Кровавый янтарь - Александр Тихонов

Ладно, обойдусь без ПДА.

Через час после ухода Спама.

Лагерь «Последнего дня».

Громыхнуло справа, причём так сильно, что Стекольщик не сразу понял причину. Заголосили сталкеры, невесть откуда взявшиеся в лагере сектантов, и кто-то, стоящий у самых ворот отчётливо проговорил:

— Спам заминировал труп. У нас один двухсотый. Как поняли меня, приём.

— Понял вас. — Сквозь помехи прорвался голос командира южного поста Долга — Прапора.

Стекольщик аккуратно выглянул из-за укрытия и увидел одетого в красно-чёрный комбинезон человека. Вооруженный «Абаканом» долговец стоял посреди двора, держа в одной руке рацию. Второй рукой он прижимал кусок ткани к разодранному осколками лицу.

— Что мне делать, база?

— Действуйте по обста… — Голос прапора скрыли помехи, но тут же выхватили конец сказанной им фразы. — …ворота.

— Ворота? — Связист покрутил указательным пальцем колесо прокрутки, пытаясь нащупать свободную волну. — Отзовитесь, база…

Делал он это зря. Стекольщик положил на траву перед собой небольшую «радиоглушилку» и улыбнулся. Спам, говорите? Ну, ну. Этот Спам мне за всё ответит.

Он выпрямился во весь рост, фиксируя на ПДА отведённое «глушилке» время, и вышел к воротам.

Связист, закрывший половину лица бинтами, видеть его не мог, и поэтому даже не вскрикнул, когда человек в форме военсталкера спрыгнул с забора в его сторону, занося над головой нож…

Стекольщик действовал по отлаженной схеме — вырубил рацию, нейтрализовал наиболее опасного противника, и, откатившись в траншею к развороченной туше кровососа, принялся ждать. Как он успел понять, в здании было ещё три человека, которые сейчас обшаривали помещения в поисках беглого Спама.

Ну, чтож, тем неожиданней будет его визит.

Сталкер отправил кинжал в ножны, и, стянув с плеча винтовку, вошел в комплекс.

Огромное серое здание воскрешало в памяти наёмника воспоминания о детстве. Как раз в таком вот, сером бетонном коробе, он жил когда-то вместе с родителями.

Эх, если бы всё можно было вернуть, переиграть обратно. Пусть даже одной единственной мыслью зацепиться за край иллюзорной жизни, в которой родители до сих пор рядом.

Чечня. Это слово отдалось в его голове нестерпимой болью. Он вспомнил, как старушка, живущая когда-то по соседству, всплеснула руками, как он сам прочел начертанную фразу, и как всё естество вскипело жгучей яростью. «Не бегите, Русские. Нам нужны рабы». Примерно так звучал призыв боевиков. А потом была перестрелка в доме, где он, тогда ещё новичок спецподразделения разведки, вступил в схватку с четырьмя здоровенными бородачами.

Он помнил это как сейчас. Вот так же, как тот долговец, держал рацию главный ваххабит. Так же потирал он изрезанную шрамами щёку.

Стекольщику вспомнились родители, к которым однажды нагрянули вооруженные люди, и которых убили, потому что их сын был русским офицером.

Он помнил, как искал тех убийц, помнил как сейчас. Помнил, и никогда не забывал. А вот детство, где все они вместе он никак не мог вспомнить. Казалось, те крупицы светлых воспоминаний из него выбили боевики, наносящие удар за ударом.

Вот таким же был дом, в котором ваххабиты устроили свой штаб, расстреляв его семью. В такой же дом он входил, расстреливая не успевших ничего понять людей. В тот день последнее человеческое умерло в нём, а из глубин души вознеслось всепоглощающее зло, роднящее его со многими здешними старожилами…

Дверь распахнулась. Застрекотал «калаш», после чего пять раз ушли в дверной проём тройные очереди, и всё стихло.

Тогда ему не позволили добить раненых боевиков. Чтож, он сделает это сейчас.

Стекольщик шагнул в комнату, на полу которой лежали раненые Долговцы. Двое были мертвы, а третий пытался ползти.

— Джихад! — Стекольщик оскалился, поймав на себе взгляд сталкера. — Возмездие, а не джихад, парень!

Он трижды выстрелил раненому долговцу в лицо, после чего несколько минут стоял над телом, приходя в себя. Такие затмения находили на него не часто, но когда это случалось, он терял над собой контроль. Стекольщик грустно улыбнулся.

Казалось, теперь усталость его не мучила, руки не ломила, а голова была ясной, словно наёмник только что проснулся.

— Спам! — Выкрикнул он, и эхо разнесло его слова по пустым комнатам, рикошетя звук от каждой стены.

Троекратно повторившись, эхо стихло.

— Спам, где же ты!? Я пришел за твоей головой!

На этот раз что-то шевельнулось в дальнем конце коридора, и Стекольщик напрягся.

Сначала он принял увиденное за очередной приступ галлюцинаций, но по прошествии нескольких секунд, всё оказалось реальным.

По коридору в его сторону шла, мягко ступая по замусоренному полу, огромная химера.

— А я-то думал, что кроме идиота, бросающегося аномалиями, Зона не может ниспослать мне ничего! — Сталкер закинул винтовку за спину, и шагнул к дальней стене.

Химера вошла в комнату. Мутант несколько секунд глядел на покойников, переводя взгляд то на изрешечённых пулями людей, то на сталкера с размозженной головой.

— Жри трупы! — Стекольщик отбежал к дальнему концу просторной комнаты, и замер так, чтобы между ним и химерой находился прикрученный к полу стол. — Я невкусный.

В глазах сталкера полыхнуло пламя преисподней. Он отпрыгнул к стене, но химера уже перешла в стелс-режим. Сталкер остановился, водя стволом «ГЛОРКА» из стороны в сторону. Он пытался уловить хотя бы какой-то звук, колыхание воздуха или дыхание смертоносного мутанта. Но в комнате было тихо.

Стекольщик извлёк из ножен свой кинжал, обхватив его правой рукой. Левая рука с пистолетом рассекла воздух, и он выстрелил, как ему показалось, услышав шаги.

Всполох огня осветил пустые стеллажи, и в следующее мгновение пуля попала в цель. Всё-таки интуиция у Стекольщика была потрясающей.

Химера взревела, и, отпружинив от стены, набросилась на жертву. Одновременно с этим, издав хищное рычание, сталкер отпрыгнул в сторону, и мутант налетел на стол.

Упав на пол, Стекольщик несколько раз выстрелил химере в висок.

Пригнув голову к полу, монстр замер на несколько мгновений, дожидаясь, пока кровообращение восстановится. Эти секунды оказались для Стекольщика шансом на спасение. Несколько мгновений, и он уже достиг двери.

Химера подняла безразличный взгляд на беглеца, когда тот схватился за дверной косяк, и молниеносно атаковала. Глаза мутанта сверкнули багрянцем, когда мощные лапы взметнулись вверх. Но противник был под стать чудовищу. Стекольщик присел, провёл подсечку, лишив мутанта равновесия на долю секунды, и выскочил в коридор…

Стекольщик пришел в себя только на улице, пытаясь отдышаться. Мельком взглянул на таймер ПДА. До отключения «глушилки сигналов» оставалось семь минут.

Стекольщик пересёк двор, держа под прицелом дверной проём комплекса. Около растерзанного кровососа сталкер остановился, сел на корточки и поднял с земли небольшую фотографию, сложенную вчетверо. Изображение было сильно повреждено, заляпано кровью, но Стекольщик всё же сумел разглядеть лица трёх из шести изображенных на нем людей — женщину и двух молодых парней. В одном из них он с трудом узнал Спама.

Сталкер действительно был мало похож на того улыбчивого паренька в белой рубахе и шортах.

— Спам. — Стекольщик перевернул фотографию и прочел надпись на обороте:

«Семья Вестовых: Саша, Кирилл, тётя Люда и Семёновы. Москва 2018»

— Вестов. — Сталкер скомкал и отбросил фотографию. — Вот мы и познакомились, Спам…

Пальцы Стекольщика сжались на прикладе винтовки. Он снова почувствовал азарт, с каким играл в кошки-мышки со своим противником…

Настоящее время. Неподалёку от Барьера.

Зона контроля группировки Свобода.

В баре «Респиратор» всегда многолюдно. Сама идее поставить бар на Барьере могла ещё месяц назад показаться бредом, но предприимчивые свободовцы смекнули, какой будет выгода. Даже слоган оказался на редкость завлекательным — «оттянись в аду».

Надо сказать, я не раз бывал в этом баре после его открытия, но лишь чтобы встретиться с информаторами.

После истории с Синоптиком, свободовцы объявили на меня охоту, и во время прошлых визитов мне приходилось ждать, пока все представители этого клана покинут заведение. Только после этого я заходил внутрь, но и тогда проводил там не больше пяти минут.

Сейчас бар служил для меня ориентиром. Он находился по правую руку, километрах в четырёх, и, продвигаясь через аномальные поля, я старался не упускать маячащий вдали шпиль антенны, увенчивающий здание бара…

Выстрелы со стороны комплекса раздались вновь. Если бы я не знал, откуда доносится звук, то, как и прочие ходоки, не замечал бы их.