Между завтра и вчера - Марина Серова

– Потом скажу, сейчас не так важно, – отмахнулась я, сгорая от любопытства услышать продолжение. – Так что дальше-то случилось?

– Он рюмку за рюмкой опрокидывал, а я пила мало, да он так увлекся, что и не замечал этого. – Она сделала паузу, чтобы перевести дух.

– Ну, ты даешь! Просто молодец! – не сдержалась я от вполне уместной похвалы.

– Еще бы! – Она задрала нос.

– Слушай, надеюсь, тебе не пришлось идти на крайние меры в интересах дела?! – осторожно поинтересовалась я.

– Это на какие? – не сразу догадалась Нечаева, но в следующую секунду нахмурилась: – Интим, что ли? За кого это ты меня принимаешь?! Я, знаешь ли, и не таких охмуряла, а этот просто лопушок. Напился, стал нести какую-то чушь. Ногу мою больную наглаживал, в глаза заглядывал, приговаривал, что я красавица, что личико у меня гладенькое, такое без изъянов. А я возьми и ляпни, что раньше я не такая красавица была, намекнула, что сделала операцию, а какую – не сказала.

– И правильно сделала! Ты говоришь, он сильно пьяный был? – спросила я.

– Да, но быстро вырубился. Я его оставила в гостиной, а сама сюда приковыляла…

– Приковыляла? – уточнила я. – Ты что же, это на самом деле ногу подвернула, что ли?

– Нет, разумеется, это я на всякий случай, вдруг у него камеры во дворе…

– Молодец! Просто поражаешь меня своей находчивостью!

– Вот, меня ценить надо, холить и лелеить!

– А я, по-моему, только этим и занимаюсь. Хотя вру, не я одна, но и твои многочисленные поклонники. Так что нечего тут причитать! А про операцию ты правильно сказала.

– Ты же мне так рекомендовала, только я не очень понимаю, зачем и какая операция? – Она сморщила свой хорошенький лобик.

– Главное, что я прекрасно отдаю себе отчет, для чего все эти разговоры. Я еще не уверена, будем ли мы развивать эту тему, но придумала такой ход, что ты удаляла большое родимое пятно с щеки. Естественно, ему эта история сразу же напомнит покойную супругу, он, возможно, начнет паниковать, делать ошибки…

– Ой, а можно без пятна? – испуганно перебила меня Алина. – Я, знаешь ли, суеверна в вопросах внешности, вдруг накликаю на себя какое-то уродство?! – совершенно серьезно сказала она. Я внимательно посмотрела в ее глаза и поняла, что она не шутит.

– Что ж, можно будет и без этого… Тогда я подумаю, как бы еще его развести на эмоции, хотя вариант с пятном мне кажется удачным. Подпихнули бы ему твое фото, где на компьютере подрисовали бы схожий изъян…

– Ну, нет, – взмолилась Нечаева.

– Нет так нет. – Я подняла руки в знак примирения. – Тогда еще что-нибудь поищем… Да и задачи необходимо решать последовательно. Сейчас он пьяный спит. Завтра он проснется, помнить эпизод с твоим участием будет смутно, ему, наверное, будет стыдно. Но если ты говоришь, что он совершенно потерял голову от твоих прелестей, я подозреваю, что он или сам явится, или пришлет цветы. Ты, разумеется, назначишь ему свидание, на этот раз пить он вряд ли будет, да и мы не станем ему ничего подсыпать, чтобы не добавить подозрений. Ты ему уже на трезвую голову повторишь свои жалобы на невнимательного супруга. Потом опять обмолвишься о том, что тебе необходима помощь Антуана и как мужчины, и как дизайнера…

– Зачем?

– Чтобы он поверил в собственную незаменимость и исполнял твои прихоти, а главное, начал тебе доверять. Надеюсь, что я все правильно предполагаю, и завтра твой кавалер объявится.

– Конечно, куда же он денется от этакой красоты! – Нечаева распрямила плечи и застыла в картинной позе.

– Слушай, я вот что думаю: ты же у нас супруга столичного депутата, а Хитрецов и сам, как я отметила, не прочь перебраться в Москву. Надо бы подумать, как это использовать… – произнесла я задумчиво.

– Как-как, очень просто. Дождемся, когда он полностью уверится, что я не прочь завести с ним интрижку, а потом предложим ему уехать со мной…

– Нет, это не дело, так мы его ни на чем не подловим. Ну, даже если он согласится, какой ему с этого прок! У тебя же муж, с которым ты вряд ли разведешься, положение любовника его, уже привыкшего к деньгам, вряд ли устроит… Нет, надо его заманить в Москву не твоими прелестями, а реальными деньгами! У меня уже есть мысли по этому поводу. Мне необходимо тщательно все обдумать. Решение уже крутится у меня в голове, просто надо сосредоточиться и ухватить его! – Я встала из кресла.

– Ты что же это, собираешься в спальню?

– Да, – я замешкалась в дверях.

– А я? Ты же мне еще ничего не рассказала про ужин с заказчиком. Было ли что-нибудь интересненькое? – Она так мило гримасничала, пытаясь меня разжалобить, что я не смогла просто так уйти.

– Я, признаться, не люблю говорить о том, чего еще не случилась, но уверена, что кое-кому сейчас очень неплохо в обществе друг друга…

– Это что же? Приличный мужик уведен у меня из-под носа?! Да еще в тот момент, когда я решаю его проблемы?!

– Еще не уведен, но я искренне хочу, чтобы так было. Мне показалось, что они с Лейлой подходят друг другу, хотя я так и не выяснила, что там у Крайнова на личном фронте. Но, судя по тому, как он облизывался, глядя на сестру Карины… – Договорить я не успела, Алина не могла не вставить свой комментарий.

– Ой, все они, кобели, слюни роняют при виде симпатичной бабы, уж кому, как не мне, это знать!

– Ну, я с экспертом спорить не могу! – Я подняла вверх обе руки в знак капитуляции. – Тогда по факту, мне и насплетничать-то не о чем. Я быстренько отчиталась им о наших делах и побежала к тебе.

– А про меня ты что рассказывала? – Нечаева обожала быть в центре внимания.

– Сказала, что мне помогает очень красивая и умная особа! – слегка покривила я душой, но в данном случае эта небольшая ложь была необходима.

– А он что? – спросила она с довольным видом, имея в виду, разумеется, Потапа. Лейла ее интересовала мало.

– Посчитал нужным познакомиться. Я пообещала, но только потом, когда все закончится, а то сейчас тебе уезжать из коттеджа нельзя, чтобы не проворонить что-нибудь важное. А Потапу сюда путь заказан!

– Вот так всегда! – Алинка топнула ножкой. – Одним мужики нормальные достаются, а другим только их проблемы!

– Милая! Может быть, тебя утешит информация, что твой актерский труд будет щедро оплачен! – решила я добавить ложку меда в ее переживания.

– Только в том случае, если тариф будет как у известного артиста!

– Согласна! – поспешно пообещала я.

– И оплата почасовая, – разошлась она, полностью войдя в роль звезды.

– Посмотрим! – не стала я ее излишне обнадеживать.

– Ладно уж, иди в свою спальню, шевели там мозгами в одиночестве. – Настроение Нечаевой вернулось в прежнее русло. Я понимала, что ворчала она по поводу Потапа просто так, чтобы меня позлить. Деньги ее тоже интересовали не сильно, а были скорее приятным аспектом. Алина помогала мне просто так, потому что была хорошим человеком, я это знала твердо, поэтому никогда не могла серьезно на нее злиться, да и, признаться, особенно не за что было. Тем временем она забралась с ногами на диван. – А я телик посмотрю, там сериал классный идет! – Через минуту она уже полностью растворилась в нехитром сюжете очередного экранного мыла. Нечаева всегда поражала меня умением не перегружать собственную психику лишними переживаниями. Отправляясь наверх, я еще какое-то время с благодарностью думала о ней и той помощи, которую она мне оказывает.

План на следующий день был совершенно простой. Нечаевой я велела покрутиться в саду, а сама заняла пост у компьютера, куда выводились данные со скрытой камеры, которую удачно устроила вчера в гостиной у Антона, притворяясь сильно больной, лже-Клаудия.

Утро, судя по доносящимся шумам из «жучка», наш риелтор начал очень рано, что и неудивительно, ведь сон настиг его еще в присутствии Нечаевой, часов в восемь вечера. Я учла этот факт и уже с пяти утра была настороже. Антон пребывал в сильной рассеянности. Обнаружив себя на диване в гостиной в одежде и без традиционной сеточки на волосах, он какое-то время просидел, обхватив голову руками. Потом он удалился, очевидно, в свою спальню, отсутствовал минут сорок, после чего спустился вниз и принялся завтракать. По напряженному выражению его лица я догадалась, что он постоянно прислушивается к своему организму, пытаясь понять, что с ним вчера произошло и получится ли у него удержать съеденное внутри. Память, очевидно, не оставила его полностью, так как он то и дело вздыхал, а иногда даже бормотал что-то о недостойности своего поведения. Вскоре он с телефонной трубкой в руках вышел из гостиной в сторону лестницы. Я очень сожалела, что в той части дома нам еще не удалось разместить подслушивающие устройства. Кстати, этот недостаток следовало устранить в ближайшее время, я принялась размышлять, как бы это скорее осуществить. Объект все не появлялся в зоне досягаемости камеры. Я, признаться, уже начала скучать и даже, как мне показалось, задремала, когда раздался сигнал от какого-то нежданного посетителя у двери. Я сбежала вниз, на ходу нахлобучив Машин парик, очень надеясь, что это не риелтор, мучимый угрызениями совести, явился молить о прощении за недостойное поведение мадам Клаудию. К встрече с ним в нашем доме был еще никто совершенно не готов. Я выдохнула с облегчением, когда увидела на экране монитора улыбающееся лицо какого-то незнакомого паренька.