Мордред - Вирк Вормель

На поле, названное Каммланским.

Глава 11 Битва на Каммланском поле. Часть I Неравные силы

Армия уже стояла пред ними, словно поджидала Артурию и двух ее спутников заранее. Совсем недалеко впереди армия саксов уже была наготове. Одного-единственного приказа Мордреда было бы достаточно, чтобы вся эта орава безумных воинов бросилась в бой.

Но предатель выжидал. Он хотел, чтобы Артурия сделала первый шаг. И не только этого…

Рыцарь желал поговорить с человеком, который по праву может называться его второй матерью.

Сделав два шага вперед, он жестом приказал воинам не предпринимать никаких действия, даже если на него самого нападут.

Только когда он вышел из строя, его противники смогли увидеть золотые доспехи и двуручный зеленый изогнутый меч, который он держал одной рукой, будто был он вовсе не мечом, а обычной палкой. Он был толст, словно фальшион, и в то же время прекрасен, не меньше королевского оружия.

— Отличное сегодня утро, король.

Хоть Мордред и произносит это достаточно громко, Артурия не слышит в его голосе презрения или ненависти, которым так часто обделала ее Моргана. Зато отчетливо слышится не дюжее равнодушие, с коим предатель обращается к своему бывшему королю.

А вот ей самой едва удается сдерживать наступление своего гнева.

— Да. Просто прекрасное. Идеально подходит для боя двое на тысячу… или сколько там у тебя?

Девушка намеренно не посчитала среди своих воинов леди Линетту. Она не должна была полечь в этой схватке. Такая судьба уготована Артурии и возможно Персивалю, но не ей.

Король обязан жертвовать ради своих подданных и королевства всем. Она готова рискнуть своей жизнью, понимая, что наверняка погибнет в этом сражении. Здесь, на Каммланском поле, основную роль играет численность армии, а не ее качество. И пусть сама Артурия вкупе с Экскалибуром и Гае Булгом является небольшой армией, против такой силы ей не выстоять.

Схватка будет неравной. Возможно, стоило бы провести предварительную подготовку, ударив Экскалибуром по площади, и стереть с лица земли пару сотен саксов, но не сейчас.

В данный момент Артурия хочет поговорить с человеком, предавшим ее и разрушившим королевство.

— С усилением — две тысячи наберется, — отвечает ей Мордред.

— А без?

— Полторы, примерно. Еще полторы были, но их пустили на мясо для усиления.

— И? Как рыцарь ты должен мне доложить, что это за усиление.

— В войне все средства хороши, да? Я, пожалуй, повременю с объявлениями. Сама все увидишь, когда начнется. А для начала предлагаю разминку. Будет нечестно, если вся эта орава заколдованных свиней на тебя попрет. Так что, лучше всего будет размяться. Ты как на это смотришь?

— Рыцарский кодекс блюдешь? Так выходи один-на-один, мразь!

И в тот же самый момент…

— ДА К ЧЕРТУ КОДЕКС!!!

Из-за спины Артурии вырывается леди Линетта. Ни король, ни тем более сер Персиваль не успевают ее остановить, и девушка бежит через все поле, уже обнажив нож.

Ее можно понять. Потеря любимого человека… самого близкого ей…

Тоска, граничащая со страхом.

Ненависть, перемешанная с отчаянием и желанием уничтожить Мордреда.

Если бы он не предал короля, ничего такого и не было бы. Все было бы хорошо, Гарет выжил и они с Линеттой продолжали бы жить «долго и счастливо», словно в сказке.

Но этот ублюдок втоптал в землю ее мечту и все то, чем она дорожила. Возможно не осознавая того, он обрек Линетту на страдания, пока живы ее тело и душа.

Ему не важна человеческие жизни и их чувства. Важно лишь решение того, кому он беспрекословно подчиняется — Морганы.

Прорываясь к рядам противника, она кричит.

Из горла Линетты вырывается орлиный клич, извещающий о начале битвы.

Едва она подобралась к Мордреду, тут же замахнулась лезвием длинного по обычным меркам ножа. Ее атака была настолько выверена, что у предателя возникли подозрения, не обучал ли ее кто ножевому бою.

Клинок прошел в паре дюймов от его лица. Если бы он не подался назад, уже получил бы серьезное ранение. Линетта могла рассечь ему глаза, ослепив.

И хотя для такого гомункула, как он, это не проблема, на восстановление ушло бы время. В таком случае, будучи по сути беспомощным, он мог получить смертельный удар от ЖЕНЩИНЫ.

Такое непозволительно. Если рыцаря убивает женщина-не рыцарь, то это становится позором, и мало кто сможет это смыть. Одно дело, если бы Мордреда лишила одной из жизней Артурия, или, скажем, Борс…

Но не Линетта.

Ей он такого позволить не мог.

Отводя ее руку вбок, он инерционно поворачивает и девушку. Теперь, когда она стоит к нему спиной, Линетта стала беззащитна.

По крайней мере так думал Мордред.

Она атаковала правой рукой. Правую схватил и он…

Глупец.

Достав второй свой нож, на этот раз левой рукой, Линетта не целясь воткнула клинок во что-то, что находилось у нее за правым плечом.

Этим самым «что-то» был глаз Мордреда. Рыцарь не кричал, и не ругался, а лишь ослабил хватку. И девушка этим воспользовалась. Извернувшись, она со всей силы ударила рукоять ножа локтем, из-за чего лезвие вошло еще глубже, пронзило мозг и остановило всю деятельность организма.

Он все же погиб от руки девушки, не являющейся благородным рыцарем. И пусть она дочь Белого рыцаря, легенды в определенных кругах, это не делает ее выше любого другого рыцаря, пусть даже и едва посвященного.

А Мордред, дав слабину и посчитав ее обычной магичкой, не ожидал, что маг так искусно сражается короткими клинками, коими овладеть не каждый может.

Что ж… возможно для нее это и есть лучшее оружие.

Оно отлично сработало против ее противника. Уже второго за последние двадцать четыре часа. Линетта никогда не думала, что сможет убить двух людей в столь короткий промежуток времени. Она в страшном сне себе представить этого не могла.

Однако, когда эти самые страшные сны становятся реальностью, граница безумия и праведности стирается, не оставляя возможности на неправильные решения.

А убийство Рено де Даммартена и Мордреда несомненно были правильными.

Они не могли быть ошибочны. Первый убил и изнасиловал ее сестру (причем порядок этих действий под большим вопросом), а второй… из-за Мордреда погиб ее муж, сер Гарет.

Отомстить за двух дорогих тебе людей… кровных родственников… это не может быть ошибкой. Линетта не могла ошибаться в правильности своих действий, по этому и не сожалела об столь частых убийствах.

Вдоволь насмотревшись на поверженного противника, девушка развернулась к королю Артурии. Она, как и Персиваль, как и саксы, буквально обомлевши смотрели на Линетту.