Отзвуки серебряного ветра - Иар Эльтеррус

— Внимание! Внимание! — заголосили герольды, и придворные начали стягиваться к стенам, освобождая проход. — Приветствуйте глав кланов Кэ-Эль-Энах!

На помост, преисполненные чувством собственного достоинства, а если сказать попросту, то надутые, как индюки, медленно поднимались светлые князья, члены Совета Кланов, с решениями которого был вынужден считаться сам великий князь. Не было только Онга Т'а Раге, дяди жениха, и его отсутствие сразу насторожило понимающих людей. Что-то затевалось, и что-то неприятное, похоже, что великого князя ждал еще какой-то сюрприз. Странно, но патриарх тоже стоял рядом со светлыми князьями, хотя, что мог делать в их обществе глава Церкви княжества, не выносивший надутых от спеси дураков и всегда выступавший против любых их начинаний? Да и выглядел пресвятой отец так, как будто только что съел не один десяток лимонов сразу. Придворные осторожно перешептывались между собой, пытаясь понять, что же такое происходит. А те, кто знал, тихо молчали в тряпочку, предпочитая не вмешиваться в дела самых могущественных людей княжества.

Мрачная и холодная решимость комом стояла в горле, но ничего не отображалось на лице Лиэнни, оно выглядело холодным и неприступным. Княжна шла на проклятую Благими помолвку, как идут на казнь, прекрасно осознавая, что пощады не будет. Главное теперь — не потерять лица, не утратить чувства собственного достоинства, и она его не утратит. Украшенные гирляндами из тысяч редчайших тирнанских золотых лилий, огромные двери алмазного зала приближались с той же неотвратимостью, с которой приближается к приговоренному к казни плаха. Лиэнни заставляла себя идти спокойно, никто не мог сказать ничего о буре, что кипела внутри нее. Она знала сейчас только одно — светлый князь пожалеет о том, что вынудил ее стать своей женой. Сильно пожалеет. Вокруг почти никого не было, придворные набились в зал, ожидая начала грандиозного празднества. Девушка передернула губами и решительно направилась к дверям. Но в последний момент ее перехватил незаметный, серенький человечек, придворный шут ее отца.

— Его величество должен сказать вам пару слов перед началом церемонии, ваше высочество, — и он кивнул влево, где в углу стоял великий князь.

Лиэнни удивилась — они же только что говорили, и все уже сказано. Но присмотревшись к отцу внимательнее, девушка вздрогнула. Лицо великого князя выглядело неподвижным, мертвым, глаза горели диким гневом. В такой ярости отца ей видеть еще не доводилось, это было попросту страшно. Рядом с ним со змеиной ухмылкой на губах стоял князь Онг, весь его вид выражал торжество. Лиэнни передернуло — произошло что-то очень нехорошее, она ощутила это всей своей сущностью. Но что еще могло случиться? Что еще устроили эти сволочи?

— Извольте покинуть Нас, князь Онг, — голос великого князя был столь холоден, что мог, казалось, заморозить воду. — Нам необходимо поговорить с дочерью.

— О чем еще говорить, ваше величество? — осклабился старый интриган. — Все уже решено, пора начинать церемонию.

— Вы слышали Наш приказ? Извольте выполнять! Здесь Мы великий князь!

Великокняжеское «мы» буквально проскрежетало в воздухе. Князь Онг скривился, поклонился и отошел, почти неслышно пробормотав себе под нос: «Ненадолго!» Еще раз оглянулся, с ненавистью посмотрел на великого князя и скрылся за дверьми алмазного зала. Его величество с не меньшей ненавистью смотрел ему вслед и что-то бормотал сквозь зубы. Затем подозвал к себе дочь и произнес несколько странно звучащих слов. Их обоих окутала белесая дымка и Лиэнни едва удержалась от крика — внезапная мертвая тишина изолирующего дзарт-поля ударила по нервам так, что по телу прошла дрожь. «Откуда у отца резонатор дзарт-поля?! — подобно перепуганной птице забилась в голове мысль. — Орден же не продает их никому!»

— Прости меня, доча, — мрачный взгляд великого князя давил. — Все оказалось значительно хуже, чем я предполагал. Нас обошли, да так, что я даже не ожидал. Ни разу так не попадал впросак…

— Да что случилось-то?! — почти выкрикнула девушка.

— А то, что сегодня состоится не только помолвка, но и бракосочетание. Сразу после помолвки.

— Что?!

— То, что я сказал, — криво ухмыльнулся великий князь. — Совет Кланов единогласно проголосовал за изменение закона, а Церковь в лице патриарха одобрила. Меня поставили перед фактом.

— Н-но п-патр-риар-рх ж-же б-был н-на н-нашей стор-рон-не… — запинаясь, выдавила из себя княжна, ошарашенная новостью.

— Каждого человека можно на чем-то поймать, доча… — положил ей руку на плечо отец. — Каждого. Как видно, и у патриарха нашлись какие-то старые грешки, на которых его подловили. Держись, девочка моя, держись. Будь сильной, и мы со всем справимся.

— Справимся… — с горечью протянула Лиэнни. — И ты ничего не знал о том, что эти сволочи готовят? А что тогда делал твой хваленый Л'арард все это время? Ведь подобное за один день не подготовишь!

— Не подготовишь, — согласился великий князь. — Кто-то из верхушки Л'арарда продался. И я, пожалуй, даже знаю, кто именно. Обещаю, что этот человек очень и очень сильно пожалеет.

— А что мне с того? Мне-то женой Рабара все равно быть! И ничего не изменишь!

Лиэнни почти кричала, сжав кулаки. В душе бились ужас пополам с горькой обидой, и девушка едва сдерживала слезы. Новая беда полностью выбила ее из колеи. Это значило, что уже этой ночью ставший светлейшим князем Рабар получит совершенно законное право делать с ней все, что только пожелает. И Лиэнни стало страшно, как никогда, она вспоминала обещания Рабара и содрогалась — ведь эта сволочь сотворит с ней что-то жуткое, и никто не вправе будет ему хоть что-нибудь сказать. Нет, он понятно не посмеет убить великую княжну до того, как сам станет великим князем, но превратить ее жизнь в ад вполне способен.

— Прости, доча… — горящий ненавистью взгляд великого князя уперся в стену. — Мне нужны были эти два года отсрочки… Очень нужны. А теперь придется по-иному…

— Что по-иному?

— Я не хотел идти этим путем, слишком много крови прольется. Но князь Онг со товарищи не оставили мне другого выхода. И теперь эта помолвка мне больше не нужна, руки теперь у меня развязаны. Они сами этого захотели и сами виноваты в том, что случится.

Лиэнни даже отшатнулась от отца, таким ледяным холодом от него повеяло.

— Но что ты сможешь сделать? — спросила она. — Они же перекрыли нам любой путь…

— Есть некоторые пути и, притом, под самым их носом, о которых они даже не подозревают. Но это жестокие и страшные пути, доча. До сих пор я избегал прибегать к подобному.

— Что ты имеешь в виду?

— Не стоит тебе об этом знать, — хмыкнул великий князь. — То, чего не знаешь, то и не выдашь. Обещаю только, что ты будешь отомщена.

— А мне-то что с твоей мести?! — чуть не вцепились ему в лицо ногтями Лиэнни. — Мне сегодня с Рабаром в постель ложиться! Ты хоть понимаешь, что он со мной сделает?! Сам ведь рассказывал…

Хотелось плакать, но слез почему-то не было, глаза были совершенно сухими. Только какой-то жгучий, огромный ком в горле не давал дышать, девушка все время пыталась сглотнуть его, но ком никуда не уходил и все так же давил и мешал.

— У тебя появится шанс избежать этой свадьбы и устроить дикий шум, как ты и хотела, — зло усмехнулся великий князь. — Все княжество взвоет. Но учти, всего лишь один шанс.

— Какой шанс?! — Лиэнни даже подпрыгнула на месте.

— Увидишь, — улыбка ее отца стала еще хитрее и злораднее. — Я как чувствовал, не зря назначил помолку именно на этот день и именно на это время.

— И что должно случиться?

— Повторяю еще раз, увидишь. Ты все поймешь сама, доча. Ни для одной из твоих сестер этот шанс не мог бы сработать, а у тебя, возможно, и получится.

— Я тебя не понимаю, па… — Лиэнни растерянно смотрела на него.

— Не могу говорить даже тебе, — великий князь погладил дочь по голове, как гладят маленькую девочку. — Если, не дай Благие, кто заподозрит, что я этого хотел, то вся наша семья будет мертва еще до вечера. Ты у меня не похожа на других и умнее всех остальных вместе взятых, ты сама все поймешь.

— Хорошо, па, — кивнула Лиэнни. — Я постараюсь.

— Вот и хорошо, доча… Мне теперь нужно парочку распоряжений верным людям отдать. А ты иди, до церемонии всего несколько минут осталось. Иди, ничего не бойся и будь сильной.

Великий князь пристально и с грустью посмотрел на дочь, как бы прощаясь с ней навсегда. Лиэнни даже передернуло от этого странного взгляда. Так отец никогда еще не смотрел на нее, только в этот момент девушка поняла, что он действительно ее любит и любит куда больше, чем остальных дочерей. Но почему тогда он раньше не показывал ей этой любви? Почему всегда старался, чтобы между ними была дистанция? Ну почему?! А великий князь ласково улыбнулся ей и отключил дзарт-поле. Затем что-то прошептал подошедшему к нему слуге, и тот мгновенно испарился. Этот странный маленький, серенький человечек был куда опаснее любого другого слуги великого князя, но никто и никогда не воспринимал его всерьез, ведь официально он числился шутом. Только Лиэнни знала, что на самом деле шут его величества является тайным лордом Л'арарда, серым кардиналом кэ-эль-энахского престола. Единственное, что девушка не могла понять, так это истоков его верности великому князю, но готова была заложить голову в том, что этот — не предаст. И она ничуть не завидовала высокопоставленному предателю из Л'арарда, за которого возьмется сейчас этот маленький, серенький человечек. Княжна вздохнула, встряхнулась и низко поклонилась отцу на прощание. Он, поскольку их видели сейчас глаза посторонних, позволил только почти незаметной ободряющей улыбке проскользнуть по губам. Лиэнни зажмурилась, и, как будто бросаясь в омут головой, толкнула двери алмазного зала.