Переплетенные судьбы - Загадка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Молчаливые сопровождающие оставили девушку здесь, а сами покинули комнату, на смену им появилась такая же молчаливая рабыня, которая помогла Камилле раздеться и искупаться. Не смотря на усталость, девушка была рада смыть с себя запах страшной пещеры. Рабыня не жалела теплой воды и мыла, тщательно вымыла её длинные волосы, потом смазала синяки и царапины, полученные Камиллой в пещере. Мазь быстро впиталась и успокоила боль.
— Ты не знаешь, что с мужчиной, с которым я пришла? — спросила девушка, — Где он?
Рабыня не услышала или сделала вид, что не слышит.
— Можешь не говорить, если нельзя, просто кивни, он жив? Его не бьют?
Рабыня осторожно отрицательно кивнула головой. Камилла облегчённо вздохнула. Позже, по крутой винтовой лестнице, девушку отвели в небольшую комнату с узким окошком, выходящим в сад. Всё убранство состояло из узкой кровати и удобствами за ширмой, дверь за её спиной закрылась и она услышала как её закрывают на засов. Вот и все, она пленница и она жива, что будет дальше, от неё не зависит. Остаётся только ждать. Чуть позже засов загремел в двери и та же рабыня, которая помогала девушке мыться, принесла поесть, блюдо с лепешками и сыром, и кувшин с холодной водой. Лепешки были свежими и вкусными, не такими как у Зулейки, но изголодавшейся девушке они показались самыми лучшими на свете.
Когда рабыня забирала блюдо обратно, Камилла опять попыталась расспросить её о Солке. Но та, видимо, больше ничего не знала.
Глава 11
Солка вели вниз крутые ступеньки, истертые множеством ног, рядом шли молчаливые охранники. Они привели его в длинный коридор, освещенный редкими факелами. Вдоль коридора в двух сторон, тянулись камеры- клетки, его втолкнули в одну из многочисленных клеток. С трех сторон её ограничивали прочные прутья, с четвёртой стороны прочная каменная стена с охапкой прелой соломы под ней. Вдоль одной из решёток проходил желоб для нечистот, уходящий под стену. Запах от этого желоба в шёл такой, что глаза начинали слезиться.
Больше никого в клетке не было, одно это было уже хорошо. Он ногой разворошил солому, из неё во все стороны побежали мыши и крупные тараканы. Только после этого он решился опуститься на неё.
— Ты смотри, какие мы нежные, — донеслось до него из соседней клетки, — Новенький, слыш, придвинься поближе, я тебя утешу, не бойся, я буду ласков.
Солк старался не обращать внимания на соседа. Тот долго не мог угомониться и затрагивал всех соседей, предлагая утешить их. На него никто не обращал внимания, видимо давно привыкли. Позже принесли всем воды и черствых лепешек. Наесться не наешься, но с голоду не умрешь.
Не смотря на то, что последние дни выдались очень тяжелыми, прелая солома в качестве постели пока не прельщала его, Солк сидел, опершись спиной на стену, глаза слипались от усталости, постепенно он погрузился в воспоминания, которые причудливо переплелись со сновиденьями.
Он снова оказался на острове, и впервые увидел свою новую хозяйку, худую усталую девчонку, с обгоревшим на солнце носом и потрескавшимися губами. В начале он принял её за служанку или рабыню с корабля. Вспоминал как он пытался возненавидеть её, так как ненавидел Адель, но она оказалась её полной противоположностью. Не пыталась и не хотела ни унижать ни наказывать. Потом испытание огнем и требование не трогать его. Восхищение её смелостью и благодарность за защиту. Он видел, что женщины из команды Ипполиты делали со своими рабами, попасть им в руки мало удовольствия. Правда, у его первой хозяйки, Адели, фантазии было побольше. Всего через неделю, после того как он появился в её доме, Солк начал мечтать о собственной смерти…
Из тяжелого сна его вырвал скрип двери его клетки. Он открыл глаза и тут же прикрыл их рукой от света факела, за ним он различил две темные фигуры.
— Новый сосед тебе, — хрипло произнес чужой голос, с этими словами два охранника втолкнули в клетку человека, так, что он не удержался и упал на грязный пол. Охранники захлопнули дверь, погремев на последок ключами и ушли к себе. Новичок поднялся, опираясь на руки и тяжело сел, там же где упал. Это был мужчина, может не многим старше Солка, с длинной бородой, как и у многих в Румерии, опрятно одетый в недорогую но добротную одежду. Незнакомец, в свою очередь рассматривал его.
— Ты кто? — первым нарушил молчанье незнакомец.
— Каллиграф, — коротко ответил парень.
— Каллиграф, — насмешливо протянул новичок, — а сюда как попал? Ошибок в прошении наделал?
— Мы с женой домой возвращались, с караваном, а у караванщика верблюды все по пути сдохли, вот он нас и обвинил, — не стал вдаваться в подробности Солк.
— Так это про вас весь базар гудит?
Солк усмехнулся.
— Может и про нас, а что хоть говорят?
— О, эта легенда об отважном караван-баши Сомсхее переживет века, ибо он сумел пленить злого демона, вызвавшего страшную песчаную бурю, и его жену погубившую колдовством всех его верблюдов, — улыбнулся мужчина, — А ты, выходит, и есть этот демон?
Он подвинулся ближе и произнес:
— Меня Малик зовут, я уличный певец и фокусник.
— Солк Солано, — представился парень.
— Расскажи, как дело было? — нетерпеливо толкнул в бок Малик, — Я же теперь ночь не усну, это единственный раз в жизни бывает, сидеть рядом с демоном. Ночь длинная, расскажи.
Солк неторопливо рассказал, про то, что сам видел, рассказ вышел не таким интересным, как хотелось бы Малику, и он огорченно вздохнул.
— Все знают, что караванщики хорошие рассказчики и большие вруны, ведь без вранья свой товар не продашь никогда.
— А ты как сюда попал?
Малик помрачнел и махнул рукой.
— Не понравилось, как на свадьбе пел, — коротко ответил он.
— За это в тюрьму? — удивился Солк.
— Зачем в тюрьму? — вздохнул Малик, — завтра выпорют и домой прогонят. Думал, штрафом откуплюсь, гости на свадьбе не согласились на штраф.
Он горестно махнул рукой, потом, глядя на удивленного Солка, пояснил.
— Я невесту славил, пел, что она тонкая как тростник, быстрая как лань и кроткая как ягненок, кто же знал что она хромая,
