сын болгарского народа. Хочешь – удостоверься.

– Час времени! – напомнил Белый, стремительно обгоняя Гоша и скрываясь за углом. Гош немедленно повернул обратно. Уселся за стол, уронил на него руки, положил сверху голову и принялся думать, как дальше жить и можно ли вообще это светопреставление называть жизнью.

Дробный цокот копыт приблизился вплотную.

– Э! – заорал кому-то Белый. – А ну, стой! Тпру, зараза!

Гош лениво навострил ухо. Проблемы Белого его вроде бы не касались больше, но на ранчо опять вломился кто-то чужой. И не исключено, что жадный до приключений.

Копыта сбились на шаг, потом остановились.

– Спокойно! – крикнул Белый. – Только спокойно!

– Руки за голову! – отчетливо произнес незнакомый голос. – И ты, здоровый, тоже!

– Ё-пэ-рэ-сэ-тэ… – пробормотал Гош, доставая пистолет. – А вот и искомая пионерка.

Голос у новоприбывшего был хриплый, но явно женский.

– Ну-ка, ты, белобрысый, – распорядился женский голос, – кидай сюда пушку. Молодец. Теперь здоровый. Так. Умница. Кто еще в доме?

– Никого, – соврал Белый. – Дура рыжая.

Рыжая дура, видимо, на миг задумалась. Или ловчее прицелилась. Гош, который осторожно подбирался к дальнему углу дома, пока что ее не видел.

– Есть. И пить. Быстро, – потребовал женский голос. – Мне. И коню. Знаешь, чем лошадей кормят, ты, ур-р-род? Давай, шевели задницей. А дружка твоего мордастого я пока тут покараулю. И не вздумай шутить. Продырявлю обоих. Его первого.

Хлопнула дверь. «Кто-то сейчас кого-то пристрелит, – подумал Гош, останавливаясь на краю мертвой зоны и переводя дух. – Голову даю на отсечение, Белый схватит автомат. И шарахнет из окна. А то и через дверь, не глядя».

Лошадь на дворе переступила с ноги на ногу. И совсем рядом с Гошем, прямо за углом, послышались едва различимые осторожные человеческие шаги.

– Тихо! – прошептал женский голос. – Малыш, на месте! А ты, здоровый, даже и не думай…

Гош опустил пистолет на уровень живота. Незнакомка была от него буквально в метре. И тактика ее шла вразрез со всем, что Гош успел к сегодняшнему дню узнать о поведении «тупых». «Господи, ну что за день такой несчастный! – возмутился Гош про себя. – Почему ей попалась именно эта парочка? Разъяренный атаман Белый и не в меру стеснительный интраверт Большой? Цыган бы давно уже ляпнул что-нибудь типа «виски с водой мне и моей лошади!». Ну же, Большой, переломи себя, постарайся, сделай что-нибудь нестандартное! Или она «тупая» все-таки? Проклятье, как бы мне ее разглядеть…»

– И как вы тут живете… – шепотом задумалась вслух незнакомка. – Тут же работать надо… Или у вас банда? По окрестностям шарите, уроды, честных людей достаете?

Со всей на данный момент возможной прытью Гош кинулся вдоль стены дома назад. Заметил через окно Белого, крадущегося по гостиной с автоматом наперевес. Можно было, конечно, царапнуть по оконной раме, но в ответ – Гош не сомневался – прилетела бы пуля. Слишком уж Белый погано выглядел. Гош поспешно нырнул за следующий угол. Вжался в стену и негромко, но отчетливо произнес самое первое, что пришло на ум.

– О, сколько нам открытий чудных, – продекламировал он, – готовит просвещенья дух! И опыт, сын ошибок трудных! И гений, парадоксов друг!

Вдоль стены, по его следам, зашуршали быстрые шаги. И тут же из гостиной шарахнула длинная очередь со всеми положенными сопутствующими эффектами – грохотом и дребезгом разлетающегося в клочья окна, звоном гильз и воинственным ревом хищника. Гош бросил оружие и приготовился хватать.

Так и вышло. Ударом предплечья Гош отбил в сторону тяжелый ствол и крепко, но не чересчур жестко сжал в объятиях что-то мелкое и трепыхающееся.

– Здравствуйте, девушка! – провозгласил он радостно. – Ох…

Это девушка от всего сердца врезала ему коленом.

– …и случай, бог изобретатель… – выпуская добычу и хватаясь за ушибленное место, закончил Гош декламацию какой-то незнакомой строфой, выскочившей из глубин подсознания. – У-у… А если бы попала?!

– Уйми своих уродов!!! – проорала девушка, упирая Гошу в бок странного вида ружье с очень толстым стволом.

– Да не уроды они! Что, слепая?! Ой, мама, лучше бы ты на самом деле попала… Это же мениск!

– Вылечу, – пообещала девушка. – Я ветеринар.

И тут Гош засмеялся. Так, что даже колено прошло.

– Бе… лый! – с трудом выдавил он. – Отставить! Наши пришли! Мужики! Все сюда-а!!!

– Это не наши, – хмуро сообщил Белый, высовываясь из-за угла и на всякий случай прицеливаясь в непрошеную гостью. – Это прямо беда какая-то. Точно. Джейн-Беда, кошмар индейца.

– А ты не коси под урода! – посоветовала девушка. – А то вот сейчас выпущу кишки этому красавцу, будешь знать!

– Да я этого красавца сам прикончу! – очень правдоподобно обрадовался Белый. – Только скажи! – и перевел автомат на Гоша.

Девушка сначала вытаращила глаза, а потом вдруг ухмыльнулась и повесила оружие на плечо.

– Убить меня хотел, а, блондинчик? – спросила она, прищуриваясь на Белого и короткими шажками приближаясь к нему. – Стрелял на поражение, гад такой!

– Рыжая дура, – сообщил Белый, довольно ухмыляясь в ответ и тоже забрасывая автомат за спину.

– Чуть не попал, а? Чуть-чуть, – девица подошла к Белому вплотную, разглядывая его снизу вверх. Она действительно была медно-рыжая, с очень белой кожей и массой веснушек.

– Чуть-чуть не считается, – снова ухмыльнулся Белый. В глазах его появился странный блеск. Огонек неприкрытого желания и превосходства. Гош, вовсю растиравший колено, почуял неладное и заковылял девице вслед, туда, где в траве валялся «ТТ».

Сзади к Белому, стараясь за ним спрятаться, осторожно подходил Большой. Выглядело это очень комично, но Гошу вдруг стало не до смеха. Он словно бы увидел, что будет дальше.

– Эй, ты, здоровый! – сказала девица, глядя Белому через плечо. Тот машинально обернулся на Большого. В тот же момент девица звезданула ему коленом в пах, на этот раз точнее некуда. И одновременно стремительным движением сорвала у бедняги с плеча автомат.

Белый, не издав ни звука, схватился руками между ног и упал на колени. Девушка сделала шаг назад, отбросила в сторону автомат и врезала Белому еще раз – пыльным сапогом по скуле. Гош подумал, что только в кино после такого удара вскакивают и дают сдачи. В реальной жизни, как он и ожидал, Белый треснулся головой о стену дома и сдулся, будто простреленная шина.