Некробиотика - Виктор Дачевский

- Убери от меня руки! - пинала Стиша ногой судебного пристава, лежа на МакЛохлане - Я его любовница! Я ему пожрать принесла!

- А ты молчи, молчи пожалуйста! - шептал Майку на ухо ее чревовещательский голосок, откуда-то с правого плеча.

- Я прощаю тебя сын мой... - грустно перекрестил их отец Кассиус. Прощаю и отпускаю все грехи твои, ибо не ведаешь, что творишь... Прости меня, если сможешь... И ты, господи, тоже прости...

МакЛохлан не слышал.

- Я последние трусы продала, чтобы ему жратвы купить! - орала Стиша, которую пытались оттащить охранники.

- Ни в коем случае не выкидывай этот пакет! - шептало, между тем ее правое плечо. - Отдаю самое дорогое, что у меня есть!

Пришедшие на помощь Живые охотники Стишу от Майка таки отодрали, а самого МакЛохлана безо всякого уважения забросили в люк какого-то мусоровоза.

- Ты меня очень повеселил! - раздался в голове знакомый голос. - Я даже рад, что судьба выбрала именно тебя в качестве моего врага! Это удивительно, но за такое короткое время тебе удалось показать мне лица других моих врагов, о которых я раньше даже не догадывался! Не спеши ругаться, или давать необдуманные ответы! Я отключаюсь, ты задал мне много работы!

Ответить МакЛохлан не успел. Снова открылся люк и стеклянный гроб с тлеющими останками Грегори Киллголейма упал ему прямо на ногу. Сломанная нога срослась еще до того, как мусоровоз поднялся в небо, но неприятное ощущение осталось.

О Большом каньоне у МакЛохлана были отвратительные воспоминания. Именно этой межягодичной складке матушки-земли он был обязан своим... Впрочем, по порядку.

Маленький МакЛохлан только первый год ходил в школу. Мать семейства каждые выходные устраивала обширную развлекательную программу, чтобы вернуть в семью отца. Он как раз вернулся с повинной после многолетнего круизного запоя, начавшегося как деловая поездка.

В тот, памятный раз, поехали именно в Большой каньон. А как же - чудо природы! Такая высота! Капля камень точит и прочие скучные банальности.

К папаше, вместе с трезвым взглядом на мир, вернулась и вся мерзость его характера. А Майкл уже в те молодые годы требовал регулярного посещения психотерапевтической группы. Папаша имел по этому поводу особое мнение и не боялся его высказывать. Так что вопрос об отправке малолетнего раздолбая Майкла в закрытую военную школу уже несколько раз заставлял материнское сердце обливаться кровью.

Если бы Майк просто помочился с огромной высоты...

Нелюбовь к журналистам в их семье имела веские основания. Писающий МакЛохлан появился во всех выпусках новостей.

Дело в том, что на отвесной стене в этот злополучный день занималась экстремальным альпинизмом какая-то эпатажная кинозвезда. А тут Майки со своей малой нуждой. Оператор просто перевел объектив камеры на пару сантиметров вверх и картинка получилась - загляденье!

Жизнь актеру спасла обычная веревочная страховка, так что до суда дело не дошло. После этого случая кинозвезда снялась во всех роликах шампуней и мыла. А Майк поехал учиться ходить строем.

Теперь проклятый Майклом Большой каньон должен был стать его вековечной могилой.

МакЛохлану не впервой было осознавать, что в скором времени он может умереть, причем умереть навсегда. За последние дни это чувство даже успело набить оскомину. Вечный страх разрешился фарсом и оставил после себя пустоту, утонуть в которой при жизни было страшнее, чем гримасы поистрепавшегося пугала смерти.

Перед тем, как лечь на лечение к розовощекому доктору, МакЛохлан четыре часа стоял на коленях и молился, призывая на помощь свою и богоматерь.

По-хорошему, надо было помолиться и сейчас, но эта авторучка...

Значит, надо было провести жалкие остатки времени в хороших и добрых воспоминаниях. Ведь столько было в жизни прекрасных моментов!

В следующую секунду МакЛохлану стало ужасно стыдно, но поделать с собой он ничего не мог. Под руку попался пакет, который всучила ему Стиша.

Надо было бы провести это время с чистыми мыслями. Но МакЛохлан выхватил из пакета бутылку с водой, сделал два огромных глотка и впился зубами в засохший сэндвич, не успев даже как следует содрать пластиковую обертку.

Салат из тунца, приправленный отходами нефтяного производства, он черпал из судка рукой. Запил королевскую трапезу водой. Термос, наверное, с кофе, жирными руками не открывался. Но от него шло такое приятное тепло, что МакЛохлан ласково прижал его к набитому животу брючным ремнем и приготовился к перевариванию и приятным мыслям.

Успел. Крышка люка открылась секунд через десять.

В ненавистной военной школе теоретически обучали технике прыжков с парашютом. Было даже несколько тренировок над пропеллером, но разрешения прыгнуть по-настоящему родители не дали.

Тем не менее, МакЛохлан удачно "лег" на воздух и провожал взглядом стеклянный гроб с прахом старшего Киллголейма.

В облике каньона многое изменилось. Пропала река. Ее просто не было видно. Все дно устилала черная пленка, которая мешала правильно определить расстояние.

Умирать третий раз на дню было скучно. Но, маленький, стыдливый страх оставался. Хотя, признаться честно, воровать у однокурсников печенье было страшнее.

Пролетая уровень земли, Майк уже выровнялся по центру каньона и обстоятельно приготовился прочитать последнюю свою молитву.

- Эй ты! - заорали ему в левое ухо.

- Тедди? - удивился МакЛохлан и чуть было не сорвался с воздушного потока, удивленно глядя на возникшего в отдалении духа.

- Сэмюэль Говард Кейт! - проорал в ответ дух. - У тебя коммуникатор есть? Вижу, что есть! Позвони срочно Живым охотникам и заяви, что владельца консервной фабрики "Кейт и сыновья" сбросили живым в каньон его же собственные братья, вместе с прахом покойного папаши!

- Я пытаюсь молиться!

- Успеешь! Тебе это в чистилище за годы молитв зачтется! А я за тебя наверху словечко замолвлю! Звони быстрее, пока не долетел!

- Нельзя сотрудничать с духами!

- И как тебя накажут? Поднимут из этой ямы? Звони скорее, иначе я твою душу до слизистого состояния доведу, мне терять нечего!

- Дай мне хоть раз в день по-человечески подохнуть! - сорвался Майк.

- Быстрее! Я денег дам!

- Заткни себе свои деньги... - орал Майк, а дух, попытавшись приблизиться, вдруг начал таять в воздухе.

- Ну, пожалуйста! Я же завтра слизнем буду! - ныл дух, отлетев на безопасное расстояние.

- У вас же здесь память общая! - бурчал смилостивившийся МакЛохлан, пытаясь развернуть коммуникатор экраном к себе. Браслет впился в руку, а держать равновесие становилось все труднее. Стены сужались. - Пускай городские духи с охотниками разговаривают!