Знамение. Трилогия (СИ) - Ильясов Тимур

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я с трудом остановил себя от подобного безумства. И когда до зоны действия радара оставалось несколько десятков метров, я принялся постепенно тормозить, позволяя преследователю также синхронно снижать скорость, продолжая находится в близкой дистанции от меня.

Когда наша скорость снизилась до минимума, я съехал на обочину, остановился, поставил коробку передач на парковочный режим, убрал ноги с тормоза, снял руки с руля и уставился в зеркало заднего вида, в котором отражалась Приора и загадочный водитель, все также скрытый в тени салона.

— Ну, гребаный урод! Что дальше? — зло процедил я себе под нос, чувствуя, что еще немного и я не удержусь, выскочу из машины, подбегу к Приоре, вытащу мерзавца их салона и надаю ему по мордам.

Ничего не происходило. Приора продолжала стоять на месте и никто из нее не выходил.

Меня же начало трясти от ярости, руки дрожали, во рту пересохло. Я подождал еще немного, не отрывая взгляда от Приоры. Потом все же не выдержал напряжения, рывком открыл дверь и пружиной выскочил из машины. Полный решимости, сжимая кулаки, я направился к обидчику.

Когда до Приоры оставалось лишь несколько шагов и я отчетливо начал различать очертания лица водителя, машина резко дернулась, круто с визгом покрышек развернулась, прямо передо мной, почти проехав по ногам и в считанные секунды скрылась из вида, свернув с главной дороги в какой-то проезд.

Я стоял на месте, растерянный, сбитый с толку. Потом было кинулся к машине в стремлении нагнать обидчика, но потом остановился, передумав, решив, что из этого ничего дельного не выйдет.

Несколько минут я сидел за рулем, не двигаясь, с успокоившейся головой обдумывая случившееся и заключив, что этот случай с Приорой как-то связан со всем остальным. Мой сон, сон дочери, мальчик с похорон, установщики решеток, цифры на стекле, и теперь эта странная синяя Приора — все это элементы пазла, которые нужно собраться воедино, чтобы увидеть разгадку. И кажется, что разгадка могла быть там, куда я направлялся.

Я аккуратно развернул машину обратно, в сторону города, и, не превышая скорости, направил автомобиль в сторону яхт-клуба «Бриз».

Яхт-клуб «Бриз»

На обратном пути в сторону города я только заметил, что совершенно взмок. Так, что моя футболка неприятно прилипла к холодеющей спине. Окна машины были наглухо закрыты, в машине было душно, а из за переживаний погони я совершенно забыл включить кондиционер.

Открыв окно с водительской стороны в попытке проветрить салон, я почувствовал как мое лицо обдало полуденным жаром. Я поскорее закрыл стекло и на полную включил кондиционер. Машина в ответ недовольно загудела, но все же выпустила поток приятной прохлады. Так было намного лучше. Если бы я догадался сделать это раньше, тогда, во время погони, может быть, я поступил бы иначе. С холодной головой. В буквальном смысле слова. Может быть я бы заставил его остановиться раньше, зажал бы в потоке, прижал бы к бордюру, заставил бы объясниться, сдал бы ментам… Но точно не допустил того, что случилось в итоге. Я попросту упустил его, оставшись наедине со своими неотвеченными вопросами.

Кто был этот водитель?

Что он хотел от меня?

И самое главное — связан ли он со всей остальной историей о грядущей эпидемии?

Когда я приезжал мимо поворота, где скрылся преследователь, то немного притормозил, посмотрел в сторону уходящей вдаль дороги, которая быстро заполнялась автомобилями, и с трудом остановил себя от импульса повернуть в ту же сторону в попытке отыскать злодея. Я понимал, что это было бы бесполезно. Я лишь потерял бы время и силы.

И тут меня осенило! От досады я даже стукнул себя ладонью об лоб.

Я не запомнил его номер!!!

Это было бы самым логичным и необходимым в моем положении. Запомнить, записать номер, чтобы потом попробовать пробить его в базах данных и выяснить кто мог бы быть водителем той приоры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

От злости на самого себя я крепко сжал руками руль, так что заскрипела кожаная обмотка.

Я — космический долбан!!! Тупица!!! Баран!!! Овца!!! Как можно было не додуматься?!! В каждом фильме, сериале, рассказе или романе, который я когда-либо смотрел или читал, где была сцена преследования незнакомым автомобилем, герои первым делом записывали регистрационный номер!!! Все!!! Но стоило такое случиться со мной в реальной жизни, так я все напрочь забыл!

Что же делать?!! Возможность упущена! Я попытался вспомнить, выловить из памяти заветные цифры. Но бесполезно. Проблемой было то, что большую часть преследования автомобиль ехал слишком близко к моей машине, так что номерной знак не показывался в моем зеркале заднего вида. Но ведь были моменты, когда плашка была в поле моего зрения, особенно в начале пути.

Что же там было? Что же?!! Кажется это был местный номер. В противном случае я бы обратил внимание на знак другого региона. Кажется, там была цифра «пять», еще «три», или «семь». На этом все! Я не помнил больше ничего. И, конечно, у меня не было видеорегистратора. Я всегда считал подобную приблуду прерогативой нудных комсюков, всяческих задротов, на дороге и по жизни, к которым не хотел себя относить. Но сейчас я впервые пожалел, что пренебрег этим гаджетом и упустил возможность записать погоню и преследователя на видео. Хотя видеорегистраторы, обычно, устанавливают на переднюю сторону, а не назад. Впрочем, есть типажи, которые записывают и обе стороны.

С этими мыслями я доехал до места назначения. Припарковался у ворот яхт-клуба, в свободной нише между плотно поставленными автомобилями, и вышел на солнцепек.

Яхт-клуб представлял собой совершенно иное зрелище, чем то, каким я в последний раз застал его в середине зимы: спящим, безжизненным, обиженно оскалившимся в холодное ветренное небо десятком мачт, завернутых в облезлый брезент лодок, совершенно покинутым и безлюдным, мрачную тишину которого нарушало только нервное стаккато растяжек объявлений о почасовой аренде прогулочных яхт, трепыхавшихся на ветру, словно заложники, привязанные к забору.

Сейчас яхт-клуб и окружающая местность вместе с прилегающем диким пляжем бурлили жизнью. Десятки людей, в основном семьи с детьми, облепили полоску замусоренного песка, расположились на циновках и полотенцах, загорали и плавали, кушали, пили пиво и курили, наслаждаясь летом и морем, коротким пляжным сезоном в три-четыре месяца, когда вода прогревалась до купальных температур, ветер успокаивался и город становился похож на милое курортное местечко.

На территории у самого же клуба также кипела праздная суета. Подъезжали и парковались автомобили, выпуская из салонов стайки праздных, по летнему одетых людей, предвкушающих водные развлечения. У проходной, в неказистой беседке, также толпились ожидающие своего времени посадки на яхты веселые, смеющиеся люди, с разноцветными сумками, шляпами, шлепанцами на босые ноги. Изредка ворота огороженной территории клуба открывались, впуская и выпуская груженые машины, в которых сидели деловитые, в бронзу загорелые мужчины, делающие бизнес на всеобщем летнем празднике жизни.

А в море, совершенно изумрудного цвета, почти карибского разлива, были разбросаны более десятка лодок, яхт, шлюпок, катамаранов, водных мотоциклов, рассекающих водную гладь, отдавших якоря подальше от берега и причаливающих или отчаливающих от пирса.

Как бы мне хотелось присоединиться к всеобщему беззаботному веселью, забыть все свои переживания и тревоги, взять семью и пойти отдыхать на море, как, вероятно, сделали большинство жителей города в этот прекрасный жаркий воскресный день.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но яркое июльское солнце не могло развеять тьму в моей душе. Ведь все эти люди, менее, чем через год погибнут, или превратятся в пожирающих живую плоть монстров. И я, в отличии от всех них, знаю это! И как после этого я мог бы беззаботно веселиться, плескаться и смеяться?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍