Гость полнолуния - Ярослава Лазарева

Когда гроза утихла, бабушка выбралась из чулана. Увидев, как я накрываю на стол, она начала охать и причитать, что я устала с дороги и вынуждена тут хлопотать, я не обращала на нее внимания. После баньки мы уселись за стол. Бабушка достала брусничную наливку, но я отказалась, так как к алкоголю всегда была равнодушна. Они выпили с отцом, затем начались разговоры «за жизнь», и я выбралась из-за стола. Гроза полностью прошла, и на улице снова сияло солнце. Я надела высокие резиновые сапоги и вышла на крыльцо. Кудрявая конотопка, оплетающая сарай, была покрыта капельками влаги. Пахло зеленью и свежестью, я вдохнула полной грудью. Мой старый друг, пес Урай, вылез из конуры и повизгивал от радости, натягивая цепь. Я подошла к нему, он встал на задние лапы, но я не хотела сейчас с ним обниматься и пачкать одежду, поэтому быстро отпрыгнула назад. Урай, а он был пес с характером, тут же обиделся и спрятался в конуру. Улегся там, высунув голову и поглядывая на меня исподтишка блестящими глазами. Я улыбнулась и присела на корточки, гладя его между ушами. Он тут же ткнулся мне мокрым носом в ладони и тихо поскуливал, словно жаловался на долгую разлуку. Я чмокнула его в морду, он тут же приободрился и снова выбрался из конуры.

– Соскучился, Урайчик? – приговаривала я, гладя его спину. – Ну ничего, вот просохнет – и отправимся в тайгу! С бабушкой-то много не набегаешь!

Он привалился ко мне горячим боком и внимательно слушал, высунув язык и как бы улыбаясь. Его свернутый в колечко хвост ходил из стороны в сторону без перерыва. Урай был моим постоянным спутником во время походов в тайгу. Последние два года я пристрастилась к поездкам на велосипеде и забиралась очень далеко, и Урай всегда бежал рядом. Казалось, он совершенно не устает, хотя бывало, что я крутила педали по нескольку часов без отдыха. Бабушка не любила, когда я уезжала в лес надолго. И на то были свои причины. С одной стороны деревни находилось озеро, с другой – огромное поле. На въезде в деревню вдоль дороги тянулся много километров березовый лесок, там всегда было много ягод и грибов, и деревенские собирали их чаще всего именно там. На выезде, если можно так сказать, находился красивый бор. Он располагался на невысоком округлом холме, который огибала узкая, но быстрая речка. И это место издавна служило чем-то вроде парка. Там даже кое-где были поставлены простые скамейки из некрашеных досок. Когда деревня процветала, там собиралась молодежь на гулянья, как рассказывала бабушка. А сейчас в бору «тусовались» оставшиеся старики и старухи, пили самогон и пели песни. А вот за полем было самое загадочное для меня место. О нем шла плохая слава. Там простиралось высыхающее болото, за которым начиналась тайга. В нее по непонятным мне причинам местные жители избегали даже заходить. Говорили, что это проклятое место, там водится нечистая сила, то ли лешие, то ли кикиморы, то ли оборотни, и будто это их территория и чужаков они не пускают. Но я не верила всем этим россказням. Знала, как в деревнях любят приукрашивать любое неординарное событие и искать в нем тайный смысл. Но это и понятно – своего рода бесплатное развлечение. Было о чем посудачить бабушкам, собирающимся вечерами на завалинках. Но именно в этой загадочной тайге со мной произошло то странное событие. И все, что тогда случилось, для меня по-прежнему оставалось загадкой. Это не давало мне покоя, и я постоянно мысленно возвращалась в прошлое. И каждый раз из глубин памяти всплывали какие-то новые подробности. Вот и сейчас, когда я снова приехала к бабушке, невольно начала думать о том, что тогда произошло. Мне хотелось вспомнить все в точности. Я закрыла глаза и максимально сосредоточилась.

Я тогда отправилась через поле. Заросли белого и желтого донника, через которые шла дорога, источали одуряюще сладкий медовый аромат. У меня даже начала болеть голова, и я прибавила скорости, чтобы скорее миновать поле. Думаю, что я нечаянно свернула на другую дорогу, так как выехала на какую-то незнакомую мне большую поляну, сплошь покрытую разнотравьем. Это выглядело необычайно красиво. Огромные шары мелких сероватых цветочков перекати-поле перемежались с яркими фиолетовыми колокольчиками, высокие стебли цикория торчали между ними, как острые шпаги, усеянные синими звездами. Группы высоких соцветий иван-чая тянулись к солнцу, словно темно-розовые, иссеченные ветром пирамиды, мелкие ромашки пятнали белизной зелень травы. И все заплетал кудрявый вьюнок, покрытый необычайно крупными светло-розовыми граммофончиками уже закрывающихся цветков. Аромат стоял такой, что воздух, казалось, был наполнен какими-то изысканными духами. Я остановилась на краю удивительной поляны, так как дорога резко обрывалась. Урай выглядел недовольным и чем-то встревоженным. Он тихо поскуливал и оглядывался. Когда я соскочила с велосипеда, он мягко ухватил зубами подол моего сарафана и начал тянуть меня обратно. Но я лишь рассмеялась, освобождая ткань из его пасти. Я села на корточки и понюхала цветы вьюнка. Аромат был тонкий и сахарный. В этот момент надо мной пронеслась какая-то крупная птица, Урай взвыл так, что у меня мороз побежал по коже. Я резко выпрямилась, но птица уже исчезла за лесом. И тут я заметила, что по поляне тянется узкая тропка, хотя до этого мне казалось, что цветы растут ровным ковром. Я удивилась. Какое-то непонятное любопытство заставило меня сесть на велосипед и отправиться по тропинке. Урай возмутился моим решением, он залаял, даже зарычал и какое-то время метался по краю поляны. Затем все-таки помчался за мной. Поляна оказалась огромной. Когда я пересекла ее, то притормозила, так как увидела, что выехала на край засыхающего болота. После красочного разноцветья поляны оно выглядело угнетающе. На буро-коричневой поверхности кое-где возвышались кочки, покрытые пучками желтоватой травы, похожей на солому. Но тропка тут не обрывалась, а шла дальше через болото. И я продолжила путь. Я начала понимать, что приближаюсь к таинственной тайге, о которой слышала столько всевозможных рассказов и от бабушки, и от ее соседей. Она как раз начиналась за болотом. Из разговоров у меня сложилось впечатление, что оно непроходимо. Однако я видела, что болото почти высохло, да и наличие странной тропы наводило на мысль, что деревенские сюда наведываются, несмотря на уверения, что в эту тайгу пойдет разве что сумасшедший. Тропа была извилистой, так как обходила кочки и подозрительные на вид озерки с черной жижей, поэтому я ехала довольно долго, хотя казалось, что до ближайших деревьев рукой подать. Урай следовал за мной, но периодически взвывал дурным голосом. Я даже несколько раз останавливалась и предлагала ему вернуться домой, но он отворачивал морду.