Стихия (СИ) - Барминская Марианна

— Ника, да что ж ты делаешь? — полным отчаяния голосом спросил он.

— Спасаю много жизней, — ответила я, слизывая кровь с губ. Блин, вся в крови, фу.

— От кого? От нас? Не собирались мы никого убивать! Что с твоей крышей?

— Значит, вы просто еще не знаете своего предназначения. А я, между прочим, и вас пытаюсь спасти.

— Каким образом? Убив нас? Спасибо, но нам живым лучше! — зло крикнул Данила, сидя возле Яна, который все еще не пришел в сознание.

— Я не собиралась вас убивать.

— Тогда зачем весь этот спектакль со спецэффектами? Я могу тебе поклясться, что мы никому не причиним вреда. Ты не в счет, мы защищались.

— Защищайтесь дальше.

Я хлопнула в ладоши, и дождевые капли застыли в воздухе. Приняв форму сюрикенов, полетели в парней. Первые успели достичь цели, а остальные упали, превратившись в лед. Один из них изменил направление и ударил меня по щеке, образовав очередной порез. Черт, я не могу проиграть, просто не имею права!

Вздохнув, я устало посмотрела на парней. Какого черта они такие выносливые? Мне бы как-нибудь выбраться отсюда, и я закончу свое паршивое задание. Я прислушалась к дождю, пытаясь поблизости найти источники воды, способные мне помочь. Таковым оказался заброшенный колодец. Я начала мысленно тянуться к нему, но меня снова обдало холодом: со всех сторон в мою сторону оказались нацелены острые ледяные колья.

— Даже не думай, — предупредил Арсений.

У меня не нашлось времени что-либо ответить или предпринять: сосульки утонули в волне огня. Я облегченно вздохнула и поскорее убрала дождь, давая пламени возможность окружить парней. Данила, в отличие от остальных, смотрел на него с восхищением. Возникший вокруг меня смерч сдул молнии, и на землю грациозно опустилась Эрика. Подбежавший Глеб превратил застывшую лаву в пыль, и я наконец-то смогла пошевелиться. Максим повернулся ко мне, и его красные глаза наполнились ужасом.

— Что они с тобой сделали? — потрясенно выдохнул он, поворачиваясь к Богдану и его друзьям.

— Ника, что случилось? Кто они? Ты нашла воинов? Где твой брат? — Эрика подбежала ко мне и завалила вопросами, одновременно осматривая мои раны.

— Нашла. Вот они. Мой брат и его друзья. Враги, — на последнем слове лицо болезненно скривилось. Глеб озадаченно на меня посмотрел.

— Враги? Насколько я помню, ты отправилась искать союзников.

Максим тоже недоуменно на меня посмотрел. А он-то что удивляется?!

— Он твой брат? — спросил Макс. Я кивнула.

— И три его друга. Все четверо обладают силой природных стихий, судя по молниям и льду. Все так, как говорила Грета. Так с чего ты взяла, что они враги?

Я в молчаливом исступлении смотрела на Максима. По-моему, кто-то из нас бредит. Как это — "с чего ты взяла"? Я сделала глубокий, очень глубокий вдох.

— С чего я взяла? Действительно, с чего я взяла! Просто так решила напасть на собственного брата! Макс, ты что, издеваешься?!

Теперь все уставились на Максима. Тот даже погасил огонь, окружавший ребят.

— А я-то тут при чем? — с обескураженным видом спросил наш предводитель. Все остальные переводили взгляды то на него, то на меня. Я на минуту потеряла дар речи.

— При чем здесь ты?! — заорала я на весь парк. — А чья метка проявилась, когда я раскрыла им свою тайну! У кого из нас есть знак лидера? Ты же сказал мне убить их!

— Я?! Когда я такое говорил, Ник?

Я поняла, что моя истерика переходит в конечную стадию.

— Мы раскрыли друг другу тайны своих Стихий. Потом позвонил ты и сказал, что проявилась твоя метка лидера. Ты спросил, кому я рассказала, и я тебе ответила. Вывод был очевиден: они враги. Ты сказал, чтобы я решала проблему, а вы скоро придете на помощь. Еще скажи, что не помнишь!

— Ника, я тебе не звонил!

И кто из нас сходит с ума?

— Тогда откуда вы узнали, где меня искать и что со мной вообще происходит?

— У Максима действительно проявилась метка лидера, сообщая, что ты в опасности, — заговорила Эрика. — Он тут же схватил нас за руки, и всех троих телепортировало. Ника, Максим не мог тебе позвонить, мы сегодня весь день были вместе и собирались звонить только вечером.

Эрика говорила тихим, успокаивающим голосом, каким обычно психиатры разговаривают со своими пациентами. Я прокручивала в голове ее слова и все сегодняшние события. Что за бред она несет? А кто мне тогда звонил? Я подбежала к сумке и вытащила телефон. Лихорадочно просмотрев все вызовы, с ужасом поняла, что входящих звонков за сегодня попросту нет. Теперь все точно решат, что я сумасшедшая. Я с какой-то опаской посмотрела Максиму в глаза, которые уже успели принять свой обычный цвет.

— Кто мне тогда звонил? Это был твой голос, я точно помню, — я поняла, что уже не в силах сдерживать слезы, и первые горячие слезинки пробежали по щекам, заставляя порезы напомнить о себе. Макс подошел ко мне и осторожно взял за плечи.

— Ника, я верю, что тебе кто-то звонил, но это не я. Скорее всего нас просто подставили, понимаешь? А сейчас все нормально, Ник, мы здесь, и ты не успела сильно навредить нашим новоиспеченным союзникам, — медленно говорил Максим, но даже его голос не мог меня успокоить. Слезы бежали все быстрее, обжигая ранки, и тихий плач перешел в громкие рыдания. Я подбежала к Богдану, упала рядом с ним на колени, обняла его и просила прощения, каждую секунду повторяя одно и то же «прости», а брат просто крепко обнял меня, пытаясь успокоить. Я не могла прекратить свои рыдания, хотя когда-то зареклась проливать слезы на людях. Просила у всех прощения и в то же время не могла простить себе весь тот ужас, который я сегодня творила. Я причиняла боль близким, оправдываясь тем, что спасаю жителей миров, а оказалось, что я подталкиваю жизни к краю бездны, нарушая хрупкое равновесие. А если бы я стерла им память? Мы лишились бы защитников нашего мира и, возможно, проиграли войну в Миртране. А если бы я их убила?! Пока я пребывала в истерике, все эти размышления казались мне то глобальными, то никчемными. Так продолжалось довольно долгое время, но ко мне подошла Эрика, положив руку на голову. Подул легкий, приятный ветерок, и мои глаза медленно закрылись, а слезы исчезли, забирая с собой боль.

Надо мной висело полотно, розовое, с белыми и голубоватыми оттенками. Небо. Я лежала на спине и смотрела на перистые облака, не предвещающие дождя. Вдыхала вечерний воздух с запахом воды и не могла надышаться им.

Спустя какое-то время почувствовав, что у меня вполне достаточно сил, села и осмотрелась. Песчаный пляж, речка, подо мной — махровый плед. Откуда-то слева слышен треск костра и запах печеной картошки. Я обернулась: ребята, все семеро, сидели вокруг огня и о чем-то разговаривали. Ян посмотрел в мою сторону, и все тут же повторили его движение. Отвернувшись, я снова посмотрела на небо. Совесть не позволяла мне подойти к друзьям, да и духу не хватит. Зато ко мне сейчас обязательно кто-нибудь придет и начнет проводить психологический тренинг. Вот, я слышу чьи-то шаги.

Богдан сел рядом и поставил тарелку с едой: куриный шашлык и запеченная картошка. От соблазнительного запаха мой пустой желудок с заунывным урчанием скрутился в спираль. Пока я с жадностью поглощала пищу, Богдан молча смотрел на горизонт. Наверное, на песчаном пляже он чувствует себя в своей тарелке. Вспомнив о сегодняшнем сражении, я подавилась и закашлялась.

— Похлопать? — участливо осведомился брат.

— Обойдусь без аплодисментов, — хмуро ответила я. Какой-то грубый ответ получился, не таким должен сейчас быть мой тон. Напала на них, а теперь еще огрызаюсь.

— Красиво, правда? — спросил Богдан, указывая на розовое небо.

— Мне больше нравится смотреть на воду. Который час?

— Семь часов вечера. Еще есть хочешь?

Лучше бы он наорал на меня, чем вот так заботиться. Невыносимо.

— Богдан, я…

— Молчи. Я уже выслушал сотню твоих «прости» и говорю тебе: все в порядке. Ты не виновата в том, что тебя подставили. И, в конце концов, больше пострадала ты, а не мы. Пойдем, тебя все ждут, — Богдан поднялся, отряхивая штаны. Я опустила глаза.