Пустые поезда 2022 года - Дмитрий Алексеевич Данилов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подростки вышли на одной из промежуточных станций и сказали до свидания.
После ухода подростков на их места сели две не очень молодые женщины, одна интеллигентного вида, в очках, другая выглядела более простовато. Они сразу начали говорить о какой-то третьей женщине, их знакомой, которая должна вот-вот к ним присоединиться, но что-то никак не придёт. Что она там, тормоза включила, что ли, сказала женщина интеллигентного вида, и её собеседница откликнулась: ага, тормоза включила. И выражение «тормоза включила» ещё несколько раз прозвучало в их речи. Потом эта ожидаемая третья женщина всё-таки пришла, и они все втроём ещё раз семь или восемь по очереди и перебивая друг друга произнесли выражение «тормоза включила».
Женщина интеллигентного вида в очках активно использует в своей речи нецензурную брань. В частности, женщина интеллигентного вида в очках говорит: пусть они, <…>, бегут, на <…>, а мы, <…>, встанем в тамбуре и будем, <…>, стоять, и они нам ни <…> не сделают, <…> такие.
Платформа платформы Струя полностью завалена снегом. Если кто-то из пассажиров решит выйти здесь, он увязнет в снегу буквально по колено. Но никто не выходит. (Слово «платформа» обозначает как физический объект, станционное сооружение для посадки и высадки пассажиров, так и тип остановочного пункта, по аналогии со станцией: «станция Тушино», «платформа Трикотажная»; в данном случае речь идёт о платформе Струя.)
В Вековке произошла такая же пересадка из электрички в электричку, только уже без беготни, интервал между электричками уже не пятнадцать минут, а двадцать три. На электричке Вековка — Муром написано ГРК. Это уже Горьковская железная дорога, она началась сразу после Черустей. А Московская железная дорога закончилась.
В вагоне много людей в форме РЖД. Но в целом людей немного.
Остановки объявляет машинист, а не автоматическая звонкая женщина, как в электричках Москва — Черусти и Черусти — Вековка. Расслышать объявления машиниста практически невозможно.
В конце вагона в одном из отсеков расположилась группа женщин. Они непрерывно и громко хохочут. А ты помнишь, как ты ходила, орёт одна из женщин, и вся их компания страшно, истерично хохочет (ржёт).
Станция Бутылицы. Просто фиксация названия.
Фиксация того факта, что атмосфера поездок в электричках, следующих по крупным магистралям, сильно отличается от атмосферы поездок в местных поездах, следующих по малодеятельным линиям.
Прибытие в Муром. Путь до Мурома занял пять с небольшим часов.
В облике муромского вокзала присутствует отдалённый намёк на что-то отдалённо древнерусское. Рядом с вокзалом — маленькая часовня.
Сидение в зале ожидания. До поезда на Ковров час пятнадцать. Зал ожидания тих, светел и уютен. При помощи смартфона посмотрел вторую половину первого тайма и начало второго тайма матча Российской премьер-лиги «Динамо» — «Крылья Советов». «Динамо» играло чудовищно. «Крылья Советов» играли раз в десять или пятнадцать лучше, то есть просто несравнимо лучше, хотя по меркам лучших образцов мирового футбола тоже чудовищно. Если сравнивать с лучшими образцами мирового футбола, никакой разницы в уровне игры «Динамо» и «Крыльев Советов» не было. «Крылья Советов» забили два гола, оба были отменены судьёй после консультаций с арбитром VAR. Счёт 0:0.
Объявили посадку в рельсовый автобус РА3, следующий по малодеятельной линии Муром — Ковров. Это такой же рельсовый автобус, как и в поездках в Иваново и Кинешму. Двухвагонный, новенький, блестящий, красно-серый, как положено. Он свистнул и поехал по направлению к Москве, но быстро отклонился вправо по ходу движения и свернул на малодеятельную линию Муром — Ковров. Мобильный сигнал очень быстро пропал, и просмотр матча «Динамо» — «Крылья Советов» стал невозможен. А потом мобильный сигнал снова появился, удалось запустить трансляцию, и как раз ровно в этот момент «Динамо» забило. Судья долго совещался с арбитром VAR, после чего отменил гол из-за фола «Динамо» в атаке. Счёт так и остался 0:0. После чего мобильный сигнал пропал.
Вагон был заполнен где-то наполовину, сел у окна по ходу движения. Среди пассажиров выделялась группа громко разговаривающих молодых людей (старшеклассники или студенты начальных курсов) и мама с тремя детьми начально-школьного возраста. И та и другая группы производили шум.
Мобильный сигнал ненадолго снова возник посреди муромских лесов, и Google Новости сообщили результат закончившегося к тому времени матча «Динамо» — «Крылья Советов». «Динамо» победило со счётом 1:0, гол на первой добавленной минуте забил Тюкавин. Позже на сайте «Спорт-Экспресса» прочитал, что во второй половине второго тайма «Динамо» стало играть менее чудовищно, чем в первом и начале второго тайма, зато «Крылья Советов» резко прибавили в чудовищности, то есть команды как бы поменялись местами в плане чудовищности игры, и за счёт этого «Динамо» смогло в концовке переломить ход матча.
Три ребёнка начально-школьного возраста и их мама непрерывно о чём-то говорили, вернее, дети в большей степени просто что-то вякали, а мама изрекала какие-то увещевания типа: «сиди спокойно», «хватит вертеться», «ешь аккуратно», «ещё тридцать минут». Вдруг один из мальчиков громко и чётко, на весь вагон произнёс: через тридцать минут мы успеем обосраться.
За окном был сплошной, подступающий к самой дороге лес. Вскоре после отъезда от Мурома повалил густой снег. И вот теперь он падал сплошным белым потоком на лес, рельсовый автобус РА3 и попадающиеся на пути крошечные платформы. Собственно, платформ не видно, они полностью погребены под снегом, из которого торчат только таблички с их, платформ, названиями.
Группа молодых людей (включая, кажется, одну девушку) сначала долго спорила о деньгах, кто по сколько скинулся и кто кому сколько должен. Слышались слова «сто семьдесят рублей», «восемьдесят рублей», «сорок пять рублей», «два раза по двести рублей», «триста пятьдесят минус сто семьдесят рублей». Один из молодых людей сказал: ладно, я из-за восьмидесяти рублей не буду спорить.
Рельсовый автобус РА3 остановился у почти не существующего остановочного пункта, и в окно был виден крошечный остановочный павильончик на некотором отдалении от пути, посреди сплошного снежного поля, а за ним — голые чахлые деревца, а за ними белое поле, а далеко за полем чёрный лес.
Рядом с другим почти не существующим остановочным пунктом над толщей снега виднелась верхушка могильного креста, была видна его верхняя маленькая перекладина, а большая перекладина, можно сказать, лежала на снежной поверхности, весь остальной крест был под снегом. Наверное, здесь, у этого почти не существующего остановочного
