Право на любовь - Екатерина Аверина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мужчина не успел опомниться, он даже встать не успел, так и обмяк с удивленными
стеклянными глазами, заливая алой кровью мое белое платье.
– Успел, – выдыхает мужчина, в глазах которого я растворяюсь, уходя во тьму, теряя сознание.
Глава 24. Сергей
Скинув мертвое тело с бледной девушки в белом платье, залитом чужой кровью, я поднял ее на руки и крепко прижал к себе. На улице быстро стихают выстрелы, им на смену приходит гроза. Молнии расчерчивают небо, отсвечивая прямо в комнате, отражаются от стен. Небо грохочет и шумным дождем выливается на землю, смывая с нее кровь, страх и боль.
Все закончилось быстро. Опытная команда, четко выполняя положенные им действия, уничтожила ключевой сегмент группировки. Дальше разрозненные группы, оставшиеся без костяка, разбить будет легко. Это уже не моя работа. Найти их было непросто, но я смог, собирая информацию по крупицам, идя по следу, рассматривая каждый камушек, вынюхивая, словно ищейка на охоте.
Нашел!
Нашел небольшое убежище, очень хорошо спрятанное прямо в горе, в пещере. Там мы очень хорошо попросили «добрых дядей» рассказать нам, где же прячется их хозяин. Теперь, правда, меня немного побаиваются сами бойцы, но информацию я добыл. Влад даже просил вернуться, обещал уговорить высокие чины лично, чтобы бы меня приняли, но я категорически отказался. Я здесь за конкретной целью, я пришел отомстить за свою погибшую семью и обрести новую.
Увидев, как эта мразь пыхтит над моей девочкой, перед глазами все поплыло от ярости. Мигом из головы вылетели все фантазии, лелеемые мною. Четкие действия: три широких шага до кровати, длинный армейский нож, удобно перехваченный в руке. Я рывком схватил Призрака за волосы и перерезал ему горло, глядя в перепуганные карие глаза своей Насти. Все остальное перестало иметь значение. Успел! Это все, что сейчас важно.
Я уткнулся носом в ее темные влажные волосы, укачивая бессознательную малышку у себя на коленях, слушая дождь.
– Закончили, – к нам вошел Влад и облегченно выдохнул, увидев крайне непрезентабельную картину. – Отомстил? – Он присел перед нами на корточки.
– Да, – глухо отвечаю.
– Легче стало? – Он чуть сдвинулся в бок, разглядывая того, кто выпил им немало крови.
– Не знаю, – пожимаю плечами, прислушиваясь к ее дыханию. – Еще не понял.
– Не передумал? Может, вернешься? За восемь лет многое изменилось, а мне такой специалист нужен позарез, – улыбается он с надеждой в глазах.
– Нет, Влад, извини. У меня вот, – показываю на малышку. – Кажется новая жизнь начинается.
Не могу снова все испортить. Но если что, у тебя есть мои координаты. Я всегда буду рад помочь или просто выпить по кружечке ледяного пенного.
– И на том спасибо, – поднимается он, ни грамма не обижаясь на мое решение. – Поехали отсюда. Парни сейчас погрузят это «счастье» для отчета и можно будет выспаться. Не знаю, как ты, а я вот очень хочу. – Командир, смеясь, покидает дом.
С Настей на руках я вышел во двор. В одной из машин уже сидят рабыни, которых захватили вместе с моей девочкой. Одна из них резко подскочила на ноги и, не боясь промокнуть под проливным дождем, подбежала ко мне.
– Саша, Саша, – бормочет она, взволнованно хватая за руку Настю.
Я не сразу понял, к кому обращается женщина.
– Как она? Живая? – искренне интересуется незнакомка.
– Я Зарина, – говорит она. – Девочка помочь хотела, мы думали сбежать, – сбивчиво объясняет на ломанном русском. – Не получилось, – опускает взгляд.
– Я успел, – успокаиваю ее. – Спасибо, что помогла ей.
– Нет, нет, – мотает головой новая знакомая. – Это она, – гладит Настю по волосам. – Она помогла. Смелая очень. Я бы не решилась.
– Отчаянная, – нервно усмехаюсь. – Садись в машину, скоро поедем.
Сам иду к соседней, устраиваясь в глубине тентового кузова. Услышав хриплый стон, тут же опустил взгляд, натыкаясь на мутные карие глаза.
– Привет, – шепчу ей, стирая пальцем с щеки чужую кровь.
– Я тебя нашла, – ее бледные губы пытаются улыбаться.
– Выпорю, – говорю с серьезным видом, стараясь не показывать, как ликует мое сердце, собираясь из осколков в нечто единое. – В угол поставлю. Накажу на неделю. Нет, на месяц! А лучше на год.
– Накажи меня хоть на всю жизнь… – Настя утыкается носом мне в грудь. – Только не исчезай из нее больше, – просит она, вновь закрывая веки.
– Спи, малыш, – целую ее в лоб. – Мы едем домой.
Войдя в небольшую комнатку, выделенную для меня Владом, опустил молчаливую, растерянную, перепуганную Настю на постель. Она проснулась в городе и малышку накрыло все, что произошло с ней за последние несколько дней. Обволокло, стянуло, скрутило до боли в красивых глазах. Девушка не проронила ни слова всю дорогу, вплоть до этой секунды.
– Давай я помогу тебе это снять? – присел перед ней на корточки. – Обещаю, не смотреть и не трогать. Я просто сниму эту тряпку и отнесу тебя в ванную. Нужно смыть
кровь, Насть.
Она кивнула, позволяя раздеть себя. Не смотреть оказалось сложно, но я сосредоточился выше, на ее приоткрытых от тяжелого дыхания губах.
– Вот так, – спустив с плеч, дальше просто порвал и отбросил в сторону.
Вновь поднял на руки голую девочку, отнес в ванную, поставил в поддон, придерживая одной рукой.
– Я помогу?
Снова кивает, растерянно глядя в никуда. Открыл теплую воду, стал мягкой губкой смывать с нее следы плена и ужаса, что ей пришлось пережить.
– Моя глупая девочка, – говорю тихо. – Что же ты с нами делаешь?
Осторожно обвожу грудь, стараясь не задевать чувствительных зон. Снял мокрые трусики, омыл бедра с внутренней и внешней стороны. Дыхание предательски сбилось, так не вовремя напоминая об инстинктах.
Забил, отодвинул на задний план. Нельзя ее трогать. Не сейчас. Может потом.
Разобраться бы во всем сначала, в ней, в себе. В одном я уверен на сто процентов, к отцу я ее не верну.
Глава 25. Сергей
Проснулся от ощущения дежавю. В голове муть, а в небольшой малосемейной квартирке, которой мало и одному, пахнет жареной картошкой. Счастливо улыбаясь, подскочил с кровати и прямиком на кухню. В моей красной футболке, которая теперь едва достигает середины ее бедра, с заплетенными в небрежную косу волосами стоит красивая девушка, помешивая золотистый картофель.
– Последние восемь лет – это мое любимое блюдо, – произношу тихо.
Настя вздрогнула и в меня полетело полотенце. В глазах все та же растерянность, но она старается этого не показывать.
Невероятно сильная девочка! Я восхищался ей тогда, не перестаю делать это и
