Личная помощница ректора - Анна Одувалова

— Мы и так уже ждем все утро! Пять минут ничего не изменят. День потерян! — возмутилась блондинка и посмотрела на меня, будто перед ней вошь.

Я мысленно показала язык и улыбнулась еще радушнее.

— А вы — его новая секретарша или так… студентка-практикантка? — снисходительно осведомилась рыжая и глянула на меня неодобрительно. — На студентку походите больше.

— Личная помощница, — довольно холодно уточнила я.

— Да какая разница! А как вас зовут? Хотя… — пренебрежительно бросила она, я даже не успела рот открыть. — Это не важно. Все равно вы долго тут не задержитесь.

— А вдруг? — Я приподняла бровь и тоже смерила даму пренебрежительным взглядом. Она даже вздрогнула и поежилась. А я испытала удовлетворение.

— Ну, до вас никому еще не удавалось проработать дольше года. Нервы сдавали раньше. Приработаетесь — замечательно. Хоть какой-то порядок, может быть, появится. А то бардак сплошной! Только вы уж трусы свои не оставляйте на ректорском столе.

— Что? — от возмущения у меня даже дыхание перехватило.

— А что? — включилась в разговор блондинка и повела полными плечами. — Ректор — мужчина горячий. Всякое может произойти. Как с прошлой секретаршей было. Мы приходим, а тут… — Блондинка показала пальчиком на письменный стол. — Трусики алые на настольной лампе висят. Забыла ваша предшественница… Как хоть он в постели? Можно трусы-то на столе забыть?

Дамы засмеялись, а я стояла ни жива ни мертва и думала: то ли провалиться сквозь пол, то ли бежать душить ректора. Пока решала, он явился сам и даже шарахнулся, когда заметил мой пылающий гневом взгляд.

В отличие от меня Арион фон Расс успел привести себя в порядок. Волосы после душа были зачесаны назад и блестели. Свежая белая рубашка отливала в голубизну, а темно-серые брюки сидели отменно. «Значит, герр ректор сначала безобразничал с секретаршей на столе, а потом ее же и уволил за непристойное поведение?! Так и знала, что он мерзавец!»

— Мира, можете быть свободны! В ближайший час вы мне не нужны, — бросил он, даже не предполагая, что я вовсю мысленно планирую его убийство.

Только на выходе я поняла, почему ректор стоит так странно, спрятав руки за спину. Оказывается, он не очень удачно скрывал горшок с Васиком. Я-то, пока разглядывала влажные волосы и смуглую шею в вороте рубашки, ничего не заметила, а вот министерские дамы косились очень подозрительно.

Я тихонько хихикнула и осторожненько забрала цветочный горшок. Васик сразу же замурлыкал по-кошачьи и потерся об меня бархатными лепестками. Соскучился. Тут же изогнулся и очень аккуратно попытался оттяпать кусок рукава ректора, но не успел — я отдернула, ректор шарахнулся в сторону. Я испуганно покосилась на двух чиновниц и нахмурившегося Ариона фон Расса, показательно шикнула на Васика и уже хотела дать деру, пока не влипла в очередные неприятности, но не успела. Они нашли меня сами.

Вот какой демон дернул блондинку с воплем: «Ути, какой хорошенький!» — потянуть пухлые ручки к моему цветочку? Я приклеила на лицо вежливую улыбку и начала пятиться к двери. Но Васик, осознав, что эта вкусная женщина его хвалит, завибрировал всеми листочками и, порозовев до поросячьего цвета, потянулся к министерской даме. Чем дальше я отходила, тем длиннее становился стебель и тем стремительнее все мы приближались к трагедии.

Едва дама протянула руки к обманчиво-безобидным лепесткам, Васик тут же коварно цапнул ее за палец, извернулся ужом и вцепился в юбку.

— Ах ты тварь! — заорала блондинка, ухватившись за подол, и попыталась вырвать из зубов Васика законную добычу.

Не тут-то было! Мой цветочек никогда не сдавался, и отобрать у него «еду» было невозможно.

— Лиссандара! Я тебя спасу! — крикнула рыжая и, схватив пухлую папку с приказами, начала надвигаться на беззащитный цветочек.

— Не трогайте Васика! — орала я и пыталась вырвать цветок, но он поганец, почему-то не спешил откусить кусок юбки дамы и позволить мне сбежать, а просто вцепился в подол, как бультерьер, и висел.

Дальше начался форменный бардак. Рыжая, поняв, что лупить папкой по извивающемуся стеблю — глупое занятие, кинулась ко мне и принялась вырывать горшок, я, естественно, сопротивлялась и кричала:

— Васик ни в чем ни виноват!

Блондинка голосила:

— Выкиньте эту дрянь!

А ректор стоял в центре кабинета и мрачнел с каждым мигом. Он уже принял какое-то решение и сделал стремительный шаг вперед, но тут произошло непредвиденное. Васик, который понял, что дела идут не самым лучшим образом, испугался, но юбку не отпустил, а только мелко задрожал, побелел, и на его светлеющих лепесточках проступили ярко-красные клубнички, в это же время старательно выведенные на стебле защитные знаки побледнели и исчезли.

— О нет! — крикнул Арион фон Расс и схватился за голову. Он первый понял, что произошло.

Ректор ведь говорил, что защитные знаки не вечны, но я совсем о них забыла, да и некогда было проверять. Лич в наше отсутствие, видимо, и не подумал их обновить. Шушель отреагировал в тот же миг. Появился на люстре. Заметив предмет своих воздыханий, твареныш счастливо заверещал и кинулся вниз, но, к моему удивлению, не на цветочек, а на рыжую даму из министерства, которая пыталась отобрать у меня горшок. И у нее бы это получилось, если бы мохнатая тварь не спикировала в прическу, похожую на плетеную корзину.

Кошмар не просто продолжился, он с каждой секундой набирал обороты. Я боялась даже вздохнуть от ужаса. Васик, почувствовав, что помощь пришла, методично жевал юбку верещащей блондинки, шушель драл прическу рыжей, видимо пытаясь свить гнездо среди налаченных локонов.

Один ректор взирал на происходящее со вселенским спокойствием и выражением смирения на холеном лице. Даже не орал. Он отошел в сторонку, уселся в кресло и только дрожащими руками раз за разом подносил ко рту бутылку с вискарем.

Я не знаю, чем бы все это закончилось, если бы ректор, отпив из бутылки треть, не стукнул кулаком по столу и не скомандовал:

— А ну-ка тихо!

Свои слова он подкрепил мощным потоком воды, хлынувшим с потолка. Васик, давясь, заглотил огромный кусок оторванного подола и скрылся в горшке. Шушель завизжал как резаный, дернулся в сторону, но запутался лапами в волосах рыжей чиновницы, рванул сильнее, дама заверещала, попыталась ухватить тварь руками, но не успела. Шушель сиганул на люстру, прихватив с собой и копну ярко-рыжих волос, оказавшихся весьма мастерски сделанным париком.

Я в своей жизни ни разу не видела напуганного шушеля. Как демоненыш орал! Всклоченная шерстка встала дыбом. Он лихорадочно затряс лапками, пытаясь скинуть парик, а когда ему это удалось, с громким бурчанием исчез. Мне казалось, мелкий пакостник поносит нас на чем свет стоит на своем шушелячьем языке.