Паспорт человека мира. Путешествие сквозь 196 стран - Альберт Поделл

И абсолютно неверно!

Истинное происхождение акул было неизвестно, пока 10 лет спустя ихтиологи с помощью чипов не доказали, что эти акулы размножаются только в соленой воде, что по определению значит, что они – морские рыбы. Дальнейшие исследования показали, что это не особый вид акул, а обычные океанские тупорылые акулы, которые приплывали из океана, преодолевая 200 километров, прыгали по рекам, как лосось, доплывали до озера Никарагуа за неделю-полторы и жили там так долго, как хотели, благодаря осморегуляции. Они научились снижать соленость крови больше чем на 50 %, поглощая литры пресной воды и производя мочи в 20 раз больше, чем в соленой воде.

Помимо того что Стив поплавал в акульей моче, он мог бы попасть в настоящий переплет, потому что тупорылые акулы нападают на людей чаще, чем все остальные. Они непредсказуемы, агрессивны и темпераментны – как русские водители, – но при этом длиной около трех метров, с мощными челюстями, да и едят любых млекопитающих, которые влезают им в пасть – от крыс, собак и ленивцев до антилоп, крупного рогатого скота и людей. В Индии я видел, как их генетические сородичи заплывали в Ганг, чтобы съесть человеческие тела, которые традиционно хоронили в Ганге осиротевшие семьи. Ихтиологи считают, что тупорылые акулы – самые опасные для человека, потому что из трех главных видов акул-людоедов (большие белые, тигровые и тупорылые) только последние обычно живут на мелководье недалеко от населенных побережий. Остальные обитают глубже и дальше.

Эти акулы были в озере хищниками высшего порядка. В обычной среде на них охотились только тигровые и большие белые акулы, но так как оба этих вида в озере отсутствовали, тупорылые прямо-таки процветали. До тех пор пока в 80-х сюда не приехали японцы и не выловили почти всех акул из-за плавников.

Дорога смерти

Если пот и слезы считать водой, то эту часть путешествия вполне можно считать водной.

Панамериканское шоссе к северу от Панамы с обеих сторон заросло густыми джунглями, но идеальное дорожное полотно позволяло добраться до нашего пункта назначения максимально быстро. Но на половине пути в Панаму асфальт закончился, и мы оказались на, наверное, самом ужасном участке пути – более 200 миль гравия, острых камушков и глубоких выбоин, продолжавшихся на протяжении всей Южной Коста-Рики. Впереди маячил самый высокий горный перевал нашего путешествия – 3400-метровая вершина печально известного Пика Смерти (Серро де ла Муэрте), пугающе извилистая дорога с резкими поворотами, крутыми обрывами, туманами и оползнями – в общем, полный набор.

Мы не смогли.

Примерно в километре до перевала на очень крутом повороте мы почувствовали удар и услышали визг металла по камню. Стив остановил «Лэндкрузер», и мы вышли посмотреть на трейлер – он был в 15 метрах под нами, стоял, закопавшись в дорогу. Деталь, которая соединяла «Лэндкрузер» и трейлер, все еще цеплялась за машину, при этом оторвавшись от трейлера.

Это была худшая поломка из возможных – починить такое можно только с помощью сварки в хорошем автосервисе, каковых в этих краях не было совсем. Не было смысла тащить эту деталь в сервис, потому что приваривать ее нужно было к трейлеру, но мы не могли никуда его оттащить без нее. Мы застряли на опасной горной дороге, на крутом повороте, где ездили грузовики и не было обочины, на которую можно было бы съехать. Мы были очень далеко от города, на туманном перевале у самой высокой горы в Коста-Рике. В сезон дождей.

Мы решили, что единственный способ вернуть трейлер на дорогу – это сделать абсолютно новую деталь. Поставив предупредительные знаки и камни на дороге, мы разложили палатку на поляне, которую расчистили в джунглях, срубили два бамбука и три дня трудились над бамбуковыми стволами, прикрепляя их к трейлеру.

Мы надеялись, что у бамбука хватит прочности и гибкости, чтобы дотащить трейлер до Сан-Хосе. Если он сломается где-нибудь на Пике Смерти, трейлер может выйти из-под контроля и скатиться на скалы внизу. Но выбора не было. Мы направились в Сан-Хосе на скорости пять километров в час (раньше мы ехали на 25 километров в час).

Через девять дней после того, как мы выехали из Панамы, мы добрались-таки до Сан-Хосе – преодолев примерно 510 километров дороги. Зато мы изобрели новую технику для тех, кто внезапно застревает не пойми где со сломанной деталью трейлера (хотя вряд ли найдется кто-то еще настолько же тупой, чтобы поехать на ненадеждном трейлере по всему миру).

В опасности в Пакуаре

Реки Латинской Америки, текущие с востока на запад, несут свои воды быстрее всех остальных рек в мире. Анды стоят на западной части континента подобно шипам, и сотни высоких гор покрываются снежными шапками или омываются дождями. Это обилие воды мчится в океан по бурным рекам, наполняя их белой пеной.

Я (необдуманно) решил, что будет здорово во время посещения Коста-Рики сплавиться по Пакуаре, страшному потоку, на крутых берегах которого живут голубые зимородки, цапли, туканы, танагры и ящерицы, а сильно заросшие ущелья приютили ягуаров, оцелотов, обезьян и ленивцев. Пакуаре известна именно своими пенящимися водами, а ее пороги достигают пятого класса по международной шкале (максимум – шесть баллов, оценка зависит от узости русла, плавности течения и наличия дополнительных препятствий). Но пороги третьего класса в этой реке считаются сложнее, чем на других реках, из-за непостоянного течения и узких проходов – их преодоление требует особых маневров. Четвертый класс – это долгие, сложные пороги в узких проходах, в которых надо проявлять невероятную точность перед лицом бурлящих вод. Что же касается пятого уровня – так далеко мы еще не заходили.

Все указывало на то, что не стоит этого делать, – уже неделю лил дождь, и река почти кипела. Кроме того, был первый день после Рождества, все спортивные магазины были закрыты, так что я нашел парня, у которого был старый, потрепанный плот и похмелье. Плюс ко всему у меня не было нормальной команды – только моя подруга Анна и два ее не очень больших ребенка, а значит, Пакуаре явно превосходила нас мощью. Я был достаточно опытен, чтобы это понимать, но слишком хотел победить реку, чтобы уже наконец забыть об этой затее. Половина моих неудач начинается с подобных размышлений.

Я греб изо всех сил с левой стороны плота, за мной сидел сын Анны, сама Анна и ее дочь гребли справа, а наш невменяемый гид сидел на корме. Мы загадочным образом справились с Безумным камнем, Двойным порогом, Чокнутым порогом и Пинболом и были уже на полпути к Карибскому порогу, когда плот соскользнул в Подмышку дьявола и накренился в мою сторону. Сын Анны свалился за борт, но с ним все было в порядке, а вот я застрял и наглотался воды. Я лежал на спине, голова моя была в воде, а ноги сжало между задом и корпусом плота, на который приходился весь мой вес. Освободиться я не мог. Я дергался. Я извивался. Я крутился и вертелся, но не мог вылезти. Поток воды, проходивший через мои грудь и лицо, был слишком силен, чтобы я мог подняться и залезть обратно на плот, а ловкость ограничивал спасательный жилет. Вода продолжала заливаться мне в нос и рот.