Всемирная история: в 6 томах. Том 2: Средневековые цивилизации Запада и Востока - Коллектив авторов История

Ибн Баттута и Ибн Халдун оставили свои свидетельства и о могуществе и процветании мамлюкского Египта, ставшего в конце XIV — начале XV в. одним из самых сильных восточных государств (по словам Ибн Халдуна, не бывавший в Каире, не видел мощи мусульманского мира).

Крупнейшие державы в доколониальной истории Черной Африки возникали в Западном Судане — области открытых саванных пространств, что способствовало процессам политической интеграции в форме обширных и мощных «империй». Судан как природную и историко-культурную область, простирающуюся более чем на 1000 км от южной границы Сахары в глубь материка и на 5500 км с запада на восток — от Атлантического океана до Эфиопского нагорья — и делящуюся на Западный, Центральный и Восточный Судан, не следует путать с совр. государством Республика Судан, расположенным в Северо-Восточной Африке. При этом Восточный Судан не включается в понятие «Африка южнее Сахары».

В IV–XVI вв. в роли гегемона, доминировавшего (что обычно выражалось в обложении их данью) над менее крупными политическими образованиями (наиболее известные из них располагались на севере совр. Сенегала: Фута-Торо (основан народностью тукулёр), Джолоф (волоф), Син и Салум (оба — народности серер)) здесь последовательно выступали три политии — Гана, Мали и Сонгай. Если историческое Мали охватывало значительную часть принявшей его имя совр. республики (а также часть Гвинейской республики), то древняя Гана не имеет ничего общего, кроме названия, с расположенным намного южнее одноименным современным государством. В основе их могущества лежала транссахарская караванная торговля. Из Западного Судана на Север большинство караванов шло с золотом, а также полудрагоценными камнями, слоновой костью, шкурами животных, мехами, перьями страуса, рабами, в обратном же направлении — прежде всего с солью, а кроме того с тканями, изделиями из металлов и другими товарами. Упадок же последней «великой державы» Западного Судана, Сонгая, и крупнейших средневековых городских центров региона был предопределен смещением основных торговых путей к побережью Атлантического океана с приходом европейцев.

Расцвет Ганы пришелся на VII–IX вв. В арабских источниках того времени она именуется «Страной золота». С IX в. Гане пришлось вести борьбу с берберами, но ее существенное ослабление началось только после поражения от армии правителя берберов Абу Бекра из династии Альморавидов, захватившей в 1076 г. столицу Ганы Кумби-Сале. Хотя под властью Альморавидов Гана находилась всего 11 лет, оправиться от этого удара ей не удалось. В результате наступившего упадка в XII — начале XIII в. Гана теряет все свои владения, а в первой половине XIII в. — и суверенитет, став частью державы, созданной Сумаоро Канте, главой народности coco.

Африка накануне прихода европейцев

Однако господство в регионе coco оказалось недолгим: начинается возвышение Мали. Небольшое политическое образование (вождество) мандингов, предков совр. малинке, из которого выросла одна из обширнейших держав в истории Африки — Мали, сложилось еще в VIII в. на землях, расположенных по обоим берегам р. Нигер у впадения в него правого притока Санкарани, вблизи богатых месторождений золота Буре. Долгое время (до начала XIII в.) Мали находилось в зависимости от Ганы, выплачивая ей дань из средств, вырученных за поставки арабо-берберским торговцам золота и рабов.

Избавиться от контроля со стороны Ганы Мали удалось только накануне ее крушения. Причем создатель «империи» Мали правитель Сундьята Кейта сумел не только сохранить независимость от нового гегемона — coco, чего не смогли сделать лидеры других бывших владений Ганы, но и в 1235 г. победить самого Сумаоро в битве при Крине и тем самым выиграть у него борьбу за доминирование в Западном Судане. В результате Сундьята подчинил своей власти обширные и богатые золотом районы, простирающиеся от среднего течения р. Сенегал до внутренней дельты р. Нигер. Сундьята основал и новую столицу — Ниани на р. Санкарани (ранее она находилась в Кангабе в верховьях р. Нигер), где и утонул в 1255 г.

Догонская фигура матери с ребенком. Мали. XIV в. Дерево. Музей Бранли, Париж ©2011. Photo Scala Florence

Пределы державы значительно расширил узурпатор (вольноотпущенник царского клана) Сакура (1285 — ок. 1300). В период же наивысшего политического, экономического и культурного подъема — при потомках Сундьяты «манса» (правителях) Канку Мусе I (1312–1337), Магане (1337–1341) и Сулеймане (1341–1360) — влияние Мали простиралось от Атлантического океана до излучины Нигера в его среднем течении. Однако со смертью Сулеймана начинается упадок Мали. Решающим моментом стала утрата им в 30-е годы XV в. контроля над крупнейшими центрами караванной торговли — Уалатой, Дженне и Томбукту. В середине XV в., окончательно перестав справляться с внутри- и внешнеполитическими проблемами, Мали попадает в политическую зависимость от Сонгая — своего бывшего данника, возникшего еще в VII в., но именно с этого момента превратившегося в третью «великую державу» в истории Западного Судана. Мали же в виде небольшой слабой политии просуществовало в районе своего формирования, вокруг Кангабы, вплоть до середины XVII в.

С рубежа I–II тысячелетий все более важным фактором культурного и общественно-политического развития западносуданских обществ становится их взаимодействие с миром ислама, частью которого к тому времени стала Северная Африка. Опять же, в основе этих взаимоотношений лежала караванная торговля, в том числе заинтересованность и североафриканских, и западносуданских правителей в контроле над ней. Поэтому формы взаимодействия между обществами Северной Африки и Западного Судана не всегда были мирными. В то же время другой стороной этого взаимодействия явилось проникновение ислама и его высокой культуры в зону Сахеля (араб, сахил — «берег») — области саванн, примыкающей к Сахаре с юга, т. е., по сути, синониму понятия «Судан» как природного и историко-культурного региона.

Великая мечеть в Дженне. Мали. Современный вид

Проникновение это, однако, имело специфические черты. Мусульмане (преимущественно арабы) попадали в Западный Судан как купцы или факихи — ученые и проповедники. Они селились в отдельных кварталах западносуданских городов, таких как торговые и культурные центры Дженне и Томбукту, мало контактируя с простыми коренными горожанами и вообще не вступая во взаимоотношения с сельскими жителями. Однако африканские правители обнаружили заинтересованность в принятии ислама в качестве официальной идеологии, которая могла способствовать укреплению их власти. Если Гана была еще всецело языческим обществом, то высшие слои Мали (к середине XIII в., а правители — с середины XI в.) и Сонгая (с рубежа I и II тысячелетий) уже исламизировались, хотя по источникам явственно прослеживается и сохранение в их культуре, в том числе в ее ритуальноцеремониальном «обрамлении», доисламских элементов. В то же время в неэлитарной, общинной среде мусульманская культура, включая арабский язык, не получила практически никакого распространения, а сам ислам в эту среду либо вообще не проникал, либо становился лишь «налетом» на автохтонных архаических верованиях.

Оставались в средневековом Западном Судане и общества, даже элита которых в рассматриваемый период не подверглась исламизации, в частности «королевства» моей в совр. Буркина Фасо, древнейшие из которых (Догомба, Мампруси, Накомсе, Нанумба, Ризьям, Уагадугу, Фадан-Гурма, Ятенга) образовались в середине XIV — середине XV в. Хотя правитель (моро-наба) Уагадугу признавался верховным по отношению к другим монархам моей, его власть над ними была номинальной. Правители Мали и Сонгая совершали против них походы под знаменем ислама, а потому правители моей продолжали опираться на идеологию, основанную на традиционных верованиях, прежде всего связанных с культами земли и идеями о сакральности власти монарха.

Необходимость вначале закрепиться на территориях, на которые моей мигрировали только в первой половине II тысячелетия, а затем противостоять мощным соседям, привела к формированию у моей сильной военной организации. Конница моей регулярно наносила поражения армиям крупных соседних держав, причем не только в оборонительных, но и в наступательных войнах, как это случилось в 1400 г., когда она совершила поход на Мали.

В Центральном Судане с VII в. образовались два очага социально-политического и культурного развития: собственно суданский и расположенный к югу от оз. Чад, в бассейне рек Логоне и Шари и достаточно быстро исламизировавшийся. Второй из них археологи и историки связывают с культурой железного века сао, чья область распространения охватывала современные юг Республики Чад, север Камеруна и северо-восток Нигерии. Эта культура просуществовала до XVII в., а в XIII–XIV вв. ее носители представили серьезную силу в Центральном Судане и вели длительные войны с государством Канем, в итоге завершившиеся их поражением.