Читемо: Поэзия убийства - Филип Гэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А я смотрю, все и вправду непросто, да, ангел? Давай-ка отойдем в сторону. Я хочу, чтобы ты взглянул на кое-какие фотографии.
Они отошли и встали ко мне спиной. Я видел лишь их спины и подрагивающий в хищном возбуждении леопардовый хвост. Барсица внимательно оглядывала заросли, окружающие пустырь.
Она показалась мне женственной. Почему-то, как моя мама.
Заметив мой взгляд, она подошла ко мне, присев на колени рядом с коляской. Легкие движения головы показывали, что она продолжает следить за обстановкой.
Но в основном она смотрела на меня.
— Привет, — сказала она. — Как тебя зовут?
Ее голос оказался грудным и красивым.
И я вдруг перестал бояться.
— Рекс, — ответил я.
Почему я не назвал своего настоящего имени? Я не знаю. В этот момент мне показалось, что Рекс действительно мое самое настоящее имя.
— Какое хорошее имя, — сказала барсица. — А я — Лика. Лика Камо.
Она вдруг взяла мою руку в свои ладони. Ее шерсть оказалась на удивление мягкой и шелковистой.
Никогда в жизни мои руки не касались ничего похожего, столь приятного и нежного на ощупь.
Даже не осознавая, что делаю, я погладил ее шерсть на руках своими ладонями.
Она снова улыбнулась.
— Что с твоими ногами? — спросила она.
— Они… не ходят, — ответил я.
— Совсем?
— Совсем, — кивнул я. — И никогда не ходили.
— Ох. Я очень сочувствую тебе, малыш.
— Спасибо. Скажи… А там, откуда ты… пришла, есть такие как я? С такими вот ногами?
Она покачала головой.
— Нет. Таких, как ты — нет.
— Почему? Они не рождаются?
— Рождаются. Но быстро умирают.
Она погладила мои ноги. И мне вдруг захотелось обнять ее и разрыдаться.
Она поняла мои эмоции. Обняла сама, и потерлась носом о мой лоб. Ее нос оказался холодным и немного мокрым, но очень приятным.
Затем отстранилась. А я не успел разрыдаться. Хотя глаза так и щипало.
— Куда вы ехали? До того, как стали убегать от них, — она кивнула в сторону монахов.
Те продолжали стоять, словно изваяния.
— В библиотеку, — ответил я.
Она задумалась.
— Ту самую?
— Не знаю. Наверное. Которая с Пилатом.
Она кивнула.
— Значит, ту самую.
— А ты бывала там?
— Нет. Да и слышала про нее лишь однажды. Я думала, ее не существует.
Мне вдруг захотелось спросить про ее семью. И про место, откуда она. Мне захотелось задать ей сотни вопросов.
И почему-то совсем не хотелось, чтобы она уходила.
Но вместо этого я услышал голос Демьена.
— Да, это он.
— Можешь написать адрес?
Последовала короткая пауза.
— А где они держат штурмовую группу?
— Этого я не знаю.
— Ладно, — согласился демон Алекс. — Именно в это я верю.
Он обернулся к нам, затем помотал головой, оценивая обстановку. Кивнул своей спутнице.
Лика коснулась своим лбом моего, слегка боднула, в каком-то своем материнском жесте, улыбнулась, ободряюще кивнула, и встала рядом с Алексом.
— Подождите здесь три минуты и идите снова к мосту через железную дорогу. Перед ним уходите направо и двигайтесь в сторону Павелецкой, по левой стороне улицы. Когда дойдете до квартала с бизнес-центром, срезайте путь к станции через дворы. О своих друзьях в черном, что стоят на углу этого прекрасного образца дореволюционной архитектуры, можете не беспокоиться. Мы будем прикрывать вас до самого входа в метро. Я впереди и справа, Лика будет идти позади.
Он обернулся к барсице. Пальцем ткнул в себя, затем в сторону монахов. Показав на нее, махнул в направлении противоположного угла, предлагая обойти. Потом показал большим пальцем вниз, к земле.
Что именно это означало, я не понял.
***
Монахи и демоны исчезли. Дем вытолкал коляску сквозь заросли, по узкой тропинке, заваленной мусором. Я молчал, пока мы ехали через дворы, но не удержался, когда мы выбрались на улицу.
— Дем?
— Да?
Он взъерошил мне волосы, пытаясь успокоить.
— Кто это был? Они из Эйоланда?
— Только Лика. Одна из жителей города. Помнишь, я рассказывал тебе про статуи, символизирующие разные виды новой расы, которую создал Флэт для войны с империей? Лика принадлежит к одному из таких видов. Этот вид называют Камо.
— А Алекс? Откуда он?
— Не знаю. Когда-то он наверняка был обычным жителем одного из миров. Теперь он превратился в нечто, способное путешествовать между пространствами. Он кто-то вроде детектива и одновременно массового убийцы. Его много раз пытались уничтожить, но еще никому этого не удалось. Он занимается поиском истин, которые часто выдумывает сам. Однако свято в них уверен. Его нельзя разубедить и остановить его поиск.
— А почему он назвал тебя ангелом?
— Ангелами обычно называют тех, кто умеет проходить в другие миры.
— То есть Алекс и Лика тоже ангелы?
— Мм… нет. Кстати, ты видишь их?
Я завертел головой. Леопард Алекс шел на противоположной стороне улицы, чуть впереди. Редкие прохожие, которые попадались ему навстречу, либо вовсе не обращали на него никакого внимания, либо удостаивали единственным любопытным взглядом.
Москва есть Москва. Здесь можно быть даже динозавром — никто не удивится.
В свою очередь, Алекс улыбался всем встречным, кланялся, снимал воображаемую шляпу, разводил в стороны руки. Разве что не жонглировал и не доставал из воздуха кроликов. Демон то ли и вправду наслаждался и дурачился, то ли просто маскировался таким образом.
А вот Лику я разглядел не сразу. Она совершенно сливалась с фоном зданий, хотя вроде бы и не старалась. Городской хищник, тихий и незаметный.
Я раскрыл было рот, чтобы спросить, какую войну имел в виду Алекс, но тут заметил монахов. Черные сутаны плыли в сотне метров позади Лики.
Мне показалось, что это другие монахи. В смысле, вовсе не те, которые догнали нас на пустыре.
— Дем!
Он тоже оглянулся. Лика махнула нам лапой и ткнула большим пальцем назад, через плечо, указывая, что тоже видит преследователей. Потом слегка развела ладони в стороны, покачала головой, и махнула рукой вперед. Дескать, пока сделать ничего не могу, но и преследователи не могут, а потому надо идти дальше.
Красноречивая особа. Аж до дрожи в коленках.
Но, очень хорошая и добрая.
Мы свернули на дворовую территорию бизнес-центра, где близнецами тянулись к закопчённому небу стеклянные башни. Людей вокруг прибавилось. Быстро пройдя сквозь выхолощенное пространство искусственных дворов, мы очутились на Павелецкой площади, в движущейся и галдящей человеческой массе.
Разговаривать здесь было невозможно, хотя я разрывался от вопросов. Поэтому я старательно выглядывал черные сутаны монахов, Алекса и Лику. Они казались мне повсюду, но стоило вглядеться, как они исчезали.
Через пару минут мы вышли к дыре подземного перехода.
