Царство мертвых - Том Кристенсен

— Кто это был?

— Некий Стиан. Сдается мне, сын той бабы, которую мы навестили… Анны Мидтгорд.

— Вот черт.

— Займись им, — сказал Микаель и исчез.

35

Утреннее оживление на улицах поутихло. Машин стало меньше. Солнце осветило край неба, похоже, день снова будет морозный.

Место встречи находилось довольно далеко, но Саид решил идти пешком. Спустился вниз по Финнмарксгате и свернул к площади Тёйен.

Вчера днем в квартиру Ширы постучали. Посетитель не представился. Стоял, засунув руки глубоко в карманы зеленой военной куртки, и вроде бы нервничал. Он назвал Саиду адрес, время встречи и пароль. Саид сказал, что придет. Мужчина утвердительно кивнул и, не произнеся более ни слова, ушел.

Ночью Саид спал тревожно. Готовилась акция, он знал. И его задание уже разработано. Он не сомневался насчет того, как его хотят использовать. Его знания им явно не нужны. Они используют его как воина. И, возможно, именно сегодня он получит конкретное задание.

Только бы это не случилось слишком быстро, ему необходимо еще некоторое время, чтобы осуществить много более важное дело.

Сверяясь с картой, которую всегда носил с собой, Саид легко нашел нужный адрес.

Фасад трехэтажного кирпичного дома выглядел обшарпанным и грязным. Штукатурка тут и там обвалилась, краска на окнах облезла. На первом этаже со стороны улицы располагалась колониальная лавка. Несколько ящиков с фруктами и овощами выставлены наружу, под зеленый тент с обогревом. В окнах верхних этажей виднелись гардины и цветочные горшки. На тротуаре стоял мужчина в коричневой куртке и дымил сигаретой. Саид подошел к нему. Секунду-другую оба смотрели друг на друга, потом человек в куртке улыбнулся.

— Солнце на лето, дни длиннее, — сказал он и глубоко затянулся сигаретой.

— Уже два с половиной часа прибыло, — ответил Саид.

Мужчина бросил бычок на тротуар, растер давно не чищенным коричневым ботинком.

— Пошли.

Следом за ним Саид вошел в лавку.

Внутри было тесно, остро пахло специями и травами. Плечи Саида едва не задевали полки слева и справа, пока они шли через лавку, заставленную товаром. В глубине, между штабелями мешков с рисом, обнаружилась дверь. Мужчина открыл ее, пропустил Саида вперед. Они двинулись по коридору, вдоль стен которого громоздились какие-то ящики; пол грязный, усыпанный мусором и остатками бакалеи. Они поднялись по узкой лестнице. На одной из ступенек спал, свернувшись клубком, черно-белый кот. Он вскочил и зашипел на Саида.

— Не понравился ты ему, — засмеялся мужчина. — Небось думает, ты всех его крыс переловишь.

Он открыл дверь на следующей площадке. Саид вошел и услышал, как за его спиной дверь захлопнулась.

В лицо пахнуло жаром. Освещение тусклое, окна зашторены, толстый ковер под ногами вроде как сырой.

В заставленной мебелью комнате сидели двое: Марван Ханжур со своим каменным лицом и незнакомец, которого Саид никогда раньше не видел. Лысый, сутулый.

— Сядь, Халед, — произнес Марван Ханжур. — Мы ждем еще одного.

Саид кивнул лысому, снял тяжелое пальто, шапку и перчатки, сел на стул и огляделся вокруг. Комната сплошь заставлена столами, стульями и креслами всех форм и размеров, прямо как на мебельном складе. На полу в несколько слоев лежали персидские ковры.

Марван медленно встал.

— Время молитвы, — сказал он. — Давайте совершим омовение.

Он подошел к двери на противоположной стене, открыл ее — там оказалась маленькая ванная. Они по очереди вымыли руки, лицо и ноги, а затем встали на колени на единственном свободном участке. Марван впереди, Саид с лысым бок о бок за его спиной.

Как только они закончили, в дверь легонько постучали.

В комнату вошел четвертый. Высокий. Борода, темные волосы и скудное освещение не позволяли толком разглядеть черты лица. Единственное, что заметил Саид, — это очень низкий лоб.

— Салям, братья, — сказал вошедший и поочередно поздоровался с каждым.

Имен никто не называл. Они сели в кружок друг против друга. Окна, видимо, были плохо подогнаны — с улицы отчетливо доносился шум автомобилей.

— Должны произойти важные события, — сказал Марван, откинувшись в кресле и положив руки на подлокотники. — И чтобы добиться успеха, необходимо хорошо подготовиться.

— Иншалла, — произнес лысый.

Саид отметил, что новоприбывшему не сиделось на месте — руки его постоянно двигались, он то и дело нервно озирался по сторонам.

— Давайте сразу к делу, чтобы как можно скорее закончить, — продолжил Марван.

— Минуточку, — сказал беспокойный, вставая. Подошел к окну, осторожно отодвинул край шторы, выглянул на улицу и стоял так несколько секунд. Потом медленно отпустил штору и обернулся: — Квартира чистая? Вы проверили?

— Мы тут в безопасности, — ответил Марван.

— Откуда вы знаете? Может, комната прослушивается?

Марван сидел как статуя.

— Доверься мне, — сказал он. — Здесь мы в безопасности. Можно говорить свободно. Это место мы использовали только один раз, несколько месяцев назад.

Высокий остался у окна. На фоне света они видели только его силуэт.

— У вас есть камера слежения?

— Нет, — ответил Марван.

Тот вернулся на свое место и снова сел.

— Они повсюду, — тихо сказал он. — Повсюду. Лишняя осторожность не помешает.

— Я понимаю, — спокойно ответил Марван. — Но мы достаточно осторожны.

Высокий развел руками и посмотрел на Саида и на лысого, как бы спрашивая их мнения.

— Что с провалившейся ячейкой? — спросил Саид.

— Позвольте я скажу несколько слов, — ответил Марван. — Провал студенческой ячейки нанес весьма ограниченный вред. Нет никаких признаков, свидетельствующих, что норвежская полиция сумела что-либо раскопать. Главный связной студентов давно вывезен из страны. Периферийные их контакты мы держим под наблюдением. Если полиция проявит интерес хоть к кому-нибудь из них — мы тотчас вышлем его за пределы Норвегии.

Беспокойный вроде бы угомонился. Неколебимое спокойствие Марвана передалось остальным.

— Причина сегодняшней встречи — несостоявшаяся акция. Нам поручено осуществить новую.

Саид сглотнул. Вот оно. Одна нога у него мелко задрожала. Он прижал колено ладонью и бросил взгляд на лысого, который сосредоточенно смотрел на Марвана.

— И действовать надо быстро, — продолжал Марван. — Подготовка и так слишком затянулась.

Беспокойный кивнул.

— Деньги уже поступили.

И они с Марваном смерили взглядом сначала Саида, потом лысого. Выбирали.

Саид почувствовал, как его бросило в пот. Надо бы спросить о подробностях, но он не смог. Быстро глянул на лысого и, к своему удивлению, заметил, что лысина у него мокрая от пота.

Темно-синий «опель-вектра» был припаркован боком с правой стороны улицы, метрах в ста от колониальной лавки. Стоял он между двух других машин, но два агента Службы безопасности полиции отлично видели вход в лавку.

Тот, что сидел на пассажирском месте, взял с заднего сиденья фотоаппарат с телеобъективом и через ветровое стекло направил его на мужчину в коричневой куртке, который курил на улице, возле ящиков с овощами и фруктами.

— Ты уверен, что он вошел туда? — спросил водитель.

— Абсолютно, — ответил второй и нажал на затвор, сделав целую серию снимков человека в куртке.

Водитель расслабился, скрестил руки:

— Тогда остается только ждать.

Через сорок минут из лавки один за другим, с промежутком в несколько минут, вышли четверо мужчин, все одетые на западный манер.

Первые двое были полицейским незнакомы, а вот третьего они узнали: Мустафа Маджид, или Азиф Абасси, как он себя называл в Норвегии.

Агенты сфотографировали всех троих.

Последним из магазина вышел человек, слегка похожий на Мустафу Маджида — такой же густоволосый и бородатый. Только через все лицо у него тянулся шрам и нос был перебит. Полицейский навел на него объектив, а он постоял несколько секунд, озираясь вокруг, потом попрощался с человеком в коричневой куртке и перешел через улицу.

Камера не переставала щелкать, пока он не исчез из виду.

36

— Почему я? — спросила Шира.

— Так надо, — ответил Саид.

Поезд метро, в котором они ехали, замедлил ход. Саид встал и направился к дверям.

Шира тоже поднялась и пошла за ним. Стала рядом, схватилась за металлический поручень. Станция Майорстюа. Шира, сжав губы, молча смотрела на свои серебристые кроссовки.

— Ты отлично справишься, — сказал Саид.

Пожилая женщина рядом с ними вдруг повернулась к Саиду и улыбнулась. Они говорили по-арабски, так что она, естественно, не поняла ни слова. Ткнув Саида пальцем в плечо, она показала на Ширу:

— Красавица. Очень красивая девушка.