Москва-Синьцзин - Борис Акунин

для сердечников, разработано советскими учеными. Завтра отвезу в папину больницу».

Гибкие пальцы с превосходным маникюром достали шприц, будто ненароком оставили его на скатерти. Это приготовлено для меня, подумала Мэри и внутренне улыбнулась. Ну-ну.

— Она говорит: «А когда вы познакомились с папой?», — продолжала переводить Роза. — Говорит: «Я у него спросила, а он засмеялся. Это, говорит, ты у миссис Ларр спроси. Пусть она тебе сама расскажет».

«Лариса» выжидательно смотрела своими лисьими глазами. Потрет Мэри уже составила. Тратить время на ерунду больше незачем.

Очень умна, очень опасна, уверена, что полностью контролирует ситуацию. Самое главное — это не исполнительница. Функционер очень высокого уровня. Ход к генералу Фриновскому через Бокия закрылся, но тут, кажется, открывается новый.

Надо перехватить инициативу. Сломать заготовленный сценарий. Это всегда денервирует сверхконтролирующих субъектов, и они совершают ошибки.

— Я одного не пойму, — ровным голосом, со светской улыбкой сказала Мэри. — Лариса или как вас на самом деле. Вы отлично знаете английский. Ошибки, которые вы делаете в грамматике, слишком нарочиты. Мы бы с вами превосходно пообщались напрямую. Задали бы друг другу вопросы и получили бы ответы. Зачем вам понадобилась эта девочка?

Психологический портрет оказался дефектным. Чекистка нисколько не денервировалась. Лишь чуть-чуть дрогнули веки, и улыбка из любезной стала насмешливой. Не изменился и голос.

— Не для перевода, конечно. Вы ведь по-русски говорите не хуже меня. Девочка мне понадобилась вот зачем.

Она за локоть, рванула Розу к себе. Другой рукой схватила со стола шприц и воткнула его переводчице сбоку в шею, вдавила поршень до отказа.

Девушка вскрикнула, забилась. «Лариса» крепко обняла ее за плечи, прижала, успокоительно зацокала. Взгляд уколотой подернулся пленкой, голова опустилась книзу. Тогда чекистка отодвинулась. Тело сползло со стула, затылок ударился о паркет.

Мэри была готова к чему угодно, но не к такому. Она вскочила, и в ту же секунду в комнату ворвались двое крепких парней. Вцепились ей в запястья, насильно усадили и держали крепко, профессионально, с вывертом — не шелохнешься.

Был и третий, выглядывал из коридора. Этого Мэри узнала: бритый — тот что следил.

— Зови милицию, Михалыч. Наряд на месте?

— Ждут за углом. Я мигом.

Бритый исчез.

— Глядите, ребята, не расслабляйтесь. Мисс Ларр — дама серьезная. Это только кажется, что она мухи не обидит. Прицепите-ка ее к стулу. Так будет спокойней, — велела начальница, не сводя взгляда с Мэри. Глаза светились торжеством.

— Не удивляйтесь. Я вами сильно заинтересована. А когда я кем-то или чем-то сильно заинтересована, я копаю на шесть футов под землю, как у вас говорится. Давайте что ли знакомиться по-настоящему. Я не Лариса Барченко, а Вера Жильцова, капитан госбезопасности, это по-вашему полковник. Руковожу Особой группой Наркомвнудела. Да и вы ведь на самом деле не Мэри Ларр, а Мария Адриановна Ларцева. Родились в Ставропольской губернии. У нас в архиве на вас досье еще из дореволюционного Департамента полиции. Читается как роман «Граф Монте-Кристо». Сначала-то телеграмма из Америки врагу народа Барченко попала в отдел… Неважно в какой отдел. Зачем вам знать нашу кухню? Важно, что дело оказалось у меня на контроле.

— Почему? — спросила Мэри. Она была сердита на себя. Недооценила оппонента.

Теперь запястья с двух сторон были пристегнуты к стулу наручниками. Активное сопротивление исключалось. Да и двое агентов, один брюнет, другой с косой прядью, как у Клайда Барроу, свое дело, кажется, знали. Отчего же было не поговорить? Чем больше ясности, тем лучше.

— Потому что у нас тут не африканские джунгли. Про Мэри Ларр и агентство «Ларр инвестигейшнз» мы как-нибудь слыхали, знаем. Враг народа Барченко был тесно связан с другим врагом народа, Бокием, а это субъект специфический. Всё, касающееся Бокия, автоматически попадает на особый контроль. Вы выдали свой интерес к Бокию, когда вчера позвонили в нашу приемную. Ловкий был трюк. Бедная миссис Шустер сидит в спеприемнике, ничего не понимает. Ее мужа, инженера Шустера, тоже пришлось взять. Это на вашей совести.

— Так выпустите их, раз вы знаете, что они ни при чем.

— Увы. Вчера на первичном допросе с дурой немножко перестарались. Возвращать ее вашим в таком виде будет неприлично. А впрочем судьба супругов Шустер в ваших руках. Или они пойдут под суд как члены вашей шпионской группы, или… Но не буду забегать вперед. А то вам будет неинтересно.

Стерва прямо упивалась своей победой. Что ж, пусть выговорится. Мэри сдвинула брови и сжала губы. Изобразила непреклонность.

— Я понимаю. На несчастных Шустеров вам наплевать. Вы ведь приехали в СССР по делу сугубо личному.

Пауза. Проверяет — верно вычислила или нет. Мэри еще больше нахмурилась. Будто насторожилась. На самом деле она пришла в недоумение. О чем это говорит мадам капитан-полковник?

— Да-да, — усмехнулась Жильцова. — Сейчас расскажу, как я раскрутила этот клубок. Сначала послала запрос в архив, что у нас есть на Мэри Ларр. Прислали дореволюционную папку. Секретный отдел Департамента полиции очень вами заинтересовался после того, как вы летом 1914 года наведались в Россию. И затеял расследование вашего предыдущего приезда, в 1906 году. Возникло подозрение о вашей причастности к гибели тайного советника Воронина. Тот в 1881 году отправил в мир иной вашего отца Адриана Ларцева. Полиция искала вас через заграничную агентуру. И нашла бы, если б не революция. Попутно следователь раскопал еще кое-что. Про ваш роман с бывшим полицейским чиновником Гусевым. А также про то, что, будучи высланной из России, вы от Гусева родили сына. Тут-то у меня вся картина и сложилась.

— Да? — спросила Мэри, слушавшая очень внимательно. — И зачем же я по-вашему, приехала в Советский Союз?

Ей действительно стало интересно.

— Для мести. Я же говорю — чистый «Граф Монте-Кристо». Если в 1906 году вы явились в Россию отомстить убийце вашего отца, то теперь вы прибыли отомстить убийце любимого человека. Я и сама ничего никому не прощаю, так что отношусь к вашим принципам с уважением. Вы выдающаяся личность, Мария Адриановна.

Жильцова почтительно склонила голову. А Мэри так ничего и не поняла.

— Какому же убийце я приехала мстить?

— Да бросьте, — рассердилась капитан госбезопасности. — Видите же, я всё знаю. Зачем темнить? Вы узнали, что Гусев был расстрелян в Петрограде во время «красного террора». Приказ подписал Бокий, тогдашний председатель Петрочека. Не знаю, как вы вышли на Барченко, бокиевского клеврета, но понятно, что через него вы собирались добраться и до самого Бокия. Однако дело, за которым вы приехали, уже сделано. Вашего врага Бокия мы расстреляли. Считайте, что это аванс за будущую работу.

— Какую работу?

В дверь