Рыцари порога.Тетралогия - Антон Корнилов

Только одного хотелось Рут: чтобы Тор никуда-никуда от нее не отлучался. И чтобы постылый Стаф как можно дольше не возвращался с охоты. Да Харан с ним! Пусть вообще никогда не возвращается!

Это даже удивительно, как деревенские до сих пор не застукали Рут с Тором. Только Стаф отправился на охоту в горы, Рут почитай что каждый вечер бежала на речку, даже сумерек не имея сил дождаться. Позора, мужниных могучих кулаков, возможного изгнания из деревни и даже смерти самой она не боялась. Рассветным солнышком вспыхнувшая в настрадавшемся сердце любовь неостановимо горела все ярче и сиянием своим затмевала темную муть страха. Рут знала, что рано или поздно все раскроется, но отказаться от встреч с юным мечником не могла. Только вот маменьку было жалко… И должно быть, скорее из-за мыслей о матери женщина всякий раз прихватывала с собой тряпье на тот случай, если кого-нибудь встретит, — вроде постирать она собралась…

А когда ночная темь опускалась на землю, на условленное место приходил Тор.

Здесь, в этой части Серых Камней Огров, темнело рано. Рут знала: вот сейчас солнце зайдет за Графскую башню замка, выпустит красные лучи, отчего башня на короткое время как бы обретет огненные крылья, потом эти крылья начнут темнеть, угасая… А потом холодная тьма пожрет все вокруг.

Рут откинулась на валун, нагревшийся за день, и сладко вздохнула. Ждать осталось совсем недолго. А может, Тор и пораньше появится? Пару раз такое случалось. Она только идет к речке, а милый уже там…

Наверху послышался шорох, и несколько мелких камешков скатились по склону в воду.

Рут подняла голову.

Неужели Тор?

Или кого-то из деревенских нелегкая принесла? Решив не рисковать, женщина схватила первую попавшуюся тряпку из узла, окунула ее в воду. И замерла, прислушиваясь.

Зашумело снова, но на этот раз звук был совсем уж необычный. Треск какой-то. Точно огр, очумелый от винных ягод, схватил за верхушку деревце и разодрал его вдоль на две части.

Рут стало страшно. Он выбросила на камни мокрую тряпку, сама вскарабкалась на валун и, утвердившись на нем ногами, вытянула шею. Если бы кто-то был на берегу, она наверняка бы его увидела.

Но никого на берегу не было.

А треск раздался снова. На этот раз такой протяжный и громкий, что его, должно быть, услышали и в деревне. В лицо Рут ударила волна горячего ветра. С берега лавиной обрушились булыжники — словно кто-то невидимый затоптался, пиная камни.

А потом прямо в темнеющем воздухе, на расстоянии в локоть от того места, где сами собой пришли в движение булыжники, бледно проступил большой голубой круг, точно нарисованный призрачным пламенем. Треск нарастал, и круг становился все ярче. И вот окаменевшая от страха Рут увидела, как из центра круга, из нутряной его пустоты, прямо-таки из ниоткуда, вывалился на камни высокого берега человек.

Он был облачен в сверкающую кольчугу (такую же Рут видела на графе Боргарде всякий раз, когда он проезжал через деревню) и держал в руках длинное копье; к поясу его был пристегнут меч в кожаных ножнах, а голова укрыта шлемом, гладким и сверкающим.

Воин упал на камни, загремев доспехами и оружием, но тут же вскочил и поспешно отбежал в сторону. Круг голубого пламени изверг еще одного воина, облаченного в такие же доспехи и так же вооруженного, потом еще одного и еще!.. Два десятка ратников, выпав из невиданного пламенного круга, один за другим отбегали на несколько шагов, собираясь вместе. Они негромко переговаривались и — что поразило Рут — даже посмеивались, с лязгом похлопывая друг друга по плечам латными рукавицами, словно высадились на берег из ладьи, а не вывалились из стылого воздуха. Двадцать первый ратник оказался без копья, но зато имел на шлеме пышный красный плюмаж. Широкое рябоватое лицо его было украшено громаднейшими черными усами, концы которых свисали до самых плеч. Только очутившись на земле, черноусый с достоинством поднялся и первым делом снял шлем, чтобы поправить плюмаж. При виде этого, с плюмажем, остальные воины замолчали. А он прямо направился к ним и громким приказом (обомлевшая Рут не разобрала, что именно он сказал) заставил воинов построиться в плотную шеренгу.

Призрачный круг затрещал громче и вспыхнул ярче.

Из него появились еще пятеро. Они явно не были воинами. Рут отчего-то сразу подумала, что эта пятерка не кто иные, как маги.

Женщина никогда не видела магов. Ну если не считать Гару-знахарку, исцелявшую травами местных недужных. Но она помнила, как Тор, много путешествовавший и побывавший в настоящих городах, рассказывал ей о том, что искусство магии делится на четыре Сферы. Маги Сферы Огня повелевают Пламенной стихией и традиционно облачаются в красные сутаны. Маги Сферы Бури, познавшие стихию Воды и Воздуха, предпочитают голубой цвет. Хранители мрачных тайн нежизни,маги Сферы Смерти одеваются в черные сутаны. А маги Сферы Жизни, изучающие законы бытия всего, что дышит и размножается, носят сутаны белого цвета.

Те же, что вышли из круга голубого пламени последними, были одеты в узкополые серые балахоны без капюшонов. На головах их высились длинные, остроконечные колпаки, расписанные замысловатыми знаками… В отличие от воинов, эти пятеро сразу почувствовали присутствие Рут — увидеть ее они не могли: выходящий из голубого круга оказывался к перепуганной женщине спиной. Все пятеро поочередно обернулись к Рут, и она могла увидеть странный символ, начертанный — будто выжженный раскаленным железом — на их лбах.

Узкий глаз с нечеловеческим горизонтальным острым зрачком, окруженный извивающимися языками пламени.

И странная штука: показалось Рут, будто от этих глаз на лбах магов исходит свечение, но не обычное, а наоборот — темное!.. Всякий раз, когда маги оборачивались к женщине, на ее лицо падала тень, точно она заглядывала в черную промозглую дыру среди камней.

Это оказалось так страшно, что Рут вскрикнула, на мгновение прикрыв глаза ладонью.

Ратники в великолепных кольчугах услышали ее и заметили. Кое-кто из них сладострастно загоготал, кто-то призывно свистнул, но все они тут же смолкли под строгим окриком воина в шлеме с плюмажем (Рут уже догадалась, что он их командир).

Такая реакция на нее — вполне привычная — от людей, появившихся здесь столь необычным образом, несколько успокоила женщину. Тем более что маги больше не смотрели в ее сторону, очевидно не определив в ее персоне ничего для себя интересного. Они, собравшись кружком, были заняты какими-то таинственными приготовлениями. Кто бормотал себе под нос, сложив руки треугольником у лица, кто, отвернувшись от всех, чертил в воздухе замысловатые пассы, кто побрякивал амулетами, извлеченными из-за пазухи…