Стихия (СИ) - Барминская Марианна

— Ветер поднялся, когда я из машины вышла, — на автомате соврала я, глядя на удаляющийся поселок. Хоть бы все обошлось, хоть бы… Черт!

Меня только что чуть не убили. Интересно, она бы просто бросила труп и убежала? Страшно представить, что случилось бы с папой… Или эта зараза могла отъехать куда-нибудь и бросить меня с машиной? Хотя вряд ли она умеет водить. А тот дедушка? Неужели тоже из Миртрана? Получается, их уже двое в нашем мире. Значит, враги уже знают, что Защитников нашли, что мы готовимся вступить в войну. Отвратительно, у нас теперь нет никакого преимущества, а я даже не могу сообщить об этом в Совет Хранителей. Наверное, нельзя связаться с ними из нашего мира. Но как враги попали сюда? Проход ведь закрыт. Проникли вместе с Гретой? Тогда положение Хранителей вообще плачевное, раз они ничего не заметили. Нет, не может этого быть. Тогда как? Господи, сейчас голова лопнет.

А на ребят тоже напали? Все тело окаменело от жуткой догадки. Я молниеносно достала телефон и отправила Эрике кучу сообщений, желая узнать, все ли у них в порядке. Ответ пришел практически сразу, позволяя с облегчением вздохнуть: все нормально, ребята гуляют в парке. Значит, напали только на меня, и именно сейчас. А сейчас я еду на поиски еще четверых защитников. Получается, я на правильном пути, раз мне пытались помешать? Значит, нужно радоваться, но вот как-то не получается. Да и представить своего двоюродного братца в роли мага-защитника было сложновато. Если вспомнить о его пристрастии к технике, мне проще вообразить его в виде какого-нибудь трансформера. И вообще, как же не хочется впутывать его в эту войну. Даже если он останется в нашем мире, все это слишком опасно, я так боюсь потерять тех, кого люблю. И кого я пытаюсь обмануть? Мне самой тоже не сильно хотелось окунуться в пучину военных действий. Да я в ужасе, черт возьми!

Дождь так и не начался, несмотря на витающий в воздухе аромат дождевых капель. Можно, конечно, сделать все самой, но сколько еще я планирую вмешиваться в дела природы? Вряд ли ей это очень нравится. Тем не менее, светло-серые тучи не собирались растворяться, мешая солнцу появиться над землей. Поля сменились холмами и редкими речушками с серой водой — даже вдали от городов вода не была чистой. Что творят эти бездушные люди? Убивают все вокруг себя. Наверное, кристально чистая вода осталась только в ледниках, но они для меня недоступны. Получается, я могу повелевать не всей водой на планете. Если война с миртранцами в нашем мире начнется в Антарктиде, я ничем не смогу помочь, клевый я защитник.

Из-за туч стемнело раньше, чем обычно. Я постоянно смотрела на часы, мысленно стараясь сократить оставшееся до города расстояние. Скоро, скоро я увижу своих родных, которых не видела три года (фактически два, но похороны мамы я не беру в счет). Раньше мы виделись каждое лето, а теперь такой перерыв… Наверное, все немного изменились. Но, надеюсь, их общесемейная жизнерадостность никуда не делась — мне сейчас как никогда нужна заряжающая атмосфера, царящая в их доме.

— Пап, ну мы скоро приедем? — капризно поинтересовалась я.

— Полчаса. Наверняка они снова закатили огромный праздничный ужин. Не терпится их увидеть? — с усмешкой спросил отец, посмотрев на меня через зеркальце. Я мечтательно улыбнулась и кивнула, в очередной раз потянувшись всем затекшим телом.

— Конечно! За три года можно страшно соскучиться.

Папа был со мной абсолютно согласен. Наверное, дядя Рома, наш любитель погонять на велосипеде, и для отца подогнал двухколесного коня. Только вот для тети Лины уже нет компании для разговоров по душам. Придется мне вести общение на двух фронтах, ничего, справлюсь. Я суровая повелительница стихии, я смогу осилить искусство социальной коммуникации!

Машина заехала в город. Я разглядывала чужие здания и улицы, пытаясь вспомнить, как проводила здесь лето, но ничего не узнавала. Весьма странно. Или мы ехали по незнакомому району, или моя память меня покинула. Очень надеюсь, что все же первое.

Мы подъехали к подъезду двенадцатиэтажного дома. Несмотря на нервозное ожидание конца поездки и желание ускорить время, сейчас я выползала из машины неуверенно. Осторожно огляделась: конечно же, я помню этот двор. Сколько всего тут произошло за мое детство! Медленно вдохнула вечерний воздух и почувствовала себя легко и свободно.

С этим городом не были связаны черные воспоминания, постоянно меня терзавшие. Как хорошо! Помогая папе вытаскивать сумки из багажника, даже не заметила, что улыбаюсь, а вот внимательный родитель заметил.

— Да ты сейчас пританцовывать начнешь!

— А может, и начну. Ну, все взяли же? Пойдем! — я первой шагнула в прохладный полумрак подъезда. Преодолев небольшое препятствие в виде натужно скрипящего лифта, мы как-то внезапно очутились в объятиях дико соскучившихся родственников.

Улыбающийся дядя Рома, утирающая слезы тетя Лина, а за ними — такой повзрослевший Богдан. Родных сестер и братьев у меня не было, и он их заменил, став для меня братом, другом, защитником. Я обняла его и долго не отпускала.

— Богданище, я так соскучилась, ты себе не представляешь. Наконец-то я увидела тебя. Прости, что редко писала и почти не звонила, — я уткнулась брату в плечо в попытке спрятать виноватый взгляд.

— Все нормально, Ник. Это ты не представляешь, как я скучал. Ну, теперь-то мы наверстаем все пропущенные лета! Как ты?

— Все хорошо, я в порядке. Видишь, даже улыбаться умею. А еще друзей завела, представляешь? — громким шепотом сообщила я. Изобразив невероятное изумление, Богдан рассмеялся. Его нефритовые глаза излучали тепло и радость. Русые волосы были длиннее обычного, и брат заметно увеличился в росте.

— Ну ни фига себе, чтобы ты, да завела друзей? Мой мир перевернулся. Ладно, пойдем к столу, мама столько всего наготовила — мы обожремся. Надеюсь, ты не на диете и ешь перед сном? — поинтересовался Богдан, когда мы зашли в гостиную.

— А мы что, собираемся сегодня спать? — я наигранно возмутилась, и все присутствующие в гостиной рассмеялись.

— Ты права, сестра моя, — подмигнул мне Богдан.

Весь вечер мы что-то пробовали, пили, болтали и мешали соседям спать. Нехорошо, конечно, но извиняться будем утром. Шутили, смеялись и старались не говорить о событиях позапрошлогодней весны. Смотрели фотографии, сделанные за три года нашего отсутствия. Дарили привезенные подарки, принимали благодарности, а затем папа рассказал о случае на дороге. Вспомнив об этом, я постаралась, чтобы мои эмоции меня не выдали. Только сейчас я вспомнила, зачем вообще сюда приехала. Посмотрев на Богдана, в его радостные родные глаза, не могла понять, обладает ли он той же тайной, что и я? Впрочем, именно сейчас это кажется таким неважным, ведь у меня есть завтра, а сегодня я просто Ника, соскучившаяся по семье.

Легли спать только под утро, поэтому туристическую программу в виде прогулки по памятным местам пришлось оставить на вечер. Таким образом, наши вторые сутки пребывания здесь пролетели быстро и незаметно. Эрика, Глеб и Максим заваливали меня сообщениями, а я постоянно отвечала, что все хорошо и время у меня еще есть. Макс грозился приехать следом, если я не начну выполнять миссию, а значит, придется действовать. Вопрос только один: как?

Ночь до следующего утра прошла в раздумьях. Что мне делать? Что я буду говорить? Мне бы сюда интуицию Макса, а не его ворчание и угрозы! Вот как и себя не раскрыть, и других рассекретить или убедиться в их непричастности? Как всегда, мне все самое сложное. Так ничего и не придумав, я провалилась в беспокойный сон.

— Ник, хватит спать, сколько можно! — возмутилась подушка, упавшая мне на голову. Я с недовольной миной сбросила ее на пол и открыла глаза. Брат стоял в дверном проеме с кружкой чего-то дымящегося в руке.

— У меня выдался тяжелый вчерашний день.

— У меня, между прочим, был точно такой же. Двенадцатый час, Ник. Вставай, гулять пойдем, ребята звонили, требуют хлеба и зрелищ.

Я улыбнулась, вспомнив о его сумасшедших друзьях.