Смертельная ночь - Хизер Грэм

Инстинктивный страх овладел ею.

Она бросилась бежать.

Глава 7

Кендалл услышала, что кто-то зовет ее по имени. Громко, на всю улицу. Она остановилась и оглянулась, сдерживая дыхание и с облегчением понимая, что ее преследует не тень, а человек из плоти и крови. Он быстро приближался. Она узнала его издалека, лишь мельком увидев его высокую широкоплечую фигуру.

Не сошла ли она с ума? Или тень, которая ее испугала, куда-то исчезла?

Когда Эйдан Флинн нагнал ее, сердце ее все еще билось слишком часто.

— Вы и раньше мне кричали? — спросила она.

— Нет, только сейчас. А что? — Он с подозрением уставился на нее.

— Наверное, кто-то другой, — сказала Кендалл. Боль в голове не утихала. Ей не хотелось признаваться себе в том, что он задел ее чувства, не оставшись послушать песню. — Что вам нужно? — с вызовом спросила она.

— Вы мне так и не ответили.

— Насчет чего?

— Насчет ужина.

— Что?

— Ну — куда вы хотели бы пойти, что вы предпочитаете.

— Только не Французский квартал, — машинально ответила она и тут же спохватилась, подумав, что надо было отказаться. Но было уже поздно.

— Конечно. Мы можем поехать за город, если хотите.

— Вряд ли я смогу вам помочь, — почти умоляющим тоном произнесла Кендалл.

— А вдруг?

— Вы могли бы быть со мной повежливее?

Он вздохнул, глядя в сторону.

— Я, конечно, не образец галантности, но я постараюсь.

— Знаете, я вполне в состоянии себя прокормить. Я неплохо зарабатываю на своем шарлатанстве.

— А вы умеете предсказывать будущее?

— Нет, — решительно ответила она.

Услышав это, он улыбнулся. Она ненавидела его улыбку. Когда он улыбался, он не просто становился похож на нормального человека, он становился неотразимым. Сексуальным и даже обворожительным.

Она отшатнулась. Меньше всего ей хотелось пасть жертвой его чар.

Он ведь служил в ФБР, напомнила она себе. Его учили быть обворожительным, когда того требует ход допроса.

— Вы сумасшедший и всех вокруг сводите с ума.

Он улыбнулся еще шире.

— Позвольте мне проводить вас до квартиры.

— Я живу в следующем доме.

— Я знаю.

Они двинулись вместе по улице, и Кендалл вспомнила, что он говорил ранее.

— Вы сказали, что нашли кровь? — спросила она.

— Да, на одном из могильных камней.

Она остановилась и пристально взглянула на него.

— Засохшую кровь, — добавил он.

— И как давно она там?

— Не знаю. Я взял образец и отвез Йонасу.

— Тому Йонасу, который приходил сегодня в клуб?

— Да, мы с ним старые друзья.

Они подошли к ее подъезду. Помедлив, она вставила ключ в замок и посмотрела на него, молясь, чтобы он ушел.

Он рассмеялся:

— Я все-таки доведу вас до самой квартиры.

— Я давно здесь живу. Мои соседи — приличные люди.

— Не сомневаюсь.

Она вошла в подъезд и открыла дверь своей квартиры, с облегчением видя, что он не собирается входить. Но на пороге он схватил ее за руку.

— А ужин? Завтра вечером?

— Да-да. Но сейчас уходите, хорошо?

Он улыбнулся, выпустил ее руку и ушел.

Она посмотрела ему вслед, услышала, как щелкнул автоматический замок в подъезде.

Перед глазами у нее до сих пор все плыло, головная боль усиливалась, но все это меркло по сравнению с одной мыслью: черт, она ненавидит его улыбку.

Найдя в аптечке несколько таблеток аспирина, Кендалл проглотила их, а потом вспомнила, что за весь вечер почти ничего не ела. При таком раскладе утреннее похмелье обещало ее убить. Она быстро подогрела на гриле сандвич с сыром, налила огромную кружку холодного чая и уселась в гостиной смотреть телевизор.

Сыр она разделила с Иезавель, после чего кошка пристроилась рядом на диване и уснула.

Шторы на окне, выходящем во внутренний двор, были подняты. И вдруг Кендалл показалось, что по двору перемещаются тени — она заметила их краем глаза. Оставив попытки досмотреть шоу, Кендалл вскочила, подошла к окну, внимательно оглядела двор и задернула шторы.

«Так недолго и спятить, — подумала она. — Скоро буду совсем как Амелия».

Нет. Она не напрасно изучала психологию и понимала, какие штуки способно выкидывать сознание человека, распаленное эмоциями. Страх питается страхом. Небольшое сомнение — и вся логика летит в тартарары.

Нет, нужно срочно ложиться спать.

В спальне она включила телевизор, чтобы он составил ей компанию, и вскоре уснула под его бормотание. Ей приснился странный сон. Может быть, потому, что она слишком много думала об Амелии, или потому, что уснула, смотря «Семейку Аддамс».[8]

Поначалу ее причудливый сон был даже забавен. Будто она на плантации Флиннов, причем такая невесомая, что может перемещаться по воздуху. Когда она у крыльца взялась за дверной молоток, он улыбнулся ей, захихикал и вскрикнул «Ой!».

Она насмешливо, как ей показалось, застонала, узнав сон из «Алисы в Зазеркалье». Даже сны ей снились чужие!

Дверь сама по себе открылась, приглашая ее войти, и она направилась к лестнице. Из танцевального зала раздавалось пение. Она заглянула туда — там были Винни и The Stakes, парящие в воздухе. Винни помахал ей, приглашая присоединиться к ним, но она помотала головой и открыла дверь в соседнюю комнату. С этого момента сон окрасился в темные тона. Комната была похожа на логово безумного ученого. Некто в лабораторном халате нанизывал кости на проволочный каркас в форме человеческого скелета. Голова была на месте, и она разговаривала. Пустые глазницы повернулись к Кендалл.

Она быстро захлопнула дверь. Она почему-то знала, что ей нужно на второй этаж, и заставила себя подойти к лестнице. Посмотрев наверх, она увидела женщину. Женщина в белом. Она манила Кендалл за собой.

Кендалл против собственной воли стала подниматься. Она не видела лица женщины, но слышала ее слова.

— У тебя дневник! — говорила та с осуждением.

Кендалл попыталась проснуться.

Да, дневник был у нее, но она собиралась вернуть его, когда закончит читать.

Она хотела закричать, проснуться. Хотя ничего ей как будто не угрожало, но она боялась, что что-то случится, если она не проснется, а говорят, что тот, кто видит сны о собственной смерти, умирает на самом деле.

Она почувствовала ласковое прикосновение. Женщина в белом исчезла, а вместо нее была Амелия.

— Им нужна помощь, — говорила она. — Мы должны им помочь, Кендалл, понимаешь?

Внезапно ночную тишину прорезал громкий, ужасающий крик.

— Если бы у меня только были силы помочь им, — сказала Амелия, медленно качая головой.