Курсант: Спецотдел МВД СССР - Рафаэль Дамиров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Домой они должны были вернуться в понедельник, но пропали. Через два дня сообщили об ужасной трагедии. В ночь с 14-го на 15-е августа все пятеро погибли под колесами товарного поезда.
— Как — погибли? — охнул Алеша. — Все разом?
Глава 10
— Да, — кивнул Горохов. — Представьте себе, якобы улеглись на рельсах зачем-то, и поезд их раскатал. Но ведь на массовый суицид не похоже. Не тот контингент. Парни на хорошем счету были и в школе, и в спортивных секциях. Расследование зашло в тупик. Ни свидетелей, ни других зацепок. Сошлись во мнении, что подростки просто уснули.
— Уму непостижимо! — причитал Алеша. — Как можно умудриться уснуть на рельсах?!
Катков расслабил галстук и вытер испарину со лба. Я смотрел на его раскрасневшееся лицо и не понимал, как он еще в милиции умудряется работать, с его-то впечатлительностью? Интересно, он на трупы хоть раз в своей жизни выезжал? Надо будет спросить. А то еще в обморок грохнется, если придется нам по долгу службы труп оформлять. Но, с другой стороны, кого попало Горохов бы не взял в свою группу.
Просто у каждого свои недостатки. Я переводил взгляд с одного на другого. Леша мягок, как кисейная барышня. Я сам слишком молод. Горохов слишком категоричен. Света… А Света слишком красива. Каждому это мешает строить карьеру, делать дело — но только не здесь, не в этом отделе. Команда собралась у нас что надо. Каждый дополняет друг друга и нивелирует недостатки сотоварищей.
— Судмедэксперты в экспертизе, — продолжал следователь, — утверждают, что смерть наступила в результате наезда локомотива. Травмы от колес получены прижизненно… Токсикологические исследования показали отсутствие алкоголя в крови погибших.
— Получается, что уснуть на рельсах они не могли, — задумчиво проговорил я. — Трезвыми это сделать нереально. Очень странная смерть. Невозможно так уснуть, чтобы поезда не услышать. И вообще, для чего устраиваться спать на рельсах?
— Я долго думал над этим делом, — Горохов потушил сигарету и тут же прикурил вторую. — Много нестыковок. Будем на месте разбираться. Но в то, что их никто не убивал — слабо верится.
Все закивали.
— Согласен, — вслух сказал я. — Если даже предположить, что они на спор легли на рельсы, и кто первый соскочит, тот слабак, все равно маловероятно, что погибли бы все пятеро. Кто-то им явно в этом помог. Но кто и зачем?
— А может, их сначала убили, — предположил Алексей, — а потом положили на рельсы?
— А то я об этом не думал? — покачал головой Горохов. — Но я уже говорил, что, согласно заключению — травмы от поезда получены тогда, когда они еще были живы.
— А если убить и сразу положить на рельсы? За пять минут? — не сдавался Алексей. — Сможет определить экспертиза их прижизненность?
— Конечно, — кивнул Горохов. — Мотор кровь не качает, там получается своя специфика образования гематом, когда сердце остановилось. Мне как-то объясняли.
— Тут три варианта, — вмешался я. — Либо их вырубили, и они были без сознания, либо их силой удерживали, что маловероятно, либо они сами легли под поезд по непонятным причинам. Это уже — в порядке бреда почти.
— Вот это мы и должны выяснить, — Горохов, на радость Свете, наконец, раздавил второй бычок о дно пепельницы, и снова к пачке тянуться не стал, — Тем более, назревает скандал. Родители погибших жалобы пишут. Их понять можно, странная смерть детей до конца так и не расследована. Если мы не докопаемся до истины — авторитет органов будет подорван. Значит, так… Вылет сегодня вечером в 22.00 часов из Домодедово. Лететь больше четырех часов. В Абакане другой часовой пояс, плюс четыре часа к московскому. Стало быть, прибудем рано утром по местному времени.
— Туда еще и самолеты летают? — удивленно вскинула бровки Света. — Надеюсь, не “кукурузники”?
— Нет, большой самолет. “Ту-154”.
Вопрос совсем не глупый, особенно, если ты всего пару раз выезжал из большого города. Но я уже заметил, как легонько приподнял бровь наш начальник.
— Это радует, — заулыбалась Света в ответ. — Трясти не будет и ветром не сдует.
— Но вот дальше, — нахмурился Горохов, сделавшись почти грозным, — придется два дня на собачьих упряжках добираться. Как у вас отношения с собаками, Светлана Валерьевна? Не боитесь? Говорят, псины чуют чужой страх.
— Как — на собаках? — вытаращила глаза Света. — А сколько там на улице градусов сейчас?
— Да шутит он, — не выдержав, кивнул я на Горохова. — Там обычный регион. Ну, может, чуточку похолоднее, чем Москва. Сибирь все-таки. И дороги, и автомобили там имеются.
Света с облегчением выдохнула и с благодарностью на меня посмотрела. Катков тоже заулыбался — видно, и он в байки начальника поверил.
— Эх, Петров, — покачал головой Горохов. — Даже разыграть не дал. Ладно. Все свободны. Сбор здесь с вещами ровно в семнадцать часов. Отсюда машина нас отвезет в аэропорт. Одежда по сезону, с собой теплые вещи с учетом сибирских морозов. Февраль, говорят, в Хакасии холодный — это уж без всяких шуток.
***
Самолет сел на подсвеченную фонарями единственную полосу маленького аэродрома. Прокатился еще пару минут и встал. За иллюминаторами чернота.
— Уважаемые пассажиры, — из подхрипшего динамика раздался голос стюардессы, — наш самолет совершил посадку в аэропорту города Абакана. Местное время шесть часов сорок пять минут, температура воздуха минус восемнадцать градусов.
— Нормальная такая Сибирь, — Алексей таращился в иллюминатор, пытаясь хоть что-то разглядеть. — Погода обычная. У нас даже холоднее на пару градусов, вроде, было.
— И люди здесь такие же, — заверил я его. — И выпивать с ними можно…
Но вовремя умолк — ведь, по легенде, я все это высмотрел в передаче, а там всех житейских тонкостей не расскажут. К самолету подкатил трап, и мы, подхватив чемоданы (Светин, естественно, взял я) зашагали к выходу.
Здание аэропорта оказалось, по Московским меркам, крошечным. В зале ожидания, стены которого украшали хакасские орнаменты и барельефы в рабоче-крестьянском стиле, сновали только встречающие и немногочисленные пассажиры нашей “Тушки”. Судя по всему, других рейсов в ближайшее время не предвиделось.
Мы быстро нашли нужного человека. Действительно, странно было бы не заметить единственного
