Второй шанс для Елены! - Ольга Гусейнова

— Расскажите хоть немного про эльфанов, Ладрос, а то я только до драконов в справочнике по расам дошла. Вы следующие после них, но у меня пока нет возможности изучать учебники.

Они удивленно уставились на меня, а Кэл позади проворчал.

— Ну и слава Черному Тринимаку, а то я представляю, какую чушь там про нас написали под руководством светлых!

Ладрос, усмехнувшись на эту реплику, начал рассказ.

— Ну с географией ты уже ознакомилась, так что эту часть могу пропустить. Эльфанов возглавляет Темный Повелитель и его же Высший Дом является правящим. На ступеньку ниже — Верховный Совет, состоящий из представителей пяти Высоких Домов, в которые входят более мелкие или менее родовитые семьи или кланы. Совершеннолетие у нас наступает так же в тридцать лет, а посвящение проходит в пещере Тринимака. Большинство из нас владеет магией земли, встречаются огневики и слишком редко — целители. Правда, последняя из них сейчас лежит, скованная проклятьем, не в силах кому-либо помочь и даже самой себе. Пока не снято проклятье, женщины, не попавшие под него, не могут вернуться домой и живут среди людей под охраной своих семей, но их так мало!!! Не знаю, что тебе еще рассказать.

Нега ушла, оставив тревожное любопытство.

— А ваши женщины тоже спят, Ладрос?

Его голубые глаза обожгли меня болью и тоской.

— Моя жена Савэри и две дочери лежат в Харписе!

Заметив мое непонимание, пояснил, поморщившись.

— Харпис создали специально для них. Подземный дом для спящих женщин, который круглосуточно находиться под магической охраной. Все там! В Харписе! Хотя некоторых женщин семьи оставили дома, не в силах расстаться с ними.

Я грустно посмотрела на других мужчин, сидящих рядом со мной возле костра, но за всех ответил хмурый Даэрон.

— У каждого из нас там лежат любимые: у кого-то матери, или сестры, или невесты. Моя невеста Хириан лежит там рядом с моей матерью и матерью моей матери.

Я в шоке застыла, пытаясь в уме произвести несложные вычисления. Сто тридцать лет длится проклятье, а там лежит его невеста, так сколько ему, нет, им лет? А вот следующая мысль заставила зажмуриться от боли и страха. Открыв глаза, я спросила, обращаясь к другим мужчинам, при этом чувствуя, как рука самого желанного сердцу мужчины замерла на моем затылке, словно он почувствовал мое состояние.

— И у вас тоже там невесты… Или жены… У всех?

Гритнир и Вайрэ, качнув головами, коротко ответили.

— Только мать и бабушка! Мы пока свободны, светлая эла и, судя по всему, наша свобода еще долго продлится. Как у Дэнэтора и ана Кэлэбриана, хотя быть может ан Кэлэбриан имеет больше шансов чем мы расстаться со своей свободой чуть раньше.

Они хитро посмотрели на меня, а я неуверенно подняла лицо и повернула голову в сторону Кэла. Он пристально смотрел на меня, а его стальные глаза, вглядывались в мои, словно что-то там искали. Коснувшись указательным пальцем моей скулы, он погладил щеку и произнес.

— В Харписе лежат мои сестра и мать. Больше никого любимого и близкого мне там нет!

Я, не осознавая, облегченно выдохнула, как оказалось, пока ждала его ответ перестала дышать. И по тому как в его глазах снова вспыхнул торжествующий хищный блеск, он заметил этот выдох и правильно его расценил. Отвернувшись от него, уставилась в огонь и только краем уха слушала неторопливый разговор братьев ни о чем. А я все еще думала, как странно реагирует на Кэла мое сердце. То бьется, словно пойманная в силки птица, то замирает и кажется больше ни разу не потревожит грудную клетку. Но оно проснулось и испытывает чувства — это несомненно, и с каждым проведенным в его обществе мгновением все сильнее и интенсивнее. Через несколько минут Кэл присел напротив и перекинул красиво заплетенную косу мне на грудь. Я с восхищенным удивлением заметила, как между прядями волос сверкает вплетенная тонкая ажурная цепочка, а снизу и сверху завязаны кожаные шнурки, чтобы коса не расплеталась. Полюбовавшись цепочкой, горящими глазами посмотрела на Кэлэбриана и тихо спросила.

— Это мне? Подарок?

Он улыбался, согласно кивая головой, но в его глазах была едва заметна боль и напряжение. Мне так сильно захотелось убрать их из его глаз, что я, встав на колени, обняла его за шею и прижалась всем телом.

— Спасибо большое! Мне еще ни один мужчина подарков не дарил, особенно таких красивых.

Его руки еще сильнее прижали меня, позволяя оценить и величину мускулов и ширину плеч и жесткость сильного тренированного тела, а так же насладиться неповторимым, только ему присущим ароматом. В голову пришла хорошая идея, и я поспешила ее выполнить. Отстранившись от Кэла, разворошила свой мешок и нашла тонкий плетеный кожаный шнурок, который я купила именно для того, чтобы хоть как-то сдерживать свою гриву волос. Повернувшись под заинтересованные любопытные взгляды остальных, взяла в руки гребень и предложила.

— А можно я тебе тоже косу заплету и подарок сделаю, конечно же, не такой красивый и дорогой как твой, но другого у меня нет. Сейчас!

Он все так же сидел на корточках, но когда услышал предложение, вскинулся и посмотрел на меня с таким голодом в глазах, что у меня невольно закралась тревожная мысль, что делаю что-то не так. И взгляд его тревожил скорее мою нижнюю часть тела, которая откликнулась на его голод, и внизу живота разгорался пожар, заставляя при этом почему-то гореть еще и щеки от смущения. Не знаю, что он прочел у меня на лице, но только довольно улыбнувшись, схватил меня за руку и поцеловал ладонь, в которой я сжимала подарок для него. Затем сел передо мной, повернувшись спиной, и откинул голову назад, демонстрируя фронт работ по расчесыванию и плетению кос.

— Может сразу две заплетем?

Гритнир с Лардосом поперхнулись отваром, который цедили мелкими глотками, и насмешливо уставились на меня. Кэлэбриан тоже улыбнулся, но уже с другим выражением на лице. Как собственник! От чего моя неуверенная улыбка чуть от испуга не сбежала.

— Маленькая моя! Пока ты только одну заплести можешь, но я обещаю, что очень скоро тебе придется плести мне и вторую. Я постараюсь ускорить этот процесс!

От непонятных слов появилось еще больше неуверенности, но я начала расчесывать шелк его волос и вся потерялась в этом увлекательном и приятном занятии. Скоро я завязала кожаный узелок в конце косы и так же как и он чуть ранее перекинула ее ему на грудь.

— Вот, принимай работу!!!

— Великолепна и безупречна, как и ты сама, моя единственная!

От этих слов я впала ступор, а потом сильно покраснела. И даже такому профану в отношениях мужчин и женщин как я стало понятно, что за мной ухаживают, оказываются. Осталось выяснить насколько серьезны его планы в отношении меня и не имеют ли они своей подоплекой только снятие спермотоксикоза.