Экзамен по социализации - Оксана Алексеева

— Именно! Надо уже просто взять их и вытрясти! Лучше по одному, вдвоем они непобедимы. Мира? — предложила я, как мне казалось, более слабое звено.

— Нет, лучше Макс — он хоть и не такой разговорчивый, но относится ко всему проще. И увиливать не умеет. Берем и трясем!

— Завтра Мира идет в парикмахерскую после школы! — вовремя вспомнила я.

— Зашибись! Значит, завтра после школы мы составим Максу тесную компанию.

— По рукам, Белов.

— По рук…

— Даша? — перед нами стояла моя мама.

— Ой, — сказала я.

— Здрасьте, — по-своему ойкнул Белов.

Она смотрела на него с тщательно скрываемым любопытством. Наверное, до сих пор втайне так и подозревала, что я встречаюсь с Максом, а тут совершенно незнакомый парень провожает меня домой. Это хорошо, что я ей про действующих лиц своих трагедий не рассказала, а то бы она сейчас шлепнулась в обморок, узнав, что это тот самый говнюк.

— Здравствуй…? — вопросительное выражение оставляло паузу для имени. Пришлось представить:

— Мам, это Костя — мой одноклассник. Мы у Танаевых сидели, вот и пошли… эмм… вместе. Костя, это моя мама — Мария Сергеевна.

— Очень приятно, — угрожающе заявила мама. — А то я уж думала, что в Дашином классе, кроме Танаевых, других учеников и нет. Белов ведь, да? Я встречалась с твоими родителями. Ты на маму очень похож.

Костя кивнул, а я внутренне выла. Ну вот зачем эти приветственные речи? Не могла, что ли, тихонько мимо пройти? А если бы я с парнем своим шла после свидания, то вообще бы от стыда сгорела.

— Пойдем, Костя, чай у нас выпьешь, — добила родительница и, не слушая монотонные возражения, потащила нас в подъезд.

Родители специально, что ли, обучаются в какой-нибудь спецшколе доводить любую простейшую ситуацию до крайней неловкости? Отец не ударил в грязь лицом, гаркнув:

— Доча! Что-то ты повадилась разных мужиков в дом водить! — доброжелательно протягивая Косте руку. — Ты уж определись, всему району голову не морочь.

На иронично изогнутую бровь Белова пришлось прокомментировать:

— Макс с Мирой вчера на ужин приходили.

В общем, чаепитие вышло крайне неудачным. Одноклассничек мой держался из последних сил, отвечая на какие-то вопросы мамы, и при первой же возможности свалил. А после его ухода мне еще пришлось краснеть под вопросительно-удивленными взглядами однофамильцев.

— Да не встречаюсь я с ним! — не выдержала я слишком многозначительной паузы. — Просто у Танаевых сидели вместе!

Но любопытство их я, кажется, утолить не смогла, позорно бежав в свою комнату. Успокоившись, я вспомнила о сегодняшних странностях. Вот тут, действительно, было, о чем подумать.

На следующий день после уроков мы действовали по оговоренному сценарию. Выпроводили Миру в парикмахерскую, подхватили Макса под руки, усадили в его же машину и заявили, что очень хотим к ним в гости. Основное представление должно происходить за стенами их жилища, чтобы не привлекать внимание прохожих.

Белов подтолкнул озадаченного Макса к дивану и прищурился, оценивая фронт работ.

— Так, Танаев, сейчас ты нам все выложишь! Отвечай на вопросы без утайки! Откуда вы знаете Снежную Королеву, а?

Макс почесал висок:

— Может, пусть лучше сестра на ваши вопросы отвечает? Вас давно надо посвящать в курс дела, но из нее рассказчица получше…

— Ну уж нет! — Белов вовремя сообразил, что Макс просто снова отводит разговор. — Здесь и сейчас! Сдавай-ка, партизанишка, полицаям свой отряд, — получил довольно задумчивый отрицательный взмах головой и добавил: — У нас с Николаевой куча орудий пыток!

— Валяйте, — Макс откинулся на спинку дивана. — Вечер обещает быть томным.

— Ну, ты сам напросился! — Белов возмутился такому спокойствию и подошел к жертве допроса ближе, осторожно протянул руку и, не дождавшись реакции Макса, воткнул палец ему в ребра. Не знаю, чего он добивался, но подопытный даже не поморщился, терпеливо ожидая, к чему приведут эти пересчеты его ребер.

— Ты чего? Совсем щекотки не боишься? — уточнил Костя.

— Не очень-то, — и без этого ответа все было предельно очевидно.

— Та-а-ак, — экзекутор оставался разочарованным недолго. — Значит, включаем тяжелую артиллерию! Будем бить по самому больному, прямо ниже пояса!

«Пациент» почему-то не испугался. Возможно, что даже ему стало интересно, что это означает. В это время Белов занырнул в комнату Макса и вынырнул оттуда с его ноутбуком.

— Запаролен? — уточнил он грозным голосом.

— Неа, — ответил хозяин, подыгрывая, чтобы узнать, что же будет дальше. Мне тоже было очень интересно.

Белов включил ноут, минуты две рыскал в поисковике и потом с торжествующей улыбкой повернул монитор к Максу, объясняя:

— Будем использовать самый подлый способ, а именно — психологическую проблему нашего неразговорчивого клиента. Посмотрим, как он запоет после порнушки! Ха-ха, пулемет Максим, испугался?!

«Пулемет Максим» не особо испуганно глянул на него, как на полного придурка, и я в этом с ним внутренне согласилась. В общем-то, нам не слишком многое было известно о его психической травме, а вдруг он сейчас слетит с катушек и изнасилует потом нас обоих? Хотя по спокойному лицу Макса было видно, что этого вряд ли можно опасаться.

Белов запустил видео, сопровождающееся фальшивыми охами и хлюпающими звуками. Я не знала, куда именно отвести взгляд, чтобы случайно не покраснеть, но Костя в это время подлетел ко мне, схватил за талию и плюхнул на диван рядом с Максом.

— Это для усиления эффекта! Будешь играть у нас роль женщины, Николаева! Справишься?

Все это было уже до невозможности смешно, но я старалась держать себя в руках, уперев взгляд в потолок.

— Так, напарница, проверяй, есть ли там эффект? — он содрал меня с потолка и кивнул на ширинку Макса, которая внешне признаков потусторонней жизни не подавала.

— Не буду я проверять! — возмутилась, однако, едва сдерживая хохот.

Сам Макс и спас меня от припадочного веселья:

— Ты бы хоть что-нибудь с сюжетом нашел, чтоб не так скучно было, — а потом прокомментировал разочарование Белова: — На меня порно не влияет. Вообще. Суть моей проблемы не в возбуждении, а в обязательном человеческом присутствии. Долго объяснять… В общем, не влияет. У тебя будет гораздо больше шансов, если ты сейчас об меня сам тереться начнешь. Не знаю, что из этого получится, но со своей стороны обещаю хотя бы попытаться.

— Нет! — Белов выставил вперед открытую ладонь. — Этот вариант мы пока попридержим.

Сам он наклонился к экрану и, вероятно, попытался все же уловить суть сюжетной линии.

— Вообще, что ли, не влияет? — это было скорее любопытство, чем часть допроса. — Прям нисколечки? — продолжал он разговор с самим собой. Поразился, но смирился: — Ну да ладно.

Он захлопнул ноутбук, после чего демонстративно глубоко задумался, уперев кулак в лоб. Еще через несколько секунд выдал:

— Так, Николаева, все варианты, которые ты предложила, мы уже перебрали, — так это я предложила?! — Значит, будем переходить к более жестким мерам! Тащи кастрюлю с ледяной водой! Я его подержу, а ты обольешь!

Макс зыркнул сначала в мою сторону, но тут же снова посмотрел на Костю. Сощурился.

— Ой-ё… Николаева, а чего он на меня так смотрит? — тот отпрыгнул на шаг назад. — Николаева! — уже с некоторой долей истерики. — Сделай что-нибудь! Мне еще рано умирать!!! Да-а-а-ашка!

Я уже смеялась в голос, аж слезы на глазах выступили:

— А что я могу сделать, Белов? Я вообще не знаю, чем его пронять можно! — чуть подумала и вспомнила: — Только знаю, как ему настроение поднять!

— Действуй, любимая, действуй! Спаси меня, родимая! — верещал Костя, хотя Макс даже не шелохнулся. Конечно, он переигрывал, но в целом сцена выходила презабавной.

Я обхватила Макса за шею и чмокнула в щеку. Потом наклонила голову, чтобы заглянуть в лицо. Максим по-прежнему смотрел исподлобья на Белова. Пришлось повторить. И еще пару раз. И еще десяток, все время не выпуская его шею, чтоб не увернулся.

— Во-во, Николаева, работает, — шепотом, будто боясь спугнуть утихомирившегося зверя, забормотал Белов. — Продолжай. Щас мы его размягчим, как булку в молоке.