Страж ночи - Сьюзен Виггз

— Как благородно!

Гвидо потер подбородок.

— В общем-то ничего хорошего в том не было: меня лишили места в Сенате, благородного звания патриция, жалования. Я потерял все.

— Но эта женщина стоила потерянного?

— Да, однако в первый год брака мы просто умирали от голода. Меня избегали и купцы, и родственники, обиженные моим решением жениться на простолюдинке. А будучи патрицием, я не знал никакого другого дела, кроме торгового. Тогда-то Сандро и предложил мне пост в Страже Ночи Венеции. Когда я согласился, все знакомые пришли в ужас, но только службой в Страже Ночи мог я заработать. Теперь мои дети сыты. Я до конца своих дней буду благодарен господину Кавалли.

Лаура спрятала улыбку. Суровость характера Сандро на поверку прятала под собой доброту. За холодностью поведения скрывалась чувствительная натура, движимая состраданием, хотя, наверное, сам Страж Ночи скорее умрет, чем признается в доброте. Как странно, что за последние двадцать лет, прошедшие со дня гибели его жены, ни одна женщина не сумела внушить ему истинную любовь, вынудив вновь связать себя узами брака, на этот раз по велению души, а не долга.

— Дорогу! — прокричал кто-то. — Дорогу воинам Христа!

Гвидо тихонько выругался. Колонна солдат инквизиции заполнила мост по всей его ширине. Длинные пики врезались в толпу, заставляя прохожих прижиматься к парапету. Марширующие воины Христа ритмичными шагами сотрясали каменный мост. Лауру толкали со всех сторон, и она ощущала терпкий запах сыроватой шерсти плащей и несвежее дыхание.

Девушка вдруг обнаружила, что они с Гвидо оказались по разные стороны колонны. Она хотела пробиться сквозь толчею к своему телохранителю, но потеряла его из виду — шлемы солдат с высокими плюмажами образовали лес, из-за которого ничего не было видно.

Кто-то схватил ее за руку и потянул за собой.

Лаура вскрикнула, ожидая, что вот-вот почувствует укол стилета.

— Тихо! — в голосе слышался смех. — Не стоит кричать!

Изловчившись, девушка с трудом повернулась и оказалась лицом к лицу с Марком-Антонио. Она облегченно вздохнула. Юноша был весьма экстравагантно одет в короткий жакет с отделанными атласом рукавами, бархатный камзол и разноцветные шелковые рейтузы. Он напоминал собой миловидных ангелов Рафаэля.

— Как вы меня нашли?

— Я за вами следил, — пояснил Марк-Антонио и добавил, — я беспокоился о вас. Ладно, давайте выбираться отсюда! Здесь не место для встреч.

— Но…

Дородная матрона толкнула Лауру, и нахлынувшая толпа чуть не унесла девушку. Вцепившись в руку Марка-Антонио, она последовала за ним. У выхода с моста людей было меньше и им, наконец, удалось перевести дух.

— Спасибо, Марк-Антонио, но теперь мне нужно отыскать Гвидо.

— Ломбарде? — брови юноши взлетели, на лице появилась саркастическая усмешка. — Так за вами присматривает этот старый ишак? Он даже свой титул не смог удержать, связавшись с какой-то шлюхой с Арсенала, а взялся охранять вас!

В тот же миг Лаура поняла, почему отец нравился ей больше красавца-сына. Марк-Антонио притворялся добрым, будучи на самом деле мелочным и подлым человеком. Сандро же притворялся холодным и равнодушным, а в действительности был мягким и сердечным.

— Идемте же, — Марк-Антонио стащил ее по ступенькам под мост.

Лаура заупрямилась:

— Я должна разыскать Гвидо!

В глазах ее спутника мелькнуло раздражение:

— Мой отец, кажется, совершенно подчинил вас своей воле!

— Я просто не хочу доставлять неприятности Гвидо.

Марк-Антонио притянул девушку к себе ближе. Мягко взяв под руку, он помог ей ступить в поджидавшую их гондолу. А когда она опустилась на бархатные подушки, юноша обнял Лауру за плечи.

— На кой черт вам нужен Гвидо, если охранять вас буду я?

Гондольер, оттолкнувшись шестом, вывел лодку на середину канала. Лаура обернулась, глазами отыскивая Ломбарде, но из-за моста ничего не было видно.

Она сердито посмотрела на спутника.

— Нехорошо! Гвидо придется сказать вашему отцу, что он меня потерял!

Марк-Антонио наклонился. Пристальный взгляд его манящих карих глаз смутил девушку.

— Какое это имеет значение? Он потерял, но я ведь нашел вас!

Лаура бросила взгляд на гондольера. Тот бесстрастно работал шестом, спокойно взирая на гладь воды Большого канала.

— Я хочу, чтобы вы немедленно доставили меня домой! — потребовала она.

— Только после того, как вы дадите мне одно обещание!

— Какое обещание?

Взяв ее руку, Марк-Антонио прижал узкую девичью ладонь к своей груди. Его прекрасное лицо горело, дыхание участилось. У Лауры пробежал мороз по коже.

— Я хочу, чтобы вы стали моей!

Прежде, чем девушка успела опомниться, Марк-Антонио сжал ее в объятиях и принялся жадно целовать. Поцелуи были преисполнены страсти. Лаура опешила.

— С тех пор, как мы встретились, я ни о ком другом и не думаю, только о вас! Вы затмили для меня всех остальных женщин!

Лаура отстранилась и попыталась обратить все в шутку:

— Не смешите меня, Марк-Антонио!

Но хотя его предложение было нелепым, на какой-то миг девушка представила себя женой этого красавца, и то, как она станет ежедневно встречаться с Сандро…

Краткой полет фантазии не оставил никаких сомнений насчет неприемлемости сделанного предложения.

— Вы с ума сошли!

— Вы будете моей!

— Ни за что!

Пальцы Марка-Антонио сжали ей плечо.

— Проклятье! Лаура, я люблю вас!

Слова юноши, произнесенные в состоянии крайнего возбуждения, прозвучали подобно лепету малыша, лестью выманивающего конфетку.

— Вы не можете любить меня! Мы совсем не знаем друг друга!

— Узнаете, дайте мне только такую возможность!

— Но вряд ли вам понравится та девушка, которую вы столь настойчиво стремитесь узнать поближе!

— Почему нет? Мне нравится в вас все!

— Но ваши благородные друзья станут сплетничать и, возможно, даже сторониться вас!

— Мой отец позаботится о том, чтобы пресечь сплетни.

— Страж Ночи — важный и уважаемый в республике патриций, но не Бог.

На лице юноши появилось недовольное выражение.

— Я был бы рад, если бы иногда кто-нибудь напоминал ему об этом! Он на самом деле не Бог, но я, действительно, люблю вас!

— А не измените ли вы свое отношение, узнав, что меня в детском возрасте оставила в монастыре женщина, никогда не сочетавшаяся браком с моим отцом?

— Оттого, что у вас нет родных, я буду жалеть вас и любить еще больше.

Лаура безжалостно продолжила:

— А знаете ли вы, что я куртизанка?

Его пальцы разжались, рука безвольно сползла с плеча девушки.

— Вы лжете!

«Не следует удивляться его изумлению!» — сказала себе Лаура. — Венецианские мужчины — лицемеры. Постоянно развлекаясь с проститутками, в то же время они считают их женщинами, недостойными уважения!»