Всемирная история: в 6 томах. Том 2: Средневековые цивилизации Запада и Востока - Коллектив авторов История

Наряду с централизацией власти в политической жизни увеличивалась роль представительных учреждений, которые условно можно разделить на два типа. В городских республиках представительство граждан было традиционным и выражалось в сложных системах выборных органов управления, взаимно контролировавших друг друга. Эти органы в той или иной форме продолжали существовать и при установлении олигархических или единоличных режимов власти. Второй тип представляли судебные и сословные учреждения (парламенты, штаты, кортесы, сеймы и т. д.), которые иногда вступали в конфликты с главами национальных монархий, иногда поддерживали их в борьбе с сепаратизмом крупных сеньоров, но в целом становились политической опорой для тех социальных групп, которые могли претендовать на участие во власти в силу своего растущего веса в обществе.

Говоря о странах Западной Европы XIV–XV вв., большинство историков так или иначе связывает их развитие с появлением элементов нового общественного строя, «капитализма», и возникновением новых социальных групп, прежде всего «буржуазии» (или предбуржуазии в виде бюргерства) и наемных работников. Эти привычные сегодня понятия, связанные с развитием рыночной экономики, ростом производства, городов, разделением труда, имущественным расслоением, постепенным перераспределением власти в пользу финансово-промышленных дельцов и т. д., отражают некоторые, но далеко не все существенные черты происходившей долгосрочной эволюции. Какие бы схемы мы ни положили в основу ее описания (модернизация, промышленный переворот, становление абсолютизма и последующая борьба за «демократию», распад традиционных обществ и переход к обезличенному гражданскому конгломерату индивидов, нарастание индивидуализма и свободы в разных проявлениях), очевидно, что все они, во-первых, неполны и, следовательно, неточны и, во-вторых, что многие черты, характерные для средневековой жизни, преобладали не только в этот период, но и на протяжении еще не менее трех столетий.

Большинство европейского населения по-прежнему составляли крестьяне, которые делились, при всей пестроте местных градаций, на три основные группы: лично свободные и владеющие землей на правах относительно устойчивой собственности (например, в Англии фригольдеры, копигольдеры, затем йомены; во Франции — цензитарии), лично зависимые и несущие повинности в связи с принадлежностью земли сеньорам (вилланы) и сервы, почти лишенные каких бы то ни было прав. Это деление условно, так как границы между группами не были четкими; к тому же в позднее Средневековье распространились такие явления, как коммутация ренты, т. е. переход от барщины к выплате повинностей продуктами, а затем и деньгами, а также выкуп крестьянами своих наделов и освобождение их от личной зависимости за деньги или в связи с политическими переменами. (В частности, итальянские города еще в XIII в. принимали законы об освобождении крестьян на подвластных им территориях.) В целом можно сказать, что распространение рыночных отношений в сельском хозяйстве некоторых стран, например, Италии, вело к формированию двух больших классов: землевладельцев и наемных работников.

После кризиса середины XIV в., когда эпидемия чумы унесла от трети до половины населения Европы (видимо, не менее 10 млн человек), начался медленный подъем, сопровождавшийся дефицитом рабочих рук. Численность населения достигла своего прежнего уровня примерно через полтора века после «Черной смерти», и только к концу этого периода образовался некоторый избыток рабочей силы. Спрос на наемный труд возрастал в городах, хотя его несколько ограничивала господствующая в производстве цеховая система. Цехи не только занимались регламентацией различных сторон деятельности ремесленников и сбыта их продуктов, но зачастую выступали в роли религиозных братств, имели также собственную политическую и даже военную организацию. В ходе открытых столкновений со старым патрициатом, владевшим землей, недвижимостью и торговыми компаниями, выходцы из цеховых структур получали свою долю в управлении городом. Но лишь полноправные граждане входили в состав бюргерского сословия (собственно слово «бюргер» — немецкий вариант французского «буржуа», в первоначальном значении «горожанин» или «гражданин»).

В городе фактически сложилась социальная иерархия, напоминающая отношения в сфере землевладения: на верхней ступени находились обладающие собственностью торговые и финансовые олигархи, внизу — наемные рабочие, пополняющие ряды бродяг и нищих (в Средние века фактически официально признанное сословие, с существованием которого власти иногда, например, в Англии, начинают борьбу). Неравенство отчасти сглаживалось благодаря корпоративному устройству общества, особенно в городах, где корпоративизм охватывает не только сословную и профессиональную сферы, но распространяется в форме организации различных товариществ, устраиваемых вскладчину — религиозных, благотворительных, увеселительных. Принцип коллективной ответственности не только признавался, но и использовался, например при сборе налогов.

Благородное сословие сохраняло свои главенствующие позиции в обществе, которые размывались, однако, в силу сокращения свободных земельных ресурсов и развития рыночных отношений. В таких традиционных сферах, как военное дело, отправление религиозного культа и даже государственное управление, дворян все больше теснят выходцы из «разночинных» семей. Институт монашества, отчасти поглощавший избыток населения и способствовавший сглаживанию социальных конфликтов, начинает утрачивать свой абсолютный в Средние века престиж. Это выразилось в спорах о допустимости собственности в среде нищенствующих орденов и в посягательствах властей на монастырские земли.

Западная Европа в XV в.

Большинство перечисленных явлений свидетельствует о зарождении новых элементов в малоподвижных структурах сословно и иерархически организованного общества. Но в целом, по своим социальным, как и всем другим параметрам, XV в. в Западной Европе представлял эпоху полноценного Средневековья, когда свойственные ему характеристики становятся выраженными наиболее ярко, а чуждые ему по природе процессы только заявляют о себе в форме отдаленных симптомов.

Италия

Италия в XIV–XV вв. была наиболее динамически развивающимся религиозным, экономическим и культурным центром Западной Европы. Исследователи, представляющие экономическую историю как сосуществование и развитие так называемых миров-экономик, считают центром европейского экономического мира этого периода Венецию, которая была средоточием торговли между Востоком и Западом. В Италии бурно развивалось банковское дело, текстильная промышленность выходила за узкие рамки цехового ремесла. Политическое влияние двух сил, претендовавших на главенство не только в регионе, но и во всем католическом мире, т. е. папства и императоров, к концу XIV в. заметно уменьшилось, так что страна представляла собой конгломерат из ряда больших и маленьких фактически самостоятельных государств. В Италии никогда не угасала память об античном прошлом, в котором сочетались имперские и республиканские институты. В городских республиках бурлила не только хозяйственная, но и политическая жизнь. К столкновениям городов между собой, к бесконечным распрям знатных фамилий, знати и «народа» (пополо) в целом, а также гвельфов и гибеллинов (см. о них в гл. «Расцвет Запада») в рассматриваемое время прибавились социальные конфликты между олигархией, «старшими» и «младшими» цехами, «добрым» (в распространенном буквальном переводе «жирным» — popolo grasso) и «худым, тощим» народом (городскими низами — popolo minuto). Раньше эти конфликты разрешались с помощью назначаемых императорами или просто приглашаемых извне, как бы по контракту, правителей (подеста), но теперь почти повсеместно происходит переход от коммуны к синьории, иными словами, устанавливается единоличная и передаваемая по наследству, фактически монархическая власть. Таким образом, многие из итальянских республик по-своему прошли тот же путь, что в свое время и Римская республика, с той разницей, что они не сделали больших территориальных приобретений, но накопили множество богатств и превратились в культурную мекку Европы. Сложился идеал ренессансного государя — ценителя искусств, образованного и мудрого правителя, покровителя наук. Вместе с тем современники упрекали итальянских государей в чрезмерном пристрастии к роскоши, в изнеженности, распущенности и отсутствии воинской доблести. Военное ремесло стало уделом наемников, так что военный потенциал напрямую зависел от глубины кошелька. Результатом стал начавшийся в конце XV в. раздел Италии между более крупными и сильными в военном отношении соседними державами.