В лабиринте времени - Миша Блэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мы покинем вас сразу, как только Элайджа будет в состоянии идти.
— Это может занять некоторое время. У парня отказывали легкие, и он в буквальном смысле был одной ногой в могиле. С теми скромными медицинскими средствами, которые у меня здесь есть, я мало что мог сделать. И твоя рука, сosita. Я вправил ее, но руку должен посмотреть хирург. Мне было бы спокойнее, если бы ты сделала это в ближайшее время. Ты должна принимать седативные препараты не менее шести недель. Я знаю, насколько ты нетерпелива. Тебе дать что-то от боли? Или, может, снотворное?
— Я не хочу спать. Где Элайджа?
— Сosita, этот парень тебе не пара! Он точно такой же, как Грегор…
Стиснув зубы, Марсель сжал руки в кулаки. Таким Ксио знала и любила своего брата. Марсель был на пять лет старше и всегда был готов разбиться ради неё в лепешку. До появления Микаэлы. Из-за неё их отношения стали более сложными, хотя они оба этого не хотели. Ксио не ладила с его женой и утверждала, что Микаэла ее ненавидит. Марсель любил Микаэлу и, прежде всего, двух своих детей, но Ксио была его сестрой. Он был между двух огней. Ксио отдалилась от него, чтобы не разрушить семейное счастье брата, несмотря на то, что это решение разрывало её сердце.
Марсель взял ее руку, поднес ко рту и нежно поцеловал. Он боялся причинить ей боль. С темно-синими гематомами в виде отпечатков ладоней Исаака на руках Ксио чувствовала себя совсем по-другому. Ее ребра выглядели ничуть не лучше. Марсель забинтовал всю ее верхнюю часть тела, как рождественский подарок.
— Ты ушибла несколько ребер с левой стороны. Слава богу, они не сломаны
— Дуракам везет. — Ксио совсем не хотела думать о том, что случится, если этот сумасшедший снова её найдет.
— Самопознание — это первый шаг к искуплению. — Марсель провел свободной рукой по своим темно-каштановым вьющимся волосам. За время их разлуки у него появились седые волоски. Они с братом отличались друг от друга не только характерами. Марсель довольно эффектно олицетворял стереотип южанина и благодаря своей харизме был на хорошем счету у представителей противоположного пола.
На его фоне Ксио выглядела бледной и невыразительной. Она унаследовала от матери светлую кожу и голубые глаза. Вокруг карих глаз Марселя появились первые морщинки, которые за толстыми линзами очков в роговой оправе казались намного меньше, чем были на самом деле. Морщинки Марселя были признаком, бурной жизни и того, что он много смеялся. Ее брат был жизнерадостным человеком, в отличие от его жены, которую Ксио мягко назвала бы пессимисткой. Для Микаэлы все было серым или даже черным. Ксио не понимала, что в ней нашел её брат, но не ей было судить о его выборе.
Марсель, с другой стороны, считал своим долгом старшего брата не дать сестре сотворить какую-нибудь глупость. Он считал, что отъезд Ксио и её отношения с Грегором были его ошибкой. Но на самом деле, Марсель был меньше всего виноват в тех бедах, которые она сама натворила.
— Это он сделал такое с тобой? — Ксио хорошо знала Марселя, и если бы она подтвердила его предположение, то брат всерьез попытался бы причинить боль Элайдже. В данный момент, учитывая тяжелое состояние Элайджи, амбиции Марселя, вероятно, увенчались бы успехом. Ксио пришлось правдоподобно заверить своего упрямого, как осел, братца, что Элайджа не виноват в ее травмах — во всяком случае, напрямую. Она постарается не проболтаться о последнем факте.
— Элайджа никогда бы не причинил мне вреда. Он порядочный, очень умный…
— Умный? — перебил ее Марсель. — Держу пари, querida (прим. пер.: querida в переводе с испанского — дорогая), окружность его бедра в сантиметрах соответствует баллам его IQ.
— Внешность может быть обманчива. Элайджа умный. Братишка, можешь мне не верить, но он, возможно, даже разумней тебя.
— Я серьезно сомневаюсь в этом. Твои мужчины никогда не имели светлую голову на плечах.
— Элайджа не мой муж. — Ксио почувствовала легкий угол в груди. Безусловно, это были ребра. Кого она обманывала? Элайджа был привлекательным, и они целовались. Ксио бы не отказалась, если бы он тут же сорвал с нее одежду. «Будь реалисткой» напомнила она себе, «Таких парней, как Элайджа, не привлекают маленькие серые мышки». И учитывая ситуацию, в которой они оказались, было бы глупо идти на поводу у своих гормонов.
— Не твой муж? — Марсель улыбнулся. — Я знаю тебя, hermanita (прим. пер.: hermanita в переводе с испанского — сестренка). Ты положила глаз на этого мужчину, а может даже и два. — Хорошее настроение брата внезапно изменилось в противоположную сторону. — Мне не нравится, что ты возишься с этим уголовником.
— Элайджа не преступник, он не такой, как Грегор! — Ксио осторожно села, свесив ноги с кровати. На удивление она не почувствовала сильной боли, особенно когда двигалась медленно.
— Ты никогда не признавалась, что Грегор тебя бил, а теперь ты защищаешь этого типа.
Меньше всего Ксио сейчас было нужно, чтобы старшей брат читал ей нотации. В начале своих отношений с Грегором она была на седьмом небе от счастья. Даже Марселю нравился Грегор. Девушка измученно улыбнулась.
— Он не Грегор, ты должен мне поверить.
— Что случилось с этим парнем? Почему у него огнестрельная рана в груди и почему ты выглядишь так, будто тебя переехал грузовик? Ты не тот человек, который создает неприятности и задевает интересы других людей, что они в ответ применяют грубую силу. Если ты и находилась под давлением, то в этом всегда были виновны твои мужчины. Мое чутье подсказывает мне, что в этот раз точно такая же ситуация. Мне позвонить в полицию? Микаэла на самом деле хотела сделать это немедленно. Но я решил сначала поговорить с тобой.
— Нет! Не звони! — своим напористым ответом она еще больше усилила подозрения Марселя. — Элайджа — полицейский. — Ксио не любила врать своему брату, но если бы она рассказала ему всю правду, то в мгновение ока оказалась бы в психиатрическом отделении клиники, где ее старший брат работал челюстно-лицевым хирургом.
— Ага! — По интонации Марселя она поняла, что не смогла переубедить его. Брат снова провел рукой по волосам,
