Никто не живет вечно - Джон Гарднер

Кирхтум потянулся к кейсу, лежавшему на стойке для журналов, и достал из него предмет, похожий на детский пистолетик.

— Инъекционный, — пояснил он. — Перед посадкой я его заряжай. Вам показать?

Доктор оттянул в задней части пистолета небольшой поршень, направил оружие в лицо Бонда и легонько нажал на спусковой крючок, в результате чего из дула выскочила игла.

— Инъекция — за две с половиной секунды. Очень быстро. Как видите, игла длинная. Легко проникай сквозь одежда.

— При малейшем намеке на шум, мы сделаем тебе укол, — пригрозил Куинн.

— И в результате — мгновенная смерть?

— Нет-нет. Это будет похоже на обычный сердечный приступ. А через полчаса ты очнешься в добром здравии. СПЕКТРу нужна твоя голова. Мы убьем тебя только в самом крайнем случае. Хочется доставить тебя целым и невредимым. Мы обязаны Рахани многим, а бедняга долго не протянет. Твоя голова — его предсмертное желание.

Спустя мгновение пилот попросил пассажиров пристегнуть ремни безопасности и потушить сигареты.

— Мы совершим посадку приблизительно через четыре минуты, — добавил он.

Бонд задумчиво посмотрел в иллюминатор, наблюдая за быстро приближавшимися огнями большого города. Внизу поблескивала вода и зеленела тропическая растительность, разбросанная вдоль дорог и зданий.

— Интересный город, этот Ки-Уэст, — заметил Куинн. — Хемингуэй назвал его «Сан-Тропе для бедняков». Здесь жил Теннесси Уильямс. Президент Трумен построил тут летний вариант Белого дома, рядом с местом, где когда-то находилась военно-морская база. А Джон Кеннеди привозил сюда британского премьер-министра Гарольда Макмиллана. Здесь высадились кубинские беженцы, а задолго до них это место было настоящим раем для пиратов. Говорят, Ки-Уэст — до сих пор рай для контрабандистов, и один из самых горячих районов для береговой охраны США.

Шасси самолета мягко коснулись посадочной полосы.

— У аэропорта тоже весьма интересная история, — продолжил Куинн. — Именно здесь начались первые почтовые рейсы. А также в Ки-Уэсте начинается и заканчивается Шоссе номер один.

Самолет притормозил и мягко покатился к небольшому строению, похожему на домик с верандой. Надпись на выцветшем рекламном панно гласила: «Добро пожаловать в Ки-Уэст — единственный город в США, в котором всегда лето».

— А еще здесь самые живописные закаты, — добавил Куинн. — Жаль только, ты не увидишь.

Покинув самолет, они будто вошли в духовку. Казалось, что даже легкий бриз дул из преисподней.

Как и при посадке на самолет, доктор Кирхтум, вооруженный инъекционным пистолетом, держался к Бонду вплотную.

— Улыбайся и делай вид, что ведешь разговор, — процедил Куинн сквозь зубы.

Бонд внимательно оглядел лица встречающих — ни одного знакомого. За воротами уже стоял черный автомобиль, и Бонд вновь сел между Куинном и Кирхтумом.

— Как долетели? — спросил сидевший за рулем молодой длинноволосый блондин в рубашке с открытым воротом.

— Поехали, — скомандовал ему Куинн. — Я надеюсь, место готово?

— Да. Я быстро вас доставлю. — Водитель вырулил на дорогу. — Не возражаете, если я включу музыку?

— Валяй. Но только не громко.

Было видно, что Куинн расслабился и чувствует себя уверенней. «Эх, если бы не Кирхтум, врезал бы я тебе как следует», — подумал Бонд. Но доктор был на взводе, готовый вонзить ему иглу при первой возможности.

— Ой, только не это! — рявкнул Куинн, когда из динамиков послышался тоскливый голос Джона Прайна, исполнявшего композицию «Сэм Стоун».

— Чувак, это же рок-н-ролл! Классная музыка.

— Я сказал, только не это.

Водитель приуныл и в салоне повисла тишина. Бонд смотрел в окно: бульвар Саус-Рузвельт, оживленный ресторан «Марта», белые деревянные домики с броскими украшениями на крылечках и верандах, мотель с вывеской «Свободных мест нет». По правую руку — пышная тропическая растительность на берегу океана… Дорога плавно огибала остров, и вскоре они резко повернули у вывески «Сирстаун». Это был район магазинов.

— Приехали, — объявил водитель, остановившись между супермаркетом и магазином оптики. — Дверь направо, квартира — прямо над «Оптикой». Когда за вами заехать?

— В пять, — ответил Куинн. — Так, чтобы мы успели в бухту Гаррисон к рассвету.

— На рыбалку собрались? — поинтересовался водитель и впервые обернулся к Бонду. Оказалось, он был не так уж и молод, а длинные волосы предназначались для того, чтобы скрыть половину лица, изуродованную следами пересадки кожи. Видимо, парень остался довольным произведенным на Бонда эффектом, пристально посмотрел на него единственным здоровым глазом и состроил гримасу.

— Теперь понимаешь, почему я работаю на этих парней? Я получил это лицо во Вьетнаме. И оно здорово мне помогает пугать всяких лохов.

— Итак, в пять, — повторил Куинн, открывая дверцу.

Бонда проводили в полупустую комнату, в которой кроме двух стульев, двух кроватей, тонких занавесок и шумного кондиционера, ничего не было. И вновь наручники с кандалами, и вновь Кирхтум расположился близко к нему, держа наготове шприц. Куинн сходил за едой и принес дыню, хлеб, ветчину и минералку. После ужина Куинн и Кирхтум по очереди охраняли Бонда, пока тот не уснул, вымотанный за день.

Куинн разбудил его до рассвета и проводил в туалет. Спустя десять минут Бонда отвели к автомобилю. Город потихоньку просыпался. Небо было хмурым и серым, но Куинн сказал, что день будет прекрасным. Они ехали по бульвару Норт-Рузвельт, мимо яхт и огромных рыболовных судов.

— Наша цель — Мексиканский залив, — сказал Куинн, указав в море. — Остров по другую сторону рифа.

У ресторана «Огни гавани» Бонд вывели из машины и проводили на пристань. Возле большой рыбацкой шхуны, чьи двигатели работали на холостом ходу, их ждал высокий мускулистый человек.

Поздоровавшись с капитаном, Куинн провел Бонда на палубу и втолкнул его в узкую каюту. И вновь наручники, и вновь кандалы. Когда шхуна направилась к выходу из гавани, Кирхтум слегка успокоился и отложил шприц. Куинн поднялся к капитану в рулевую рубку.

Через пять минут скорость возросла, качка заметно усилилась, и Бонд всерьез задумался о своем незавидном положении. Сколько времени ему осталось до того, как они достигнут острова за рифом? Мог ли он избавиться от наручников? Вряд ли.

Неожиданно Куинн спустился в каюту.

— У нас небольшая проблема, — сообщил он Кирхтуму. — По правому борту еще одна рыбацкая шхуна. Просят о помощи. Капитан говорит, что мы должны помочь. Иначе на нас заявят, а я не хочу вызывать подозрения.

Куинн заткнул Бонду рот носовым платком и зафиксировал его тряпкой, крепко обвязав ее вокруг головы. Затем проверил кандалы с наручниками и набросил на Бонда одеяло.

Шхуна легла в дрейф.

— У вас неприятности? — донеслись до Бонда слова капитана. — Хорошо, я поднимусь на борт, но у меня важная встреча. Возможно, придется подобрать вас на обратном пути.

Бонд ощутил сильный удар от столкновения с другим судном, после чего разверзся ад. Он потерял счет выстрелам уже после первой дюжины. Стреляли из пистолетов и автоматов. Затем послышался сдавленный крик Кирхтума и грохот упавшего тела. Последовала тишина и шаги босых ног, спускающихся в каюту.

С Бонда резко стянули одеяло, и он увидел перед собой Нанни с пистолетом в руке.

— Ну что, господин Джеймс, вечно вас приходится выручать, — заметила она и крикнула через плечо: — Все нормально, Сьюки! Он здесь. Связан и нафарширован. Хоть сейчас в духовку ставь!

Прибежавшая Сьюки (тоже с оружием) озорно улыбнулась.

— Кажется, это называется бондаж, — сказала она и рассмеялась.

Бонд пришел в бешенство, но его ругань было невозможно разобрать из-за кляпа во рту. Сьюки сбегала за ключами, и вскоре Бонд обрел долгожданную свободу.

— Надеюсь, Джеймс, эти типы не были твоими друзьями? — поинтересовалась Нанни. — Нам пришлось с ними разобраться.

Бонд выплюнул изо рта развязавшийся кляп.

— В каком смысле «разобраться»?

— В смысле — мы их убили, Джеймс, — ответила она спокойным тоном, от которого у Бонда застыла в жилах кровь. — Всех троих. Намертво. Правда, мы молодцы?

15. Цена жизни

Бонд пребывал в состоянии легкого шока: две молодые девушки устроили кровавую бойню, но при этом оставались веселыми и даже задорно шутили, словно прихлопнули пару мух на кухне! Кроме того, он злился на самого себя: вроде бы все рассчитал, все предусмотрел и так глупо попался в ловушку Куинна и Кирхтума, без всякой надежды на спасение. Получалось, что Бонд остался жив только благодаря девушкам, но вместо благодарности он испытывал обиду.

Он поднялся на палубу. Рядом, мягко ударяясь о борт их судна, покачивалась рыбацкая шхуна «Просперо», на которой прибыли Сьюки и Нанни. Риф остался далеко позади, на горизонте виднелись верхушки островов. Серое небо, освещенное восходящим солнцем, постепенно синело. Куинн был прав: день обещал быть прекрасным…